Журнал «Если» - «Если», 2000 № 09

— Но где же нам взять Взыскатель Обещаний?

— Тебе придется навестить Этель, ведьму, которая живет в Болотах.

И Робин пришлось-таки навестить ведьму Этель, чей домик стоял в Топкой Низине в районе Болот. Эти Болота представляли собой очень грязную местность, которая располагалась неподалеку от центральной части дворцовой территории, сразу же за ее восточным округом с ландшафтными парками, вымощенными булыжником улицами и зданиями в стиле модерн.

«Какой контраст», — подумала Робин, обозревая огромные темные лужи, среди которых торчали старые полуразваленные дома, соединенные протоптанными в грязи тропинками. День выдался серый и мрачный, как всегда бывает на Болотах.

Путь оказался недолгим, но полным неприятных сюрпризов. Противно стрекотали сверчки, мистически ухали совы, настырно барабанили дятлы. В конце пути принцесса обнаружила древнюю хижину, склонившуюся к огромному старому вязу под крайне опасным углом. К крыльцу было привязано куском веревки облепленное грязью каноэ. Принцесса поднялась по шаткой лесенке и вошла в зловещее жилище ведьмы.

Ведьма сидела перед кривым зеркалом, отражавшим еще более уродливую образину, чем наличествовала в оригинале, и примеряла различные варианты змеиных веночков, которые лежали кучкой на ее туалетном столе. С заднего двора доносилось недовольное ворчание гоблина, давно уставшего дожидаться свою предводительницу и начала назначенной церемонии.

— Я пришла за магическим амулетом, именуемым Взыскателем Обещаний! — храбро заявила принцесса.

— Бери, мне не жалко, — сказала ведьма, не отрываясь от зеркала. — Но придется заплатить. Как насчет души твоей матери?

— Это не проблема, — сказала Робин. Ведьма удовлетворенно кивнула и сделала пометку в своем еженедельнике.

— Что мне с ним нужно сделать? — спросила Робин.

— Отдай амулет королю, — велела ведьма. — Как только он возьмет в руки Взыскатель, тот сам проделает все необходимое.

Ведьма открыла бамбуковый шкафчик и достала из него нечто, завернутое в поношенную футболку. Размотав этот сверток, она протянула принцессе маленькую каменную скрижаль, на которой были вырезаны слова на давно позабытом языке. Это был самый древний язык Вселенной, зародившийся вместе с ней, могучий язык принуждения.

— Я обязана предупредить тебя, — сказала ведьма, — что у Взыскателя Обещаний бывают побочные эффекты. Используя амулет, ты рискуешь разрушить старый порядок вещей, покончить с Золотым веком и ниспослать на мир бесчисленные несчастья.

— Мне не нравится сегодняшний порядок вещей» — упрямо произнесла принцесса.

— А ты думаешь, мне нравится сидеть тут перед кривым зеркалом, примеряя змеиные веночки к своей кривой роже?… Ну ладно, — сказала ведьма, — я тебя предупредила.

Барон Корво собирался на вечернюю кинопремьеру. Он стоял перед зеркалом в гардеробной своего импозантного дома с видом на королевские апартаменты Большого Дворца, в энный раз поправляя галстук и раздраженно взывая к жене:

— Ты уже готова, дорогая, или нет?

— Шиш пришел, — откликнулась жена, бросая на супруга взгляд, яснее слов говорящий: ЧТО-ТО ОПРЕДЕЛЕННО НЕ ТАК.

— Привет, Шиш, заходи! Поможешь мне с этим проклятым галстуком. Не люблю звать Гиневру, она всегда заставляет надеть что-то более консервативное.

Шиш проигнорировал предложение.

— Я всего лишь хотел сообщить, что король покинул дворец.

— Ничего себе, — сказал Корво, медленно пересек комнату и тяжело опустился в кресло. Это был большой и крепкий брюнет с пышной бородой до самых глаз, но в тот момент он казался странно беззащитным. — Покинул дворец, говоришь? И куда пошел?

— По-моему, в Галактический Центр.

— В сопровождении гвардейцев, разумеется?

— Совсем один.

— А он сообщил, когда вернется?

Шиш покачал головой.

— Король намекнул, что собирается встретить персону, за которой послал.

— Что еще за персона?

— Некий Том Кармоди, с Земли. Король так предвкушал его прибытие, что отправился навстречу. Скорее всего, он будет ждать Кармоди у Западных Врат, где обычно проходят все. новоприбывшие. А может быть, и прямо в Космопорту.

— Черт бы побрал короля! — воскликнул в сердцах Корво. — О… прошу прощения, я вовсе не это имел в виду. Однако его поспешная, непродуманная и совершенно беспрецедентная акция поставила меня в крайне щекотливое положение.

— И ты раздумываешь, не послать ли за ним эскорт?

— Да нет, я уже решил послать. Все гораздо хуже. Должен я или не должен отменить вечерний киносеанс?

— Ага! Если вечером король не появится в театре…

— Прямо в точку. И правила на сей счет чрезвычайно строги: когда король по той или иной причине не присутствует на сеансе, кинопремьера не может состояться, хотя дозволено демонстрировать старые фильмы.

— Похоже, — задумчиво пробормотал Шиш, — что он вообще позабыл про кино.

Барон был явно шокирован.

— У короля, разумеется, есть свои маленькие странности, — с достоинством промолвил он. — Однако утверждая, что Его Величество может забыть про кино, ты заходишь слишком далеко! Кстати, ты случайно не знаешь, что сегодня собирались показать?

— «Смерть поэта» Жана Кокто.

— И это, конечно, премьера?

— Для нас? Несомненно.

— Картина-то как, ничего?

— Прогрессивные критики утверждают, будто Кокто удалось воплотить в данном фильме нечто чрезвычайно важное, но что именно, припомнить не могу.

— Проклятие! Я бы с удовольствием посмотрел.

— Поступай как знаешь, — пожал плечами Шиш, — но мне в любом случае придется обойтись без кино.

Барон рассеянно кивнул, раздираемый желанием и сомнением.

— Может, все-таки?… Боже, какая дилемма! Честно говоря, я не знаю. Не знаю, что делать.

— Скажешь, что ты решил, когда я вернусь, — ухмыльнулся Шиш и оставил шефа полиции сражаться с непокорным галстуком.

Немного погодя барон Корво уселся в мягкое кресло с высокой спинкой и стал размышлять. День уже балансировал на грани сумерек, время, которое барон особенно любил.

Этот парень. Том Кармоди, подумал Корво. Когда Том впервые здесь появился. Галактическим Центром еще не правил король бесконечного пространства. То был период анархии, когда существа любых типов и размеров слонялись где и как попало, а Модели с Мелихроном и подобные им создания вели себя словно в собственной вотчине, напропалую создавая персональные законы природы и абсолютно ни с кем не считаясь.

И все-таки в тех былых днях была своя беззаконная прелесть, подумал Корво со вздохом, и даже особое величие. Но вечно продолжаться такое, разумеется, не могло. Галактический Центр заселялся все гуще и гуще, и на смену анархии пришел закон. И когда наконец появился Ральф, первый король бесконечного пространства, всеобщим чувством Центральных Галактиан стало огромное облегчение, смешанное с небольшим разочарованием.