Валентин Рич - Мушкетеры (Сошедшие с неба)

Халид смущённо пожал плечами.

— Ну, а теперь слушай внимательно! Старая кожа, которую ты нашёл в пещере, загадала нам ещё одну загадку. На старой коже написано, что за двести лет до рождения Христа спаситель уже ходил по земле, читал проповеди, был ложно обвинён и умер мученической смертью. Получается, что спаситель умер за много лет до рождения спасителя. Но не может же человек помереть до того, как родится?

— Не может! — улыбнулся Халид. В этом у него, по-видимому, не было никаких сомнений.

— Безусловно, не может! — подтвердил Фернан. — И если подумать как следует, то всем этим загадкам есть одна и очень простая разгадка. Всё, что сказано в библии про Иисуса Христа, — просто сказка. А на самом деле никакого такого человека не было. А раз не было, то понятно, почему никто из живших в то время людей ничего о нём не слышал. Сказку про Христа сочинили тогда, когда и Плутарх, и Сенека, и все другие уже умерли.

Очень просто объясняется и загадка с одинаковым днём рождения. 25 декабря день начинает прибавляться, а ночь становится меньше. Почти все древние люди думали, что в этот день рождается бог Солнца, который начинает побеждать тьму. Сказки про таких богов сочинялись во всех странах задолго до того, как была сочинена сказка про Христа. Одна такая древняя сказка написана на старой коже, которая пролежала в кувшине больше двух тысяч лет. И, как я уже сказал тебе, это очень неприятная для бога сказка. Потому что она ещё раз подтверждает, что никакого бога нет.

— Но кто тогда положил эту кожу в кувшин? Кто направил мои ноги к пещере? Кто заставил хозяина отдать меня вам? — неуверенно спросил мальчик.

Фернан рассмеялся.

— Легче всего ответить на твой второй вопрос. Кто направил твои ноги к пещере? Да коза Жозефина! Кожу спрятали жители Хирбета, когда спасались от врагов много сотен лет назад. Ну, а в остальном — запомни, мой мальчик: человек, даже самый обыкновенный человек, может сделать гораздо больше, чем самым лучшим образом придуманный бог!

— Обыкновенный человек... — тихо повторил Халид. Потом посмотрел прямо в глаза Фернану, смущенно улыбнулся и так же тихо проговорил: — Нет... Не обыкновенный...

Он вскочил на ноги, бросился к двери, и Фернан услышал, как заскрипели ступеньки под его ногами...

У Халида были отличные ноги. В правом боку уже ломило, в висках стучало, а ноги всё несли и несли его без устали.

Он выбежал из города, миновал развалины, оставил позади пирамиду. Солнце ещё только поднималось к зениту, но и путь был немалый. Если не бежать, вряд ли успеешь до темноты.

Горы приближались. Серо-зелёная масса постепенно распадалась на отдельные скалы и деревья. Вот уже видна и тропа, ведущая к перевалу.

— Стой! — раздался над ухом Халида оглушительный окрик. Чья-то тяжёлая рука легла ему на плечо.

Мальчик оглянулся и увидел жёлтый полицейский мундир.

— Кто такой? Куда?

— У меня пропала коза, господин. Хозяин убьёт меня!

— А ну возвращайся откуда пришёл!

Халид не успел больше вымолвить ни слова, как его силой повернули кругом, и... он чуть не растянулся от сильного толчка.

— Чтоб духу твоего тут не было!

Сделав несколько шагов, Халид обернулся. На тропе, широко расставив ноги, стояли три дюжих полицейских и, ухмыляясь, смотрели на него.

Делать нечего. Мальчик поплёлся обратно. Он дошёл до поворота и ещё раз обернулся.

Два полицейских наклонились к спичке, которую поднёс им третий. На Халида они, по-видимому, перестали обращать внимание.

Воспользовавшись этим, мальчик ящерицей скользнул в кусты.

Он прополз на четвереньках метров двести и остановился, чтобы отдышаться.

Голоса полицейских раздавались совсем рядом.

— Жалко мальчишку! — услышал Халид. — Ему за козу башку оторвут.

— Приказ есть приказ!

— Не ради же такого оборванца он издан?

— Сказано, никого — значит, никого...

Ничего не поняв, Халид пополз дальше. Голоса раздавались всё глуше и наконец совсем пропали.

Тогда он поднялся и короткими перебежками — от валуна к валуну, от куста к кусту — помчался в гору.

Около пещеры кусты были изрядно помяты, словно там прошло целое стадо коз.

Мальчик некоторое время прислушивался, не раздастся ли поблизости скрип щебня или чей-нибудь голос. Но ничто не нарушало тишины, и он наконец решился — выскочил из-за кустов и в два прыжка очутился у знакомой расселины.

Гиря была на месте. Халид взвалил её на плечо и снова спрятался в своё укрытие среди густого колючего кустарника. Теперь надо было дожидаться темноты.

Под утро Фернан услышал странный стук. Он открыл глаза, нажал кнопку лампы и приподнялся. В открытое окно со свистом влетел камень и ударился о стенку.

Фернан подскочил к окну и в неясной полумгле увидел внизу небольшую фигурку.

Через несколько минут он втащил мальчика в комнату.

Халат Халида превратился в лохмотья, босые ноги были покрыты кровью. Крепко сжимая в руках какой-то мешок, он опустился прямо на пол.

— Что случилось? Что с тобой?

— Ничего, — улыбнулся Халид.

Фернан бросился к аптечке.

Пока он обмывал и обрабатывал спиртом и йодом глубокие ссадины на ногах мальчика, тот односложно отвечал на его вопросы.

— Где ты был?

— На горе...

— Почему ночью?

— Не пускали...

— Кто не пускал?

— Полицейские...

— Какие полицейские?

— Не знаю...

— Но почему не пускали?

— У них приказ...

Положив мальчика на диван, Фернан сердито спросил:

— И какого дьявола тебя туда понесло?

Вместо ответа Халид показал на мешок, который так и остался стоять у порога.

Фернан с трудом извлёк из мешка продолговатый, очень тяжёлый предмет и вопросительно посмотрел на Халида:

— Что это такое?

Но мальчик ничего не мог ответить, если бы даже знал: он уснул.

Фернан опустил странный предмет на пол, подошел к Халиду и укрыл его пледом. Потом опустился на корточки и стал внимательно рассматривать слоистый торец Халидова сокровища.

Это было похоже на свиток, на свёрнутую длинную полосу, но не бумажную, не папирусную, не пергаментную, не кожаную, а медную!

Такого Фернан никогда не видел. Он даже не слышал о существовании подобных предметов.

Он знал о книгах на камне, на глиняных черепках, на бересте, на пальмовых листьях, на костяных и золотых пластинках, на покрытых воском дощечках, даже на черепаховом панцире.

Но медный свиток — это что-то новое!

Что же могло быть написано в такой странной книге?

Фернан перенес её на стол, взял лупу, набор инструментов и принялся тщательно осматривать удивительную находку Халида.

Он так погрузился в осмотр медного свитка, что не заметил, как настало утро, и забыл выключить лампу.

Может быть, он даже пропустил бы завтрак, если бы не деликатный стук в дверь.