Джеймс Блэйлок - «Если», 1997 № 07

Вот такой он человек… Совсем как его книги — яркий, мудреный, хитрее и одновременно искреннее, чем хочет показаться на людях.

Джин Родман Вулф родился 7 мая 1931 года. Единственный сын процветающего бруклинского ресторатора и владельца магазина, он так и не стал истинным нью-йоркцем. Примечательно, что первые детские впечатления, которые сохранила память будущего писателя, менее всего ассоциируются с железобетонным мегаполисом: двухлетний малыш мчится босиком по зеленой траве… Нет, конечно, и в Бруклине можно при желании отыскать островки незагаженной природы, но все же эти «воспоминания о будущем» — из какой-то иной жизни. Только вот из какой?

Знойный, пропахший нефтью Техас, где мальчик провел детство и юность? Там-то девственной природы хоть отбавляй, однако насчет зеленой травки напряженно. Или в Корее, где как раз зелени-то в избытке, но досталась она солдату-новобранцу Вулфу все больше военная, опасная для жизни? Скорее всего, память «напомнила» ему о тихих и мирных сельских штатах Огайо и Айове и еще, конечно, Иллинойсе, где он прочно обоснуется спустя четыре десятилетия.

Однако все по порядку. Из других нью-йоркских воспоминаний Вулфа — Всемирная выставка 1939 года, которая прошла под девизом «Я видел будущее». Кажется, на той выставке побывал едва ли не каждый американский фантаст, успевший к тому времени родиться на свет; не она ли направила их мысли по особому вектору?

А затем началась чехарда переездов с места на место, что в Америке никого не удивляет: Иллинойс, Массачусетс, Айова, Огайо… В конце концов семья надолго осела в одном из крупнейших городов Техаса — Хьюстоне. Мальчику как раз пошел одиннадцатый год, и в Хьюстоне он застрял на неполных полтора десятилетия. На вопрос критика Джоан Гордон, написавшей книгу о Вулфе, писатель о своих детских годах выразился коротко и ясно: «Вырос в Техасе, по сущности своей — техасец и аутсайдер».

В ту пору Хьюстон еще не был национальным центром нефти и космоса, поэтому будущий писатель-фантаст вряд ли увидел в смене житейских декораций что-то особо символичное и пророческое. Когда ему исполнилось восемнадцать, он окончил школу и поступил в известный на весь штат университет (расположен он в городке, название которого говорит само за себя — Колледж-Стейшн). Начало учебы ознаменовалось для Джина Вулфа и первыми литературными опытами: едва поступив на первый курс, он тут же принялся сочинять короткие смешные скетчи для студенческого юмористического журнала.

Спустя три года Вулф бросил занятия. Несмотря на то, что в раннем детстве он перенес полиомиелит, здоровье юноши оказалось в полном порядке, и недоучившегося студента тут же «забрили» в армию. А тогда как раз — ну и невезение! — шла война в Корее, и в апреле 1953 года новобранца отправили прямехонько в зону боевых действий, где ему довелось понюхать пороху. Однако и счастье Вулфа не дремало. Провоевать будущему писателю было отпущено всего три месяца, поскольку уже в июле было подписано соглашение о прекращении огня. Тем не менее Джин Вулф числится ветераном войны по праву: за храбрость он был награжден боевой медалью.

После демобилизации экс-солдат решил продолжить учебу. Он сменил несколько университетов в разных городах страны и наконец закончил инженерный факультет в родном Хьюстонском университете.

В том же году, 1956-м, Вулф женился — на Розмари Дитш, с которой познакомился еще в четырехлетием возрасте, когда жил с родителями в Пеории, штат Иллинойс. Тогда их совместные игры на свежем воздухе мало что сулили в будущем, потому что семья Вулфов вскоре переехала в другой город; однако ж вот как бывает — спустя два десятка лет молодые люди встретились снова, чтобы уже никогда не расставаться. Четверо детей — два сына и две дочери — тому порукой…

Получив диплом инженера, молодой человек поступил на работу в цинциннатское отделение небезызвестной фирмы «Проктор энд Гэмбл» — той самой, «качеству которой можно доверять». Вулф трудился у них почти 16 лет и за эти годы стал автором, по крайней мере, одного практичного изобретения, известного сегодня всей жующей Америке: разновидность картофельных чипсов (Pringle’s) имеет запоминающуюся форму благодаря машинке для резки, сконструированной писателем-фантастом Вулфом. Как он сам мрачно предрекает, «еще неизвестно, что проживет дольше — мои книги или чипсы Pringle’s»…

С 1972 года он оставил работу в фирме и стал редактировать издававшийся в Бэррингтоне (штат Иллинойс) торговый журнал «Plant Engineering», название которого, скорее всего, переводится как «Заводское оборудование».

В Бэррингтоне он живет, насколько мне известно, и по сей день. Уже следующий год принес Вулфу первую литературную премию — «Небьюла» — за повесть «Смерть доктора Острова»; а роман «Пятая голова Цербера» в том же 1973-м был включен в номинацию на «Хьюго». Единственное, что смазало радость от литературных успехов, было известие о смерти отца. Мать пережила мужа на четыре года.

Писать, причем не только фантастику, Вулф начал еще работая в «Проктор энд Гэмбл». Как он сам вспоминал, первоначальным стимулом была острая нехватка денег на покупку мебели для новой квартирки… Первой профессиональной публикацией Вулфа стал рассказ «Мертвец» для журнала «Сэр», и в том же 1966 году увидел свет первый научно-фантастический рассказ — «Горы как мышь».

А с 1984 года он окончательно расстался с журналом, со всеми другими внелитературными затеями, чтобы полностью посвятить себя делу, в котором, оказывается, преуспел больше всего, — литературному труду.

«Не думаю, что литература — удачное поле для развития философских взглядов, — говорил Вулф в одном из интервью, — если только не понимать под «философией» нечто, что определяет действия персонажа».

Герои и сюжеты Вулфа, если не впрямую, так завуалированно, но обязательно имеют точки соприкосновения с его собственным жизненным опытом. Дети, выросшие в изоляции, и взрослые, «лишенные корней» в виде нормального детства, одиночки, вроде героя «Зиккурата», или люди, попавшие в бесчеловечную машину правил и запретов.

Все критики, писавшие о Вулфе, в один голос утверждают, что он не из тех писателей, чье творчество легко поддается аннотированию, но зато по его произведениям любо-дорого писать диссертации. Итак, его творчество можно разделить на три неравные части. Первая — это добротное коммерческое «развлечение», часто с юмором и тонкой словесной игрой; вторая — произведения «социологические»; и третья — «психологические». Последние две группы составляют произведения серьезные, не побоюсь этого слова — элитарные.

И публиковаться Вулф начал в серии элитарной, а в свои годы и авангардной — в антологиях «Орбита», собираемых и редактируемых Даймоном Найтом. Именно в них Вулф заявил о себе как о тонком стилисте, эрудите и смелом экспериментаторе в области формы.