Александр Пташкин - Заморье

Была на этом красивом пейзаже одна клякса — тролли, о коих отряд даже и не подозревал. Удача путникам в этот день сопутствовала, посему встречи с врагом не приключилось. Бывают промашки и у таких нюхачей, как у жителей топей. Свернув по тропе, чуть восточней от поляны — места ночевки "королевской рати", слуги Фрила упустили добычу. Еще долго они будут плутать по местным дорожкам и пригоркам, не забудут даже вернуться и заглянуть под ту самую березу, где устраивали временный лагерь "ловцы удачи" во главе с неуемным королем, но это будет потом. А пока тролли, не по собственной воле, а по глупости своей природной, дают врагу шанс уйти… (нюх нюхом, а стоит к делу и голову подключать!)

Команды от короля дожидаться не стали. Быстренько привели одежду в порядок, временно ненужные теплые вещи попрятали в рюкзаки, наспех перекусили из того, что значилось в съестных припасах и продолжили нелегкое путешествие. О том, что ноша пути тяжела можно было с легкостью угадать, посмотрев на лицо Вира, ранее холенного удальца, а теперь силой впихнутого в шкуру мага-бедоносца. Что было тяжелее, неожиданно возникший увесистый мешок за спиной или малюсенькая поблескивающая вещица на запястье?! Король мог утвердительно ответить, что уж от Лунной Спяти он бы избавился при первой же возможности, но такой пока не предвиделось.

Время от времени жизнь кидает нам настоящее сокровище в виде неожиданной помощи и даже в самый критический момент не стоит отчаиваться. Сие напутствие явно не требовалось путешественникам. Северная извилистая тропа преподносила препятствие за препятствием. То пригорки, отнимающие изрядную долю сил, возникнут перед носом, то речка запетляет, да и выгнется прямо перед отрядом, так, что переплывать приходиться. Возникшая из ниоткуда дорога, настоящая, утрамбованная не редкой вереницей торговых повозок, стала настоящим спасением. Счастье, если и сваливается на голову, то сразу большим грузом, от этого радости не меньше, но душу охватывает эйфория.

Истертые в кровь ноги Вира нуждались в спасении. А тут такой дар с небес — старичок-боровичок на телеге с запряженной клячей. Кобылу явно еще что-то удерживало в этой жизни, тощее существо удивительно бодро передвигалось, задумчиво перебирая копытами.

Отряду было не до реверансов, так что перед пожилым и явно чувствительным крестьянином с лошадкой из ниоткуда предстала настоящая свора "разбойников". Что ж, именно так смотрелись со стороны герои.

Усмирив испуг, Марк — владелец лихого транспортного средства, немного помешкал, прежде чем пригласить незнакомцев в совместный путь на север:

— Да уж, кого только не встретишь на Верстовой дороге! Сколько живу в этих краях, столько и диву даюсь. Прежде бы я сильно струхнул, увидев здесь в безлюдном месте живую душу, но не в нынешние времена. Сам убегаю в Брахтаун, к своим родственникам, детям. Хватит в одиночестве жить, может, и не помешаю им. Вид у вас подозрительный, насколько мне известно, вурдуки явно не состоят в дружбе с людьми. По крайней мере, я давно не видел такую пеструю компашку, как ваша.

— Что мы можем сказать: чудны дела Господа нашего, — Вир был не в настроении, чтобы раскладывать все макароны в нужном порядке, объяснять что, да как. — Может, вы нас просто довезете?!

Просьба получила стопроцентное одобрение с одной единственной оговорочкой — на повозку залезать посменно и это в первую очередь касалось Арсела, чья пятая точка готова была продырявить спасительную телегу, как комета в день ее стихийного падения на Землю. Так и сделали. Марк сострунил Пеструшку и коняга устремилась вперед. Для передышки первыми присоединились к Марку Вир и Сара. Только когда догоняющий разогнавшуюся Пеструшку Арсел застонал умоляющим голосом белого медведя в теплую погоду, мол, пустите меня отдохнуть, из телеги пробкой вылетели два воркующих голубка. Так и играли в часовых прямо до заката.

