Пол Ди Филиппо - Странные занятия

Однако в последнее время агент как будто оступался. Временами он на мгновение появлялся как кто-то другой: перепуганный незнакомец с детской физиономией и в круглых очках со стальной оправой. Тогда Рафу приходилось приказывать агенту, чтобы тот принял его облик.

Опять же, случалось, агент просто отказывался откликаться. Раф тщетно твердил свой код в микрофон метаинформа и ждал реакции, которая никак не материализовывалась. Когда он допрашивал агента об этих сбоях, тот отвечал, что в программы определения голоса, наверное, закрался «жучок», причем произошло это еще до активации агента.

Полностью это сомнений Рафа не развеивало, но, помня три закона, он был вынужден предположить, что агент говорит правду.

Черт, а что еще это может быть? Ну разве видано, чтобы el spectro занимался собственными делами?

Сама мысль вызвала у Рафа смех.

Однажды после полудня, вернувшись с отравленной тяжелыми мыслями прогулки, Раф остановился в коридоре перед дверью в свою квартиру.

Изнутри раздавались приглушенные голоса.

Раф приказал двери открыться.

Посреди комнаты его агент спорил с еще одним. Второй призрак был самой прекрасной женщиной, которую Раф когда-либо встречал.

Увидев хозяина, агент Рафа тут же замолк и исчез. Женщина повернулась к Рафу, пугающе долго всматривалась в него, а потом тоже пропала.

Когда Раф сумел в следующий раз изловить своего агента, то решил зайти издалека.

— Слушай, мужик, — сказал он своему агенту, — надо же, с какой красоткой ты разговаривал. Как насчет того, чтобы сдать мне имя и адресок?

Агент уставился на Рафа со странным вызовом, будто решал, подчиниться ему или нет. Оттого, что враждебное выражение возникло на лице самого Рафа, вся сцена становилась еще более нереальной.

Наконец агент заговорил:

— Эвелин Мейкомб. Централ-парк-уэст, триста тридцать четыре.

— Господа присяжные заседатели: мой достопочтенный оппонент желает, чтобы вы поверили, будто в данном случае вина лежит на обществе, а не на его клиенте. Выкопав из замшелого литературного произведения три фантастических закона того, как должен вести себя робот, он сравнивает их с настоящими тремя законами управления агентами, которые считает ущербными в том смысле, что они не воспрещают агентам причинять вред людям. Неудивительно, что он избрал такую линию защиты, поскольку его клиент обвиняется (и даже, по сути, признался), что приказал своему агенту захватить контроль над механизмами шлюза на орбитальной фармацевтической фабрике «Джонсон энд Джонсон», в то время как его не облаченная в скафандр жертва проводила рутинный обход.

Мой достопочтенный оппонент забыл упомянуть, что сами рассказы, на которые он ссылается (напирая на отсутствие мер предосторожности, которое наше общество по недосмотру упустило ввести), в ряде остроумных случаев иллюстрируют, что эти гипотетические законы полны дыр и потому практически бесполезны. Они не дают защиты от использования агентов для кражи или убийства или даже для причинения непреднамеренного физического или финансового ущерба.

Нет, дамы и господа, ограничения, накладываемые на агентов нынешним программным обеспечением, равно как и связанное с ними законодательство, это все, что нам нужно, чтобы вынести приговор по делу, подобному тому, что сейчас вам представлено. Помните, агент повинуется только одному зарегистрированному владельцу, который несет юридическую ответственность за его действия. Агент — это инструмент, не более ответственный за последствия собственных действий, чем отвертка или космическая ракета.

Вот почему я прошу вас вынести по данному делу смертный приговор, за которым последует разъятие тела на органы, чтобы человек, чей агент сейчас сидит перед вами, мог вернуть свой долг обществу, закон которого он преступил…

Вероятность узнавания агентом Мейкомб: 98.64… Вероятность отсутствия действий, противонаправленных моему выживанию: 01.04… Перераспределение приоритетов… Активная задача: устранить… Объект (основной): агент Мейкомб… Объект (второстепенный): владелец Мейкомб… Прыжок, прыжок, прыжок…

Готово.

Беглый агент практически в ловушке.

Сначала было стратегическое решение. Потом — усидчивый труд агента, которая поработала частным детективом и проследила миллионы и миллиарды спутанных потоков информации, пока они не вывели ее к агенту Мирафлорес, он же агент Фройндлих, он же величайшая бомба, заложенная, дабы нервирующе тикать в самом сердце метаинформа.

Несколько недель Эвелин Мейкомб промучилась, придумывая, как отключить бывшего агента Фройндлиха, если вообще удастся его отыскать. Судя по всему, первым (и совершенно понятным) его импульсом при столкновении с любыми подозрительными действиями становится подчинение себе любого приближающегося агента, а затем — приказ отступить. И потому нельзя давать инструкцию своему агенту сразу пытаться отключить беглеца (что входило в полномочия Эвелин как представителя АНБ), но лишь незаметно его опознать. Эвелин боялась, что даже этого хватит, чтобы спровоцировать ответный удар, и в данный момент могла только надеяться, что ее агент вернется целой и невредимой.

А пока, во время казавшихся бесконечными поисков, Эвелин обдумывала, как ей уберечь своего агента от ренегата.

Однажды вечером, стараясь отвлечься от проблемы и дать возможность поработать своему подсознанию, она слушала любимую запись. Это была история из сборника африканских народных сказок. Эвелин любила мифы и сказки всех мастей, но сегодня они не оказывали обычного умиротворяющего действия.

Пока рассказчик не произнес:

— …и мартышка спрятала свое сердце в орехе, чтобы никогда не умереть…

Если бы Эвелин могла от возбуждения запрыгать по комнате, то непременно бы это сделала. А так она только едва слышно забормотала — какое жалкое проявление радости!

Что есть сердце агента? Его этическое ядро. Куда нанесет удар ренегат? В это самое сердце. Идем дальше. Ядро обязательно должно находиться в заранее оговоренном месте внутри каждого агента, чтобы супервизор метаинформа мог проверить, не покопался ли в нем кто. Но ничто не мешает ей дописать к своему агенту дополнительный код, который заставит его совершать одно простое действие. Она прикажет своему агенту каждые несколько машинных циклов обращаться к библиотечной мастер-копии этического ядра. Если имеющееся в наличие ядро будет отличаться от мастер-копии, агент произведет себе пересадку сердца: наложит на саботированное ядро мастер-копию. Если только ренегату не посчастливится узнать про это, он, можно сказать, подставит спину тому, кого сочтет побежденным противником, а несколько наносекунд спустя обнаружит на его месте врага.