Вадим Громов - Пешки Сдвига

- Да уж... - У Шатуна, на миг - глаза приобрели форму планеты Земля. - Это же - трендюхать, и трендюхать. Ни хрена, ни - в Замурино за свежими сплетнями наведаться.

- Осознали, мальчики?... - Печально усмехнулась блондинка. - На восемьдесят дней - вокруг света это не похоже: но - впечатляет, признаюсь всеми фибрами своей огрубевшей души. Ладно, пойдёмте, бахнем по полстакана, расслабления нервов для. Успеем ещё подискутировать на остросоциальную тему. А то, чувствую, сорвусь нахрен, снова...

- А может, не стоит? - Книжник обеспокоенно посмотрел на устремившихся за Лихо товарищей. - Нам сейчас нужны трезвые головы, и полная собран...

- Стоит, всепомнящий ты наш. - Перебила его блондинка. - Андреич всё равно до завтра будет себе мозг насиловать, без нас обойдётся. Завтра с утречка и узнаем вердикт ответственного лица, по поводу дальнейшего распорядка действий. Я же не призываю залиться выше глаз, и похерить всё светлое будущее, замаячившее на горизонте. Так, в пропорцию накатим...

Единственный кабак Суровцев, до Сдвига насчитывающих двадцать три тысячи населения, а после оного уменьшившихся до четырёх с половиной, назывался незамысловато. "У памятника". Памятник тоже наличествовал, среднехудожественно выполненный барельеф, посвящённый какому-то памятному событию в жизни Суровцев. Надпись, вследствие каких-то уже напрочь забытых перипетий, почти полностью стёрлась, и остались лишь фигуры почему-то пучеглазых персонажей, одетых в шмотки исключительно казённого вида. По поводу пучеглазости, начитанный Книжник однажды проехался остротой, смысл которой заключался в том, что это у них развилось от слишком долгого и пристального вглядывания вдаль, в ожидании лучшей жизни. Других гипотез по смысловой нагрузке памятника никто не выдвигал, и высказывание постепенно прижилось. Правда, трансформировавшись в несколько более короткое название "Глазам своим не верю". Наверно потому, что лучшая жизнь - так и не наступила.

Памятник стоял задом к кабаку, и поэтому иногда пучеглазость изображённых на нём личностей, приписывали к качеству подаваемых в "У памятника", спиртных напитков. Что тоже не было столь уж жуткой неправдой, но первый вариант, всё же преобладал в умах населения Суровцев.

Друзья заказали по двести граммов сногсшибательной самогонки, изготовление которой курировал сам глава Суровцев, не доверяя столь ответственное дело никому другому. Книжник, которому бесплатно досталась одинаковая со всеми доза, устроился рядом с Лихо, что было невиданным событием, учитывая то, что обычно пытающегося примазаться к коллективному застолью очкарика посылали читать свои опусы бульварного розлива, и не портить себе жизнь вредными привычками.

Выпили. Повторили. У непривычного к спиртному Книжника, окружающая действительность окрасилась в преимущественно розовые цвета, уже после вторых пятидесяти грамм. После ликвидации всей своей порции, он был готов скомкать параллельный мир как промокашку, и призвать к ответу за злодейства, учинённые в отношении его друзей, и вообще...

- Потух... - Резюмировал Алмаз, глядя на рухнувшего носом в колени Лихо, Книжника. - Кто домой потащит? Шатун? Монетку будет подкидывать, или так согласишься?

- Ладно, оттранспортирую... - согласно пробасил Шатун. - Мне эти полцентнера - не холодно, не жарко...

- Вот и договорились... Лихо, ты куда? Спать, или другие планы имеются?

- К Митричу хочу наведаться. - Лихо аккуратно убрала со своих колен вихрастую голову Книжника. - До Всплеска ещё вроде бы рановато. Хотя... кто его знает? Судя по последним виражам нашего существования - лишняя предосторожность не помешает.

- Серия недавно вроде была, всё как по писанному? - Шатун удивлённо посмотрел на блондинку. - Теперь с месяц можно ходить, не дёргаясь. Но... дело хозяйское. Сходи, лучше перебздеть, чем недобдить.

- Золотые слова...

- Ладненько! - Алмаз махом опрокинул в горло остатки самогона, занюхал рукавом камуфляжной куртки. - Разбегаемся. Надеюсь, ночь пройдёт без "свистопляски" под моим окном. Да и под вашими тоже...

Шатун водрузил что-то бессвязно забормотавшего от перемены позы, пребывающего в параллельно-алкогольном мире Книжника себе на плечо, и пошёл к выходу. Алмаз с Лихо пошли за ним.

На улице уже потемнело, темнота была зеленоватого оттенка, что тоже было в пределах разумного и безопасного. Но на душе у всех троих, не было, ни малейших признаков радости. Спиртное сняло некоторую часть напряжения, но далеко не всю.

- Ну, разбежались. - Лихо кивнула друзьям, и пошла в нужную ей сторону. - До завтра, мальчики.

Шатун махнул ей вдогонку ладонью, напоминающей ковш экскаватора, причём - далеко не в миниатюре.

Алмаз подмигнул, стараясь сделать это как можно оптимистичнее, и они с верзилой, несущим блаженно спящего Книжника, двинулись по своему маршруту. К себе домой, где уже давненько обитали на пару. Личная жизнь, ни у одного, ни у другого - как-то не сложилась, по поводу чего, оба ничуть не сходили с ума. Главное, что в смерти не везёт...

Лихо прошла метров триста, свернула во двор, зашла в дверь добротного двухэтажного особнячка, некогда выкрашенного в жизнеутверждающий цыплячий колер, а теперь - облезлого и неказистого. Но по-прежнему - прочного, и не собирающегося рассыпаться в ближайшие дни.

Потянула на себя массивную дверь на первом этаже, со слепым бельмом видеоглазка; зашла. Кивнула поднявшемуся из продавленного кресла в прихожей амбалу с парой "Узи", двинулась дальше. В первой комнате пожилая женщина наводила порядок, неспешно вытирая тряпкой невидимую пыль с некогда роскошной мебели. Увидев Лихо, она расцвела улыбкой.

- Мария Сергеевна! - Лихо обняла женщину. - Как ваше здоровье?

- Да как-как... - Мария Сергеевна пожала плечами. - Бывало и лучше. Чаю хочешь?

- Попозже... Как Митрич?

- Да вроде бы, как обычно. А я думала, ты ко мне...

- Нет, теть Маша. - Блондинка виновато покачала головой. - Может быть потом, когда пообщаюсь.

- Ну, давай. - Женщина кивнула в сторону смежной комнаты. - Вроде бы нормально себя чувствует. Как раз сегодня тебя вспоминал, а ты и легка на помине. Говорят, сегодня стряслось что-то? Стреляли...

- Да так, пустяки... Когда у нас не стреляли? - Лихо очень надеялась, что гримаса на лице у неё осталась самая непринуждённая, убедительно-располагающая поверить вышесказанному. - "Пешеход" лишка ретивый попался, всего и делов то... Никаких поводов для беспокойства. А чаёк поставьте, попьём непременно...

Мария Сергеевна согласно кивнула, и пошла на кухню. Лихо облегчённо выдохнула, направляясь в другую комнату. Приоткрыла дверь.

Старенький, но ещё крепкий диван стоял возле приоткрытого окна небольшой комнаты, и человек, лежащий на нём, на первый взгляд - казался безмятежно спящим. Лихо сделала неслышный шаг, и остановилась в смятении, не решаясь потревожить покой жильца этой, самой обычной на вид комнаты.