Джон Марко - Великий план (Нарский Шакал - 2)

- Змиев видел? - спросил Н'Дек. Капитан встал вплотную к Симону и ткнул его локтем в бок. - Удачное место, чтобы блевать, верно, Даркис? поддел его капитан. - Может, нам поставить сюда твою койку?

Симон расхохотался. Несмотря на неуживчивость капитана, Н'Дек ему нравился. Он был человек остроумный и необычный, а его команда считала его суровым, но справедливым капитаном.

- Не становись ко мне слишком близко, Н'Дек. А то я могу блевануть на твой красивый мундир.

- Если ты и блеванешь, то одной водой, - сказал капитан. - Тебе надо больше есть. Если ветер еще немного усилится, то снесет тебя за борт.

- Я не могу есть, - ответил Симон. - По крайней мере те помои, которые готовят на твоем камбузе. Я пытался, но все выходит наружу.

- Дело не в еде, - возразил Н'Дек, тыча острым пальцем Симону в плечо. - Ты слабак, Даркис. Как все сухопутные крысы.

Капитан со смехом запустил эту наживку, но Симон на нее не клюнул.

- Ты прав, - хладнокровно согласился Симон. - Вот почему легионы по-прежнему в Наре, а Черный флот плавает вокруг безопасного островка под названием Кроут. Жаль, что люди Форто не могут быть такими же сильными, как ты, Н'Дек.

Выражение лица Н'Дека стало кислым.

- Мне следовало бы выкинуть тебя за борт за такие слова, Даркис. Но тогда Бьяджио рассердится, что я убил его любимца-шпиона.

Он довольно странно подчеркнул слово "любимец", так что Симон поежился.

- Каково быть у графа мальчиком на посылках, Н'Дек? Хорошая работа?

- Я не посыльный! - прошипел Н'Дек.

- Бьяджио для своей переписки следовало бы завести голубиную почту. Это было бы быстрее, чем твоя развалюха.

- Даркис, ты меня удивляешь. Я капитан этого корабля. Я могу оставить тебя с твоими трийскими друзьями. Как тебе это понравится, а? Застрять у готов? Я просто скажу графу, что ты пропал, что ты так и не вернулся. Обидно будет, правда? Если ты пропадешь без вести?

- Не так уж обидно, Н'Дек. По крайней мере мне не придется еще раз выдерживать такое плавание. Н'Дек рассмеялся:

- Осталось уже немного, шпион. Я определился, и, по моим лоциям, мы должны доплыть до цитадели за пару дней.

- За пару дней? Ты уверен?

- Если ветер не переменится - то да. Конечно, мы остановимся до Фалиндара. Не годится, чтобы нас видели.

- Сторожевая башня, - напомнил ему Симон. - Высади меня у башни.

Н'Дек нетерпеливо кивнул:

- Да, да...

- Нельзя заплывать слишком далеко, Н'Дек, - не унимался Симон. Проклятая цитадель слишком высока. Если мы подплывем слишком близко, нас могут увидеть.

- Ты слишком много себе позволяешь! - вскипел капитан. - Я могу проложить курс и без твоей помощи! Занимайся своими ядами и кинжалами, Рошанн.

Симон принял к сведению его предупреждение. Н'Дек любил шутки, но тем не менее не позволял окружающим переходить некие границы. Как и все капитаны Никабара, Н'Дек недолюбливал Рошаннов и не слишком это скрывал. Н'Деку не нравилось прятаться на Кроуте. Ему хотелось вернуться в Нар, направить свои орудия против легионов Форто и лис-сцев, кишащих у берегов империи. Он терпел позорные грузовые рейсы, потому что таков был приказ адмирала Никабара, но он таил глубокую обиду на графа Кроута и его Рошаннов.

- Ты провел здесь весь день, - проговорил наконец Н'Дек. - Спустись в каюту и отдохни немного. Тебе понадобятся силы для того, что тебя ждет.

Это был неподходящий повод для спора, и Симон спорить не стал. Он был измучен, ослабел от недоедания и постоянной рвоты. Воздух на палубе был лучше, но сейчас ему хотелось лечь и уснуть. Он кивнул и стал пробираться к трапу, и уже почти добрался, когда до него донесся последний укол Н'Дека.

