Патриция Маккиллип - Наследница моря и огня (Мастер загадок - 2)

- Прости. Я не собиралась встревать. Но я ищу тебя по всему Кэйтнарду, и мне не хотелось, чтобы он тебя покалечил, прежде чем я успею с тобой поговорить.

Наконец, к её облегчению, брат шевельнулся. Он обернулся, потерял было равновесие, восстановил его и сказал трактирщику:

- Пошли счет моему отцу.

Руд вышел на крылечко с каким-то дребезжанием - наверное, это стучали его зубы, - дотянулся до коня сестры и приник к нему, прижавшись лицом к чепраку, прежде чем что-то сказать. Вскоре он поднял голову и заморгал.

- Так ты и вправду здесь? А я-то решил: ну и набрался же я. Во имя Хела, зачем ты торчишь среди этих рыбьих костей?

- А как ты сам считаешь, во имя Хела? - спросила она. В её голосе, измученном и тихом, выплеснулись наконец все её горе, смятение и страх. - Ты мне нужен.

Он выпрямился, обхватил рукой её плечи, прижал к себе и сказал корабельщику, который спрятал лицо в ладони и тряс головой:

- Спасибо тебе. Не пошлешь ли кого-нибудь забрать мои вещи из училища?

Голова Бри Корбетта поднялась.

- Все вещи, господин?

- Все. Каждое мертвое слово и высохшее винное пятно в спальне. Все.

Он отвел Рэдерле в приличную гостиницу в центре города. Сидя перед ней с флягой вина, он молча следил, как она пьет, его руки были сомкнуты на собственном нетронутом кубке. Наконец он тихо сказал:

- Я не верю в его смерть.

- Тогда во что же ты веришь? Что он просто лишился разума и утратил землеправление? Хорошее утешение. Из-за этого ты и разносил тот трактиришко?

Руд переместился на стуле и опустил глаза.

- Нет.

Он подался вперед, тронул рукой её запястье и пальцы, готовые расплавить блестящий кубок, обмяк и упал грудью на стол. Она прошептала:

- Руд, этот ужас не выходит у меня из головы. Пока я ждала, пока все мы ждали, спокойные и уверенные, что он у Высшего, он был один и кто-то ощипывал его разум, как ты мог бы ощипывать лепестки нераскрывшегося цветка. А Высший и пальцем не пошевелил.

- Знаю. Один торговец принес вчера вести в училище. Мастеров точно оглушило. Моргон разворошил такое змеиное гнездо загадок - и вдруг так некстати погиб, не разгадав ни одной. Это переложило все заботы на их плечи. Ведь Училище существует, чтобы отвечать на то, на что можно ответить. Мастера уперлись в стену, которую сами воздвигли. Эта загадка буквально смертоносна, и они погрузились в размышления: а насколько же все-таки для них важна истина? Он отпил глоток вина и снова взглянул на сестру.

- И знаешь, что случилось?

- Что?

- Восемь Мастеров и девять Подмастерьев проспорили всю ночь о том, кто двинется в путь к горе Эрленстар поговорить с Высшим. Каждый хотел взять это на себя.

Она коснулась разорванного рукава его одеяния.

- Ты тоже Подмастерье.

- Нет. Я сказал вчера Мастеру Тэлу, что ухожу. Затем я... Затем я пошел на пляж и сидел там всю ночь, ничего не делая, даже не думая. Наконец я вернулся в Кэйтнард и заглянул в этот трактиришко, чтобы чего-нибудь поесть. И пока... пока я ел, мне вспомнился спор, который был у нас с Моргоном, прежде чем он ушел: насчет жребия, к которому он равнодушен, насчет жизни, не соответствующей его меркам, когда все, чего он хочет, - это варить пиво и читать книги. Вот он пошел и встретил свой жребий в некоем глухом уголке Обитаемого Мира, влекомый зовом, безумный, как Певен. И вот я решил разнести этот трактиришко. В щепки. А затем пойти и разгадать загадки, которые не смог разгадать он.