День пробежал, как рысак на скачках. Даже питались на ходу. Уморившиеся в конец путники встретили Брахтаун в сумерках, утопавший в огнях уличных фонарей и света домов. О жилищах стоит отметить некоторые особенности. Люди предпочитают здесь селиться прямо в вековых дубах, коих здесь несметное количество. И нисколько не стесняются этого факта. Зимой тепло, а летом прохлада спасает от зноя. Окнам уделяют особое внимание. Для брахтаунца это настоящее искусство — разукрасить в некий яркий цвет и добавить узоров и побольше. Даже к формам рам относятся ревностно, и каждый хозяин придумывает самые что ни на есть замысловатые конфигурации: круг, вытянутые, как поджаренный блин, ставни или классический квадрат. Что уж говорить о дверях?! Они — настоящий "паспорт" семьи, все регалии, достижения в виде под час смешных гербов. Улочек как таковых здесь не встретить. Узенькие мощенные тропинки скорее для пешеходов, нежели для транспорта. А может оно и к лучшему. Ибо традиции местные сохраняются во всем. Чужаков поменьше! Итак, охраняемый всей городской общественностью, отварский язык переживает треволнения каждый год. Отсутствие дорог — лишняя попытка уберечься от гостей, а они и не заглядывают сюда часто.

В забытом иными племенами уголке Заморья грядут перемены. За последние сто лет первые гости.

Правда, оценить этот исторический момент не смог никто. Все уже припали к подушкам и видели десятый сон. А может оно и к лучшему, ибо, как водится в таких ситуациях, обязательно найдется безумец, который посчитает приход чужестранцев дурным знамением и тогда придется бежать со всех ног и подальше.

Избежать распространения слухов о прибытии столь пестрой команды не удастся. Уже к утру вокруг дома Марка соберется настоящий митинг, а пока можно было присоединиться к остальным жителям Брахтауна и вздремнуть, как следует.

Местечко для своего жилища семья сына Марка выбрала удачное. Деревцо подобралось отличное, широкое и позволяющее выстроить целых три этажа, с комнатой на каждом. На первом ярусе, конечно, располагалась кухня, достаточно просторная, чтобы в ней поместились человека так три, и компактный душ с уборной.

Взобраться до второго этажа получилось. Об этом прознал Вир, когда уже протопал автоматически до постели и врылся в подушку, как выпавшая в кювет машина. Знакомиться с хозяевами дома все же стоило, однако маг проделал это мысленно. Сару для приличия уложили на соседнюю кровать, но ночью произошло "настоящее волшебство", и рассвет Вир и мирка встретили вместе и под одним одеялом. Вот какие удивительные вещи творятся в Заморье! В этом месте автору повествования бы улыбнуться над тем, что он написал, но долг обязывает вести рассказ далее.

Арселу, как всегда, не хватило места в доме. Он, как кит выброшенный на берег, улегся пузом к верху и захрапел прямо на крыльце жилища. О наличии бегемота в человечьей одеже только дурак не приметил, а посему в адрес Стива и Марты, сына Марка и невестки, последовали бесконечные вопросики от соседей, пока Данк продолжал сотрясать близлежащие постройки в состоянии сновидения. Худощавый рыжеволосый сынок старика все оправдывался перед назойливыми горожанами, мол, родственники приехали, а когда его озадачивали насчет веса чужака, то он смело отвечал, ну, всякие отклонения в этом мире бывают, а толстый он, потому что жрет, как конь. Видимо такое резкое объяснение останавливало от дальнейших расспросов и дотошные разведчики тут же испарялись. Жена Стива — удивительно колоритная особа, черные как смоль длинные волосы, закрученные в трубочку и вздернутые, как антенна вверх. Хм, а еще яркий макияж. Она искренне верила, что красная помада на ее губах — это шик и блеск. Что ж не стоит ее переубеждать.