Кордвейнер Смит - «Если», 1997 № 05

А потом — через какой-то промежуток времени — яркий свет появился именно там, где был нужен, причем появился так ненавязчиво, что он, сидя за столом, не заметил, как это произошло.

Он еще некоторое время тупо смотрел на лампу. Потом взял ее и пошел по коридору в капитанскую каюту.

Гот лежала, свернувшись калачиком на широкой койке. Одеяло она натянула до самых ушей. Дыхание девочки было тихим и спокойным, но лоб морщился, словно ей снилось что-то неприятное. Изучив ее лицо в свете лампы, капитан убедился, что она и в самом деле спит, а не притворяется. Впрочем, подобный мелкий обман был бы не в ее духе. Эта девчонка всегда предпочитала действовать напролом…

Капитан огляделся по сторонам. Одежда Гот была аккуратно повешена на спинку кресла, сапожки стояли рядом. Он уменьшил яркость освещения и вышел из каюты, не потревожив ее. Вернувшись в рубку, капитан выключил лампу, поставил ее на стол и остановился в задумчивости, потирая кулаком подбородок.

Нет, это не провал памяти; и если это все же сделала Гот, то не нарочно. Весьма возможно, клатха может действовать совершенно независимо от контролирующего и направляющего ее человека — например, когда он спит. В таких случаях, наверное, могут возникнуть и неприятные последствия. Когда Гот проснется, надо будет спросить ее, каким образом…

Резкий неприятный сигнал, донесшийся вдруг с панели управления, заставил капитана подскочить. Рука сама метнулась к рычагам управления и отключила подачу топлива к двигателям. Сигнал замолк, но целая группа контрольных ламп продолжала мигать красным светом.

В возникшей проблеме, как он понял уже через несколько минут, не было ничего сверхъестественного. Однако это действительно проблема и довольно серьезная. Показания индикаторов на панели свидетельствовали о неполадках в главных двигателях. И неудивительно: когда он полгода назад покидал Никкелдепейн, его шансы вернуться домой были пятьдесят на пятьдесят. Однако до сих пор двигатели работали безупречно.

Лучше бы они, конечно, вышли из строя где-нибудь в другом месте и в более удобное время. Но пока что у капитана не было оснований считать случившееся крупной неприятностью.

Он достал инструменты, прошел в хвостовую часть корабля и, спустившись в машинное отделение, принялся за работу. Через полчаса он уже знал, что поломка не так уж страшна. Выход из строя одного из ходовых двигателей привел к перераспределению нагрузки между остальными, в результате чего тут же выявились и другие мелкие беды. Однако двигатели еще могли поработать, так что вопрос о том, чтобы много месяцев тащиться до ближайшего космопорта на вспомогательных двигателях, отнюдь не стоял. Если покопаться, можно привести в порядок и основную тягу: она вполне способна поработать еще недели две-три минимум. Но общий износ двигателей явно превышал все их ресурсы, и восстановлению они уже не подлежали. Это старье нужно было менять как можно скорее, а пока необходимо как следует отрегулировать, установив режим работы в половину обычной мощности, чтобы уменьшить дополнительные нагрузки. Если к кораблю кто-либо приблизится с враждебными намерениями, у них все еще будет возможность включить ненадолго полную мощность — для этого на панели управления имелись соответствующие кнопки. Из того, что капитан уже слышал о побочных эффектах вжжик-тяги, было ясно, что в подобной ситуации Гот, видимо, мало чем сможет помочь…

В любом космическом порту, где имеются ремонтные службы и где можно снять двигатели с корабля, такая регулировка заняла бы всего несколько минут. Но для одного человека, которому к тому же приходится все время лазить в руководство по ремонту, да еще в тесном пространстве машинного отделения, это было трудновато. Работа предстояла длительная и напряженная. Наконец, вытянувшись в весьма опасном положении и повиснув в шахте двигателя, капитан устало вперил глаза в регулировочные клапаны, которые ему нужно было выставить заново. Под ним было темное пространство шахты, и он едва мог дотянуться до двигателя со своими инструментами.

Неплохо бы иметь здесь освещение получше, подумал он.

И чуть не поперхнулся: Вселенная будто на мгновение остановилась и лукаво подмигнула. Волосы на затылке зашевелились, словно в спину ему дул несильный ледяной ветерок…

Почему-то он уже точно знал, что сейчас произойдет и поэтому не имеет ни малейшего смысла пытаться отменить свое невысказанное вслух желание… Механизм клатхи уже включился, и ничто не могло его остановить…

Прошла секунда или две. Затем над шахтой появилось пятно света. Капитан понял, что свет исходит откуда-то сверху, из-за его плеча. Он осторожно глянул вверх.

Да, там оно и сидело, это маленькое чудовище, прицепившись своей подставкой к переборке! Тонкая стойка выдвинулась вниз, изогнувшись, как змея, чтобы луч попадал как раз туда, куда нужно капитану. По коже у него побежали мурашки. Это было точно в кошмарном сне…

Ну и что, это же всего лишь клатха! — сказал он себе. После знакомства с вжжик-тягой и прочими ведьминскими штучками лампа, таинственным образом передвигающаяся сама по себе, не должна вызывать особых эмоций. Не обращай внимания, сказал он себе, продолжай работать…

Он тщательно отрегулировал двигатель и дважды его проверил, чтобы полностью убедиться, что все сделал правильно. На этом работа в машинном отделении была закончена. На лампу он больше не смотрел, но она по-прежнему освещала шахту. Капитан сложил инструменты, рассовал их по карманам, повернулся, стараясь не потерять при этом равновесия, и снял лампу с переборки.

Выбираясь из шахты, он держал лампу за стойку на некотором отдалении от себя, словно это был василиск, который в любой момент способен превратить его в статую, если захочет. Вернувшись в рубку, он поставил лампу обратно на стол и в течение следующих двадцати минут не обращал на нее никакого внимания — занимался полной проверкой двигателей на всех режимах работы. Приборы показывали вполне удовлетворительные результаты. Потом он вновь включил главную тягу и дал форсаж. Все как будто функционировало нормально. «Удача» снова была в рабочем состоянии. В определенных пределах, конечно. Он развернул корабль и положил его на новый курс, почти параллельно восточной границе Империи; потом включил автопилот и направился к электронному буфетчику за чашкой кофе.

Вернувшись, он встал, держа в руках чашку, перед лампой и уставился на нее. С тех пор, как он поставил ее на привычное место, она не двигалась и прилежно освещала стол.

Капитан отставил чашку в сторону, чуть отступил назад и громко обратился к лампе:

— А ну-ка, давай посмотрим, что ты еще умеешь!