Татьяна Михайлова - Проект «Сколково. Хронотуризм». Книга 2

Просперо вернулся и положил на прилавок деревянную кобуру, из которой торчала округлая ручка с кольцом для крепления ремешка.

— Такой?

— Да, такой. — Андрей схватил кобуру, откинул крышку и вытащил на свет божий огромный пистолет с длинным стволом. Глаза его загорелись.

— Вообще-то его называют маузером ошибочно. — В уголках губ Просперо появилось что-то похожее на улыбку. — Его разработали без ведома Пауля Маузера, но на его заводе братья Федерле. В тысяча восемьсот девяносто шестом году было начато производство и продолжалось вплоть до тысяча девятьсот тридцать девятого. За это время выпустили более миллиона штук. Модификация К-девяносто восемь, знакомая всем по кино про революцию, — это так называемая модель «Боло» (большевистский) под патрон семь — шестьдесят три. По сути, у немецких мастеров получился легкий карабин…

— Круто, — не слушая его, повторил Андрей. Схватил с прилавка зарядную рамку и попытался загнать в магазин патроны.

— Вот этого тут не надо, — остановил его Просперо, придержав его руку. Пальцы оружейника были мягкими, но хватка железная. — Пуля три стены навылет пробьет. И тех, кто за ними.

— Сорри, — извинился пристыженный Андрей. — А шашка?

— Вот уж шашка вам совершенно ни к чему, — снова улыбнулся Просперо. — Только лишний вес. Я бы и маузер не брал, ограничился бы вальтером. Вы стреляли когда-нибудь?

Андрей только молча кивнул.

— Хорошо, тогда с этим разберетесь сами. Вот обмундирование. Теплое белье примерно того периода. Гимнастерка без петлиц, погон и орденов. Галифе кавалерийские, утепленные. Валенки…

— Валенки?

— Конечно, Сибирь же. Февраль.

— А можно что-нибудь другое, менее… — Андрей не нашелся, как обозвать, но Просперо его понял:

— Могу предложить унты. Правда, аутентичных у нас нет, только те, что перед Второй мировой летчикам выдавали. Но там, в Прибайкалье, такая катавасия в то время была, что они вполне могут сойти за поставки союзников.

— Годится. А это что?

— Тулуп укороченный. Я так понимаю, вам бы хотелось кожан, но не советую.

— Почему?

— Хорошие шансы вернуться обмороженным. Зачем вам это?

— Понятно, давайте ваш тулуп. И это… Треух что ль? — Андрей покрутил в руках то, что нынче называлось шапкой-ушанкой.

— Красную ленточку прикрепить? — спросил Просперо вежливо, но без услужливости.

— Спасибо, обойдусь. А это что? Бурнус? — Он развернул накидку с капюшоном.

— Башлык. Возьмите, пригодится.

— А не тяжело будет? — спросил Андрей.

— Лучше маузер оставьте, ограничьтесь вальтером, — вновь нахмурился Просперо.

— Ладно, беру. Ну что, вроде укомплектовались? Теперь что?

— Вот еще сумка. Тут всякие хозяйственные мелочи. Плюс мандат за подписью Ленина, как заказывали. Бумага примерно того периода, чернила тоже. Печать Реввоенсовета РСФСР, подпись — от настоящей графолог не отличит. Теперь запаситесь едой, и можно в дорогу. Только лучше перед перемещением не ешьте, вывернуть может. — Он обернулся к интеркому, щелкнул кнопкой, негромко проговорил в черную решеточку: — Сергей, забирайте.

Провожатый возник мгновенно, будто ждал за дверью, подхватил тюк с отобранной одеждой и повел Андрея дальше. Остановились они возле распашных стеклянных дверей, из-за которых тянуло вкусным.

— Тут у нас столовка, — пояснил Сергей. — Можете сейчас поесть, можете с собой чего взять. Идете? Тогда я пока это в переодевалку отнесу.