Она кивнула: сдержанно, ничему не удивляясь.

- Думаю, ты мог бы. Есть ещё одна новость, которую я должна тебе сообщить.

Он снова коснулся своего кубка и настороженно спросил:

- Какая?

- Наш отец покинул страну. Пять дней назад. Как раз с этой целью. Он... Она вздрогнула, так как его руки резко ударили по столешнице, из-за чего торговец за соседним столом подавился пивом.

- Покинул Ан? И надолго?

- Он не... Он поклялся древними королями, что узнает, что погубило Моргона. Такие дела. Руд, не кричи.

Он удержался от выкрика и на минуту покорился бессловесности.

- Старая ворона...

- Да. Он оставил в Ануйне Дуака, чтобы тот дал объяснения владетелям. Вообще-то он собирался послать за тобой, чтобы ты помогал Дуаку, но отказывался растолковать почему, и Дуак разозлился, что отец хочет, чтобы ты бросил учебу.

- И Дуак послал тебя, чтобы ты привезла меня домой? Она покачала головой:

- Он даже не хотел, чтобы я тебе говорила. Он поклялся, что не пошлет за тобой, пока призраки Хела не переступят наш порог в Ануйне.

- Правда? - с брезгливым недоумением произнес Руд. - Он начинает вести себя столь же нелепо, сколь и отец. Он хочет, чтобы я торчал в Кэйтнарде, добиваясь степени, которая стала мало что значить, в то время как он попытается поддерживать порядок среди живых и мертвых в Ане. Уж я бы предпочел отправиться домой и поиграть в загадки с усопшими королями.

- Так ты согласен?

- На что?

- Вернуться домой. Это более скромная просьба, чем пойти к горе Эрленстар, но ты нужен Дуаку. И наш отец...

- Весьма смышленая и ловкая старая ворона... - Он сидел, хмурый и молчаливый, царапая ногтем большого пальца дно кубка. Наконец откинулся на спинку стула и вздохнул.

- Согласен. Я не могу свалить все на одного Дуака. По крайней мере, я буду рядом, чтобы подсказывать ему, кто из мертвых королей кто, если на большее не сгожусь. На горе Эрленстар я не мог бы совершить ничего, чего не совершил бы отец, и у него бы, пожалуй, вышло лучше. Я отдал бы Черную Степень Мастерства, чтобы взглянуть на мир его глазами. Но если он попадет в беду, не обещаю, что не стану его искать.

- Хорошо. Потому что Дуак как раз это и пообещал.

У него скривился рот.

- Похоже, у Дуака лопнуло терпение. Не могу сказать, что я его осуждаю.

- Руд... Ты помнишь, чтобы отец когда-нибудь был не прав?

- Сто раз.

- Нет. Не раздражен, раздосадован, обеспокоен, непонятен и озлоблен. Просто не прав.

- А что?

Она слегка передернула плечами.

- Когда он услышал о Моргоне... Помню, это был первый раз в моей жизни, когда я увидела его изумленным. Он...

- О чем ты думаешь? - Брат резко подался вперед. - О его обете, по которому следовало выдать тебя за Моргона?

- Да. Я всегда задумывалась, а не могло ли это быть предвидением. Я думала: может, поэтому он так изумился.

Она услышала, как брат сглатывает; его глаза, сосредоточенные и непроницаемые, напомнили ей о Мэтоме.

- Не знаю. Надо подумать. Если это так...

- Значит, Моргон жив.

- Но где он? Что с ним? И почему, во имя корней Мироздания, Высший не поможет ему? Вот величайшая из загадок: Эрленстар окутан безмолвием.

- Если отец туда попадет, безмолвие будет нарушено. - Она устало покачала головой. - Не знаю. Не знаю, на что и надеяться. Если он жив, можешь ли ты себе представить, каким чужим он должен быть даже для себя самого? И наверняка... Наверняка он ломает голову, почему никто из нас, тех, кто его любит, не попытался помочь.