Журнал «Если» - «Если», 2001 № 11

Корреспонденточка оказалась юной надменной особой с отменно поставленной речью и без каких бы то ни было комплексов.

— Итак, Константин Кириллович, — с вежливой недоверчивой улыбкой прервала она плавную речь директора, — пока вы на страже, нашему славному прошлому ничего не грозит… Верно я вас поняла?

Однако собеседника ее, дородного седовласого Константина Кирилловича, смутить было трудновато. Корреспондентов он на своем веку повидал больше, чем она директоров.

— Совершенно верно, — отозвался он, с удовольствием разглядывая гостью. — Приятно иметь дело с такой понятливой, а главное — очаровательной… э-э-э… журналисткой…

Комплимент (если это, конечно, был комплимент) успеха не имел.

— Однако согласитесь, — неумолимо гнула она свое, — что сто процентов удачных перехватов — цифра, мягко говоря, подозрительная. Ну не бывает в природе таких цифр, Константин Кириллович! Вот, скажем, некий злоумышленник завладел машиной времени… Кстати, где она у вас содержится?

— Моя? В сейфе.

Оба оглянулись на притулившийся в уголке сейф.

— Простите, но такие сейфы консервным ножом вскрывают. И охрана у вас, я смотрю, не очень… То есть приходи — и бери.

— М-м… в общем, да… — вынужден был согласиться собеседник. — А собственно — зачем?

— Чего — зачем? — От неожиданности корреспонденточку пробило на просторечие.

— Зачем она злоумышленнику?

— Машина времени!?

— Ну да… За каким чертом его вдруг понесет в иные эпохи?

Наконец-то опешив, она приостановилась и внимательно посмотрела на директора.

— Н-ну… скажем, с целью личного обогащения…

Константин Кириллович одарил ее мягкой отеческой улыбкой.

— Оксана! Я вижу, вы не совсем правильно всё это себе представляете. Поймите, что технические возможности наши весьма ограничены. В будущее, например, мы не можем проникнуть вообще. Что же касается прошлого, то с данного мгновения (вот с этого самого, в котором мы беседуем!) и по первую половину тринадцатого столетия оно для нас тоже недоступно. Мертвая зона.

— А разве в тринадцатом столетии нечем поживиться? В двенадцатом, в одиннадцатом?..

— Нечем, — ласково глядя на журналистку, сказал директор. — Ни в тринадцатом, ни в двенадцатом, ни в одиннадцатом… Доставить что-либо из прошлого в настоящее — невозможно по определению.

— Позвольте! Но из настоящего-то в прошлое проникнуть можно! Вот я, допустим, отправлюсь на пир к Владимиру Красно Солнышко, отведаю там какую-нибудь лебедь белую…

— Ну и вернетесь с пустым желудком. Да подумайте сами, Оксана: если бы с помощью машины времени, как вы ее называете, можно было вывозить ценности из прошлого, разве такая бы здесь была охрана? Нас бы на сто метров под землю загнали, а сверху бы овощную базу поставили — для маскировки…

— Ну, а скажем, кто-то решил скрыться от правосудия?

— Побег в прошлое? Тоже не выйдет. Через несколько часов подсядет аккумулятор — и вашего беглеца вместе с машиной благополучно выбросит в настоящее. В объятия тех же органов правосудия. Нет, Оксана, жулики — народ понятливый и в прошлое давно уже не рвутся… Другое дело всякие там хроно… кхм… фанатики… исправители истории…

— Которых вы неизменно перехватываете и обезвреживаете, — не без иронии подхватила Оксана. — Простите великодушно, Константин Кириллович, но… не верится как-то! Чтобы ни единой осечки за все время работы…

— Что-то у нас с вами, Оксана, беседа по кругу пошла… — посетовал директор и утопил клавишу селектора. — Артем! Ты на месте? Загляни…

Вошедший сотрудник был немногим старше самой Оксаны. Невысокий ладный паренек с нарочито невыразительным взглядом. Будучи представлен журналистке, коротко кивнул и выжидающе посмотрел на шефа.

— Значит, так, Артем, — сказал тот, покашливая. — Вот Оксана сомневается… кхм… надежно ли мы храним родную историю от посягательств всяческих э-э-э… авантюристов… Ты хронопутало свое когда перехватывать планируешь?

«Кого-кого?» — хотела переспросить Оксана, но, слава богу, сдержалась. Чувствовала: главное сейчас — не спугнуть ситуацию.

— Где-то на той неделе, — осторожно ответил Артем.

— А если сегодня?

Артем задумался на секунду.

— Да можно и сегодня…

— Прекрасно! Тогда не будем терять времени… Оксана! Передаю вас в надежные руки Артема. Прогуляетесь с ним в Древнюю Русь, посмо?трите, как это делается… Да вы не сомневайтесь! Артем — сотрудник опытный, просто выглядит молодо.

Секунду журналистка сидела неподвижно с широко раскрытыми глазами. Участвовать в операции? В перехвате фанатика, затеявшего изменить историю? На такую удачу она даже и не рассчитывала.

— Впрочем, если вы… — улыбаясь, начал Константин Кириллович.

— Нет! — сказала она, порывисто поднимаясь. — Я готова.

Вдвоем они покинули кабинет и вышли в коридор, где Оксана немедля заступила путь Артему, причем с таким видом, словно собиралась его прямо здесь и соблазнить. Тот даже опешил слегка.

— Артем! — страстным хрипловатым шепотом произнесла она. — Только честно! Вы туда раньше корреспондентов — брали?

— Брал и не раз, — помаргивая, проговорил он.

Миловидное личико юной журналистки омрачилось.

— Как же так? Брали не раз — и ни одного сенсационного материала! Какие-то вялые восхваления, какие-то общие слова… Знаете, всё это сильно напоминает информационную блокаду…

Артем подумал — и довольно-таки равнодушно пожал плечами: мне-то, дескать, какое дело! Оксана смотрела на него с величайшим подозрением.

— Ну что ж… — задумчиво процедила она наконец. — Ладно, бог с ним! У нас есть время на предварительный разговор?

— Да сколько угодно!

С завидной сноровкой корреспонденточка сменила кассету в диктофоне — и Артем с невольным уважением покосился на ее руки. Так перезаряжают оружие в бою.

— Тогда начнем вот с чего… — Оксана сосредоточилась, куснула губу — и далее профессиональной скороговоркой: — История, как известно, вещь весьма хрупкая. Вспомним рассказ Рэя Брэдбери, где растоптанная в прошлом бабочка отзывается политической катастрофой в будущем. Мне кажется, ваша работа чем-то сродни работе сапера: достаточно одной-единственной ошибки — и ничего уже не поправить. Скажите, не гнетет ли вас эта чудовищная ответственность? Просто, по-человечески… — С этими словами она сунула диктофон в зубы слегка отпрянувшему Артему.