Эрнст Малышев - Гений по заказу

Эрнст Малышев

Гений по заказу

Зобов долго стоял, тупо уставившись в одну точку. Перед глазами, как укор судьбы, зияла немой пустотой разверстая грудная клетка маленькой девочки. Ее крохотное сердце неподвижно лежало на стеклянной подставке. Еще несколько минут назад жизнь билась в этом трепетном, похожем на небольшую куколку тельце. Девочка родилась с врожденным пороком сердца. Все попытки спасти ребенка оказались тщетными. Сорвав с лица маску, Зобов прошагал в свой кабинет. Он шел, упрямо набычив большую лобастую голову. Шел не глядя. Встречавшиеся по дороге врачи и сестры почтительно уступали дорогу Главному хирургу республики, спасшему жизнь и здоровье сотням людей. "Не смог, не сумел, - почти вслух корил себя Зобов. - На пороге новый век, а мы не можем справиться с такими пустяками. Когда же, наконец, перестанут умирать дети... Когда же, наконец, мы научимся делать то, чему должны были научиться еще двадцать или даже пятьдесят лет назад. Боже, как невыносимо ощущать свое неумение, безграничное, ничем не оправданное бессилие перед недугом!" Войдя в кабинет, он раздраженно содрал шапочку и халат и, скомкав, бросил в угол; порылся в ящике стола, нашел завалявшуюся с давних пор пачку сигарет; затянулся, но закашлялся (давно не прикасался к этому зелью) и погасил окурок в пепельнице. Долго сидел задумавшись. Секретарша Любочка, зная грозный нрав шефа, никого к нему в такие моменты не допускала. Взяв в руки записную книжку, Зобов стал рассеянно ее перелистывать. Неожиданно глаза остановились на знакомой фамилии. "Платов! Сережка Платов - его однокашник и какое-то светило в биологии!" Левая рука непроизвольно потянулась к телефону и набрала номер. - Платов, - услышал Зобов знакомый, чуть хрипловатый басок. Зобов поделился своим несчастьем. Трубка на другом конце долго молчала. Наконец, когда Зобов хотел со злостью опустить ее на рычаг, Платов медленно проговорил: - Костя, как у тебя сегодня вечером со временем? - Никак, свободен полностью и, если потребуется, то всецело можешь мною располагать. - Ты на машине? - Разумеется. - - Подъезжай часам к девятнадцати ко мне. Надеюсь, не забыл? - Что ты! Нет! Конечно, нет! - Хочу тебя познакомить с интересными людьми. - А стоит? Ты знаешь, мне сейчас не до знакомств. . - Стоит, стоит, обязательно стоит! - Добро! В девятнадцать ноль ноль буду у подъезда, - Ну, хоп! До встречи!

Платов повез друга куда-то за город. - Ты куда это меня везешь? - Зобов, наконец, отвлекся от своих мыслей и взглянул в окно. - Будешь много знать, скоро состаришься, - попытался сострить Сергей и затормозил у высокого бетонного забора, подкрашенного известковым "молочком". - "Ящик"? - спросил Зобов, глядя на видневшееся из-за забора ультрасовременное здание из стекла и бетона. - "Ящик", "ящик", - ответил Платов, поспешно выбираясь из машины. После завершения обычных формальностей друзья поднялись на второй этаж и вошли в довольно большой кабинет с приемной. Там находились двое. Высокий широкоплечий брюнет с круглыми навыкате глазами и седоголовый крепыш невысокого роста с аккуратно подстриженной бородкой и усами. Брюнет протянул руку и представился: : - Личицкий Михаил Леонидович. - Профессор, известный специалист по молекулярной биологии, - добавил Платов. Зобов в свою очередь назвал свои имя и фамилию. - Так это вы Зобов? - подскочил к ним седоголовый. - Очень рад, очень!... Давно хотел познакомиться с вами. Меня зовут Аркадий Иванович Линдо. Вы ведь спасли жизнь моему сыну. У него начиналась гангрена. Я, видите ли, не мог лично засвидетельствовать свое почтение. Долго был в заграничной командировке. Так что теперь позвольте сердечно поблагодарить вас и выразить признательность. Понимаю, что говорю казенно, но что поделать! Других слов, к сожалению, пока не придумали. - Ладно, хватит расшаркиваться, - сказал Платов. - Давайте переходить к делу. Все четверо уселись друг напротив друга за длинный полированный стол совещаний. Первым, как всегда, начал Платов, с детства не страдав- * ший излишней скромностью: - Мы собрались обсудить настолько важную проблему, что, пожалуй, на сегодняшний день в медицине ей нет равных, разве не считая СПИДа. Честно говоря, мы к ней . шли давно. Шли разными путями. Кое-чего достигли... Думаю, вы поделитесь с Константином Петровичем результатами своих исследований. Полагаю, он заинтересуется. Тем более, что мы достигли такого этапа, когда нужны более чем серьезные клинические исследования. А клиника профессора Зобова с ее многочисленными лабораториями и крупным диагностическим центром нам как нельзя кстати. Прошу, Михаил Леонидович, изложите программу. - Все началось с изобретения моего ассистента Вадима Кулешова. Вместе со мной он долгое время работал над изучением фантомного эффекта. Началось, естественно, с малого. Когда от зеленого листа отрезали небольшую часть и затем помещали в высоковольтное, высокочастотное электрическое поле, а потом фотографировали, то на снимке получалось изображение целого листа. В принципе в этом и заключается суть так называемого фантомного эффекта. Меняя напряжение и частоту тока, удалось добиться неплохих результатов. В конечном итоге Вадим изобрел прибор, который назвал фанозор. Первое испытание прошло успешно. В это время вы, Константин Петрович, успешно проводили операцию по удалению части стопы попавшего в автокатастрофу юноши. Это был сын Аркадия Ивановича - Юрий. Молодой человек после переезда домой все время жаловался, что удаленная часть стопы все время болит и чешется. Рана давно зажила и болевого синдрома быть не должно. Юрия привезли в институт и поместили прооперированную ногу в электромагнитное поле фанозора. Так вот, хотя прошло более трех месяцев с момента операции, снимок ясно показал отсутствующую часть стопы. Причем настолько ясно, что были видны каждая косточка, каждый нерв. Разумеется, мы ждали соответствующего эффекта. Но чтобы такое! А это время Аркадий Иванович открыл несколько типов многомерных генетических кодов. Ни для кого не является секретом, что каждый ген несет в себе наследственное вещество, пространственную и временную программы жизни всего организма. Успехи генной инженерии по выращиванию из одного клетки целого растения уже давно никого не удивляли. Но когда Аркадию Ивановичу из одной клетки, используя голографические гены, удалось вырастить кольчатого червя, то дело приняло нешуточный оборот. Можно было замахнуться и на большее. А почему бы и нет? Почему не попробовать выращивать целые органы? К примеру, легкие, печень, а может, и сердце, и, наконец, мозг, голову! Появились же первые люди из пробирки, появились искусственно зачатые животные, обезьяночеловек - гибрид человека и шимпанзе.