Кир Булычёв - «Если», 1998 № 04

И тогда, понимая, что отступать некуда, Минц рассказал собратьям по полету всю горькую правду.

Наступила тишина, прерываемая лишь редкими короткими вздохами невесты.

Потом Гедике сказал:

— Могли бы нам довериться с самого начала. Я ведь успел в комсомоле побывать.

— И в пионерах, — добавил Иванов.

— Правительство полагало, что стресс, вызванный страхом остаться в миниатюрном виде, будет слишком сильным…

Экспедиция оказалась в страшном положении.

Можно отвезти Гругену домой, на Землю. Кажется даже, что такой выход устраивает всех. Его одобрит и Президент.

Но подумайте: на Земле космонавт просто обязан стать снова большим, иначе всемирный обман будет разоблачен, и на нашу страну падет тень, а Президент станет посмешищем в реакционных кругах и среди радикалов. Значит, Гедике будет давать пресс-конференции, выступать по телевизору, писать отчеты о полете, а где будет его жена? В спичечном коробке? А где окажется его ребенок, который, по словам невесты, должен родиться уже в этом году?

В том же коробке!

Тут невеста зарыдала. И сказала, что лучше утонет на родине, чем станет насекомым на планете мужа.

— Есть другой вариант, — сказал Минц. — Гедике остается здесь.

— То есть как это я остаюсь здесь? — возмутился космонавт. — Меня товарищи ждут, мне звезду Героя должны дать, очередное звание присвоить, меня за границу, наверное, пошлют… а вместо этого меня будут судить! За дезертирство с космического фронта.

— Дорогой! — взмолилась невеста. — Неужели все это важнее, чем наша любовь? Папа дает нам виллу на берегу моря и яхту. Ты давно хотел иметь яхту, не так ли? Я рожу тебе пять или шесть богатырей…

— Нас ждут, — сказал Минц, который полагал, что ничего хорошего из этого брака не выйдет. — Вся страна приникла к телевизорам. Ведь пленки, на которых снят наш прилет и встреча, уже получены на Земле.

— Придется возвращаться, — печально вздохнул Гедике. — Сначала долг, а потом любовь.

— А если мне придется утопиться? — спросила невеста.

— Полетишь с нами, — сказал Гедике. — Обойдемся без яхты. Нам правительство подарит и виллу, и катер, и верхового коня. Лев Христофорович, у вас найдется еще немного средства, чтобы привести Гругену в крупный человеческий размер?

— Ох, не знаю, получится ли! — развел руками Минц. — Средство испытано только на людях. А вдруг не получится?

Тут зазвонил телефон. Незнакомый голос с иностранным акцентом спросил:

— Здесь ли находится известный космический путешественник Корнелий Удалов?

— Это я. А вы кто?

— Ты что, не узнаешь старых друзей?

Необычный акцент, певучие интонации вызвали в памяти Удалова образ старого знакомца, с которым он общался на Съезде Обыкновенных Существ Галактики несколько лет назад, когда Удалов удостоился почетного звания Самого Среднего Обитателя Галактики. Разумеется, на Земле Удалов об этом не распространялся, да и жена Ксения не одобряла той его поездки, но сейчас он искренне обрадовался, услышав голос кузнечика Тори.

— Надо встретиться, — сказал Тори. — Я для этого специально из Центрального разведуправления сюда флопнул. Даже уменьшиться пришлось. Спускайся на улицу, выйдешь в скверик, садись за розовым кустом на третью скамейку справа. Нас не должны видеть вместе.

Удалов мысленно улыбнулся таинственности, которую так любит напускать на себя кузнечик. Но спорить не стал.

На улице было пасмурно, дул осенний ветер и нес над мостовой желтую листву. Розовый куст, за которым стояла нужная скамейка, уже отцвел, и лишь последняя алая роза печально осыпала лепестки на жухлую траву.

— Ну, старик, ты совсем не изменился! — раздался пронзительный голос.

К Удалову подбежал, подпрыгивая, зеленый кузнечик, одетый аляповато и ярко. Он уткнулся твердым носом в живот приятелю и всхлипнул от радости. Удалов тоже растрогался.

Они уселись на скамейку.

— Я как увидел в сводке нашего Разведуправления, что на Столоку прибыл миниатюрный кораблик с Земли, то решил, что не иначе как вы с профессором Минцем что-то придумали! Ведь раньше звездных экспедиций Земля не посылала.

— Ты прав, — сказал Удалов. — А ты почему сводки смотрел?

— Я теперь в Разведуправлении Галактического центра. Специалист по России!

— Ну какой же ты специалист?

— Не хуже других, — обиделся кузнечик. — После того как я твоим переводчиком работал, мне полное доверие в Центре.

— Ну спасибо, — сказал Удалов. — Искреннее спасибо, что вспомнил меня, прилетел поздороваться…

— Ты дурак, Удалов, — с грубоватой прямотой возразил ему кузнечик. — Если бы только поздороваться, мы бы с тобой в таверне «Жареный Индюк» встретились. А если я тебя на секретную встречу вызываю, значит, есть обстоятельства.

— Что же, говори, — вздохнул Удалов. Он-то надеялся посидеть с Тори, поговорить, вспомнить молодость. А тот опять о делах…

— Скажи мне, друг, — спросил кузнечик. — Вы уже отослали на Землю кассету с кадрами вашей встречи?

— Отослали, — ответил Удалов.

— Плохо, — сказал кузнечик. Он задумчиво водил носком башмачка по песку, вырисовывая на нем загадочный узор.

— А что случилось? — встревожился Удалов.

— Я тебе этого говорить не должен, — признался кузнечик, поворачиваясь к Удалову и внимательно глядя на него неподвижными выпуклыми глазами. — Но Тори никогда не предавал друзей.

— Не томи! — взмолился Удалов.

— Мы получили по своим каналам информацию. На тайном совещании в верхах принято решение вас ликвидировать.

Кузнечик вздохнул и поднял к небу выпуклые глаза.

— Зачем нас ликвидировать, если мы — гордость нашей необъятной родины?

— Минутку, — сказал Тори и большими прыжками умчался следом за большой разноцветной бабочкой.

Минуты через три он возвратился, стирая платочком с углов рта цветную пыльцу.

— Я только поглядел, — сообщил он, — не занесена ли она в Красную книгу?

— Что ты говорил о секретном совещании? — спросил Удалов.

— Как обычно. Собрались генералы и некоторые секретные академики, а также представители Службы безопасности и решили, что вам придется героически погибнуть на подлете к Земле.

— Но почему же? Мы полностью выполнили задание, даже невесту везем!

— Фильм ваш на Земле. Весь мир знает о вашем полете. Америка, считай, в полном трауре. Польша отказалась в НАТО вступать. Самое время вам героически погибнуть.

— Я все равно ничего не понимаю!

— Скажи, ты иногда выпиваешь? — спросил кузнечик.

— Только за компанию.

— А космонавт Петр Гедике во сне разговаривает?

— Представления не имею.

— А профессор Минц воспоминания не начал писать?

— Вроде что-то такое…

— А инопланетная невеста будет держать язык за зубами?