Андрей кивнул и потянул на себя дверь. «Столовка» носила на себе следы советского прошлого и высокотехнологичного… будущего? Кстати, а почему они в будущее не отправляют, только в прошлое? Или, может, отправляют, да никому особо не говорят? Да и ладно, нечего перед поездкой себе голову забивать.

Следуя совету оружейника, он не стал ничего есть, взял с полки лишь стакан пахнущего детством компота из сухофруктов. Отхлебнул немного и поставил на стол. Пошел в дальний конец. В специальный мешочек набрал энергетических батончиков, а в обнаружившийся в походной сумке термос, удачно замаскированный под походную офицерскую флягу, налил горячего чая. Вышел в коридор.

Сергей опять ждал его, привалившись к стене и что-то строча двумя пальцами на мобильнике. Не иначе, эсэмэску любимой.

— Кстати, а современные вещи с собой брать можно? — поинтересовался Андрей, проходя мимо него в переодевалку.

— Можно. Главное, чтоб не превышали установленного веса, — ответил провожатый.

Андрей зашел в гостевую комнату. Там имелся шкафчик, небольшой, но сделанный из очень толстой стали. Мало ли какие ценности ВИП-клиент захочет тут оставить? На привинченной к стене вешалке уже были развешены части его будущего обмундирования, рядом несколько пустых крючков. Хочешь — одежду так оставляй, хочешь — в шкафчик запри.

Андрей уселся на одну из скамеек и неторопливо, со вкусом переоделся, привыкая к каждой вещи. По молодости он немало ходил в разные походы и знал, сколько неприятностей могут доставить натирающий ногу носок или тесные трусы. Но, к его удивлению, все вещи словно на него и сшиты были. Неужели обмеряли на проходной хитрым объемным лазером? Или узнали его параметры через карточку, или у них тут запас хранится на все случаи жизни, как в павильоне киностудии?

Осознав, что тянет время, он надел гимнастерку, сунул ноги в унты, накинул на плечи полушубок, сверху башлык. Закрыл шкафчик и, комкая в руках шапку и походную сумку, вышел в коридор. При себе он оставил только часы и мобильник. По первым, понятно, время определять, а второй зачем — неясно. Умом он понимал, что сотовая связь вряд ли отыщется в 1920-м, но без него Андрей чувствовал себя как-то вовсе уж сиротливо.

Сергей вошел, оглядел его медведеподобную фигуру, цокнул языком.

— Что, хорошо? — поинтересовался Андрей.

— Увидел бы в лесу, обос… Испугался бы, — ответил проводник. — Прям вылитый…

Кто вылитый, он уточнять не стал, да и Андрею было неинтересно. Проводник вышел в коридор, Андрей за ним. Шли, пока не остановились перед дверью, толщиной с сейфовую, с окошком из высокопрочного толстенного стекла. Дверь вела в просторный зал, посредине которого находилась странная архитектурная конструкция: купол, а внутри него круглый подиум белого цвета.

— Ну, вроде все, — сказал Сергей, когда они подошли к куполу. — Кристалл запрограммирован. Глотаете капсулу, встаете на круг и через несколько мгновений как… — Последние его слова проглотил вздох сходящихся створок.

К ним подошел лаборант — или кто он тут такой? — с подносом в руках. На подносе — блюдце, на блюдце — гомеопатическая горошина синего цвета. Неужели это и есть та самая капсула, что забрасывает в другое время?

На Андрея накатила неожиданная робость. Вся эта затея показалась чистейшей воды авантюрой. Но, привыкший брать быка за рога и все остальные органы, он шагнул к лаборанту и сжал в пальцах капсулу. А затем решительно сунул ее в рот и глотнул. Запил водой из стакана, чувствуя, как пилюля прокладывает себе путь в желудок. Шагнул сквозь открытую дверцу в куполе внутрь, услышал, как с мягким чмоканьем эту дверь за ним закрыли, подошел к кругу, взошел на него, присел, сгруппировался, как было написано в инструкции, и закрыл глаза. Ничего не произошло.