- О, Даркис! Я чуть было не забыл! У нас сегодня осьминог. Хочешь пообедать за моим столом?

- Провались ты в преисподнюю, Н'Дек.

Следующий день Симон провел в своей каюте, стараясь угадать, сколько осталось до Фалиндара. Ближе к закату его стала бить едва заметная нервная дрожь. Он всегда волновался перед заданием и всегда ценил эту свою способность. Она помогала ему держать форму. Но на этот раз все было иначе. Лежа в постели и глядя, как меркнет солнечный свет, он думал об Эрис и их будущем и надеялся, что в их жизни не будет места сожалениям. Его родители любили друг друга, и когда отец умер, мать горько рыдала - но сказала ему, что не жалеет ни о единой минуте их совместной жизни. Сейчас, лежа в кровати и совершенно обессилев от морской болезни, он все время вспоминал лицо матери. И он думал об Эрис, оставшейся на острове с безумным Бьяджио, и о Савросе, который любит боль, и о карлике с его острым умом.

И Симону было страшно.

Той ночью он почти не спал. Когда наконец наступило утро, он обрадовался ему, как старому другу. Если ветер останется попутным, в этот день они достигнут цели. Он быстро оделся и обнаружил, что к нему вернулся аппетит. Н'Дек и его офицеры расхаживали по палубе. Паруса были полуспущены. "Устрашающий" медленно скользил по волнам, словно огромная акула, преследующая добычу. Симон быстро подошел к капитану, который адресовал ему встревоженную улыбку.

- Доброе утро, Даркис. Посмотри за мое плечо.

Симон остановился и выполнил указание Н'Дека. Утро было туманное, видимость - плохая, но вдали Симон различил очертания суши, не узнать которые было невозможно даже в тумане. Он глубоко вздохнул и посмотрел на Н'Дека:

- Приплыли?

- Да, - кивнул капитан. - По моим лоциям. Тебе тут что-нибудь знакомо?

Симон покачал головой. Он не видел сторожевой башни, и точность капитанских лоций внушила ему подозрения. Хотя он бывал здесь прежде, но специалистом по трийским землям себя не считал.

- Мне отсюда ничего не видно, - сказал он. - Ты не можешь подвезти меня поближе?

- Мы прокладываем курс. Собирай свои вещички, Даркис. Если туман продержится, ты сможешь добраться до берега незамеченным.

- Согласен, - ответил Симон и отправился в свою каюту.

К нему снова вернулось ощущение тревоги, и он встряхнул головой, стараясь от него избавиться. На самом деле у него никаких вещей не было, если не считать потрепанного костюма. Надевая его, он старался не сделать новых прорех в выношенной ткани. Отыскав под койкой истрепанные сапоги, он надел и их тоже, а затем довершил этот ансамбль единственным оружием, которое он мог себе позволить: кинжалом легионера. Его он заправил себе за пояс. В каюте было зеркало, в котором он себя осмотрел. При виде своего отражения он улыбнулся. Недели морской болезни сделали его в должной мере исхудавшим, кожа у него обветрилась и потрескалась. Волосы тоже были грязные и из-за соленой воды прилипли к голове коркой.

- Ты справишься, - прошептал он своему отражению. - Должен справиться. Ради Эрис.

Ради Эрис. Он глубоко вздохнул, задержал дыхание - и вышел из каюты. "Устрашающий" успел приблизиться к берегу. Симон едва мог различить неровные очертания трийс-кого берега. Этот район Люсел-Лора назывался Таттераком. Именно там стоял Фалиндар. Когда-то здесь был военачальник, триец по имени Кронин, но его убили во время нарско-го вторжения. По словам трийца Хакана, новым господином Фалиндара стал человек по имени Люсилер. Симон повторял эти факты, словно заклинание, пытаясь найти в них что-то полезное. Если бы он действительно провел год, скитаясь по Люсел-Лору, он должен был бы знать это - и многое другое. Достаточно сделать одну ошибку, и Вэнтран узнает правду.