Айзек Азимов - Фонд

Дроут попытался было встать, но Мэллоу властным жестом приказал ему сидеть.

— Молчите и слушайте. В конверте вы найдете точные координаты планеты, на которую мы летим. Там вы будете ждать меня ровно два месяца. Если до истечения этого срока вас найдут представители Фонда, то этот микрофильм — мой отчет о поездке. — Если же, — тон его стал более суровым, — через два месяца я не вернусь и корабли Фонда вас не разыщут, возвращайтесь на Терминус и передайте им капсулу в качестве моего отчета. Вы меня поняли?

— Да, сэр.

— И вам, и команде строжайше запрещено упоминать мой официальный доклад по какому бы то ни было поводу.

— А если нас спросят?

— Вы ничего не знаете.

— Да, сэр.

На этом разговор закончился, и через пятьдесят минут от борта «Далекой Звезды» отделилась спасательная шлюпка.

Онам Барр был старым, слишком старым, чтобы бояться. После последних беспорядков он жил один на самом краю земли, и его одиночество скрашивали лишь те несколько книг, которые он спас из-под обломков рухнувших зданий. Ему нечего было терять, а расстаться с жалким остатком жизни он и подавно не боялся, и поэтому встретил незнакомца без тени страха.

— Дверь была открыта, — объяснил тот.

Он говорил с резким акцентом, проглатывая окончания, и Барр сразу же заметил необычное оружие из вороненой стали, висевшее у него на поясе, и мерцающее защитное поле, окружавшее его.

Он устало ответил:

— Нет никакого смысла ее закрывать. Я могу быть вам чем-то полезен?

— Да. — Незнакомец по-прежнему стоял в центре комнаты. Он был высокий и дородный. — Дело в том, что ваш дом — единственный в этих местах.

— Пустынная местность, — согласился Барр, — но на восток отсюда находится город. Я могу объяснить, как до него добраться.

— Через минуту. Я могу присесть?

— Если вас выдержит стул, — хмуро ответил старик.

Стулья были старые и напоминали о лучших днях.

Незнакомец сказал:

— Меня зовут Хобер Мэллоу. Я приехал из отдаленной провинции.

Барр кивнул и улыбнулся:

— Я сразу же это понял по вашему акценту. Я — Онам Барр с Сайвенны, в прошлом патриций Империи.

— А, так это Сайвенна? Карты, которыми я пользовался, чтобы сюда добраться, очень старые.

— Они, должно быть, не старые, а древние, иначе вы бы не перепутали планеты.

Барр сидел неподвижно. Лицо его собеседника было задумчиво. Он заметил, что ядерное защитное поле, окружавшее его гостя, исчезло, и с грустью подумал о том, что его вид, плохо это или хорошо, уже не вызывает у чужаков опасений.

Он сказал:

— Я живу бедно, и припасов у меня немного, но я поделюсь с вами, если ваш желудок сможет переварить черный хлеб и сушеную кукурузу.

Мэллоу покачал головой:

— Спасибо, я уже поел, да и времени у меня нет. Мне нужно только, чтобы вы объяснили, как добраться до столицы.

— Это не трудно, и даже такой бедняк, как я, на этом ничего не потеряет. Вы имеете в виду столицу планеты или Имперского Сектора?

Мэллоу удивленно взглянул на него:

— А разве это не одно и то же? Разве это не Сайвенна?

Старый Патриций медленно кивнул:

— Да, Сайвенна. Но Сайвенна уже не является столицей Норманнского Сектора. Ваша старая карта все-таки вас подвела. Планеты никуда не исчезают, но границы зависят от политики и непрерывно меняются.

— Это очень плохо. Это даже очень плохо. А новая столица далеко отсюда?

— На Орше II, на расстоянии двадцати парсеков. Вы найдете ее на вашей карте. Когда ее составили?

— Сто пятьдесят лет назад.

— Такая старая! — Старик вздохнул. — С тех пор произошло столько событий. Вы что-нибудь слыхали о них?

Мэллоу покачал головой.

Барр продолжал:

— Вам повезло. Это было страшное время. Мы с облегчением вздохнули только при Стэннеле VI, но он умер пятьдесят лет тому назад. И с тех пор лишь восстания и разрушения, разрушения и восстания.

Барр подумал, что становится слишком болтливым. Жил он одиноко, и ему редко приходилось общаться с людьми.

Однако Мэллоу слушал его внимательно.

— Разрушения, да? Значит, провинция обнищала?

— Возможно, она обнищала не полностью. Для того, чтобы израсходовать ресурсы двадцати пяти планет первой категории, нужно немало времени, хотя, по сравнению с уровнем жизни прошлого столетия, мы обеднели, и нет никаких признаков того, что ситуация изменится. А почему вас все это так интересует, молодой человек? Ваши глаза горят, и вы — само внимание.

Торговец чуть было не покраснел, когда насмешливые тусклые глаза старика пронзили его насквозь. Он сказал:

— Послушайте, я торговец и торгую на планетах, расположенных у самого края Галактики. Я обнаружил несколько старых карт и хочу найти новые рынки сбыта. Вполне естественно, мне досадно слышать об обнищавших провинциях, поскольку на таких планетах денег не заработаешь. А как в этом отношении Сайвенна?

Старик подался вперед:

— Трудно сказать, но думаю, что и сейчас вам будет чем поживиться. Но разве вы торговец? Вы скорее похожи на солдата. Руку вы не спускаете с оружия, и на щеке у вас шрам.

Мэллоу покачал головой:

— В тех местах, откуда я прибыл, закон мало что значит. Торговля без сражений и шрамов там просто невозможна, но сражаться стоит лишь тогда, когда пахнет деньгами, а если их можно получить и без драки — тем лучше. Стоит ли сражаться ради денег на этой планете? Я бы вступил в драку, если найти место, где дерутся, было бы не слишком трудно.

— Наоборот, легко, — ответил Барр. — Вы можете вступить в отряды Вискарда, их остатки вы еще найдете на Красных Звездах. Хотя я не уверен — следует ли их называть солдатами или пиратами. Или можете поступить на службу к нашему щедрому Вице-королю, щедрому на убийства, грабежи и насилия.

Бледные щеки Патриция раскраснелись, в глазах появился блеск.

— Вы не очень доброжелательны по отношению к Вице-королю, Патриций Барр, — сказал Мэллоу. — А что, если я — один из его шпионов?

— Ну и пусть, — с горечью ответил Барр. — Что вы можете у меня отобрать? — Он обвел иссохшей от старости рукой свой полуразрушенный дом.

— Вашу жизнь.

— С ней я расстанусь без сожаления. Я и так зажился на свете, я должен был умереть лет пять назад. Но вы не из людей Вице-короля. Если бы это было так, инстинкт самосохранения заставил бы меня прикусить язык.

— Откуда вам это известно?

Старик рассмеялся:

— Вы подозрительны. Держу пари, вы думаете, что я пытаюсь поймать вас в ловушку, спровоцировав высказаться против правительства. Это не так. Я уже вне политики.

— Вне политики? Никто никогда не стоит вне политики. Те слова, которыми вы описали личность Вице-короля — убийство, грабеж и так далее, — это не слова равнодушного человека, стоящего вне политики.