Коллектив авторов - Фантум 2012. Локальный экстремум (сборник)

Вспоминаю один из давних разговоров с Калмановичем. Он пригласил меня к себе на московскую квартиру. Мы сидели в его библиотеке, среди полок с коллекционными фолиантами, пили душистый чай, за окном шумел сильный дождь, а Леонид Семенович перелистывал альбом старинных гравюр. Разумеется, он взял его неспроста. Остановившись где-то посередине, наш гениальный математик и руководитель Аркады придвинул альбом ко мне, чтобы я мог в подробностях рассмотреть выбранную им картинку.

«Как вы думаете, Артем, кто это?» – спросил он.

Гравюра изображала длинноволосого юношу в пажеском одеянии, развязно приобнимающего и целующего монахиню в черной котте и с белым вимплом на голове (названия этих предметов средневекового туалета я уточнил потом).

«Паж, соблазнивший монашку, – предположил я. – Или наоборот».

«Иллюстрация из демонологического трактата XIX века, – пояснил Калманович. – Это не паж, а incubus   [17] Инкуб (лат.). . Есть еще и succubus   [18] Суккуб (лат.). ».

Он перевернул страницу и продемонстрировал следующую гравюру; на ней был изображен лежащий навзничь со спущенными штанами бородатый мужчина, на обнаженной груди которого уютно свернулась голая и по виду несовершеннолетняя девочка.

«Примечательно, что оба эти термина относятся к мужскому роду, – продолжал Леонид Семенович. – Демонологи позднего Средневековья и Возрождения расходились в представлениях о природе инкубов и суккубов. Кто-то считал их падшими ангелами, воплощением сладострастных желаний. Кто-то полагал, что сам дьявол принимает облики прекрасных мужчин или женщин для соблазнения противоположного пола. Более материалистически настроенные писали о том, что инкубы и суккубы никогда не принимают телесную форму, оставаясь духами, повелителями эротических фантазий и снов. Еще одна версия: они вселяются в людей или недавно почивших мертвецов, заставляя их неудержимо стремиться к удовлетворению похоти».

«Любопытно», – сказал я, хотя никогда до того не интересовался подобными вещами.

«Проблема в том, – сказал Калманович, – что эти демоны лишь в особых случаях проявляют истинную сущность. При обычных обстоятельствах они неотличимы от людей и даже очаровательны. Но самое главное – они могут давать потомство. Дети инкубов от женщин безобразны, дети суккубов от мужчин – наоборот. Зачем же демонам размножаться? Считалось, что они завидуют бессмертию человеческой души и стремятся обрести ее хотя бы в потомстве».

«Любопытно, – повторился я. – Но, наверное, в этой истории содержится какая-то мораль?»

«Содержится, – сказал Калманович. – Демонологи занимались чепухой, пытаясь описать психические процессы, связанные с либидо, или давая метафизическое оправдание заурядному адюльтеру. Но мы в Аркаде работаем с такими материями, которым еще не придумано четких и ясных описаний. Могут ли существовать космические инкубы и суккубы? Почему бы и нет? Достаточно развитая цивилизация вполне способна создать технологию дистанционного воздействия на серое вещество человеческого мозга, внедрять ложные воспоминания, проникать в наши сны. Еще проще – воздействовать на наши компьютеры, системы управления и сети. Гипотетически можно представить себе некое модулированное особым образом излучение, которое мы не отличаем от радиошума Вселенной, но которое несет в себе информацию, меняющую наши мозги и наши компьютеры. Для чего это нужно некоей цивилизации? А ровно для того, в чем нуждались мифические демоны-соблазнители – обретение бессмертия в чужих телах, в чужих детях, сохранение и воспроизведение собственной культуры. Всё когда-нибудь разрушается, виды и расы вымирают, но стремление транслировать достижения в будущее представляется самоочевидным, такова особенность разума. Ты, Артем, не хотел бы когда-нибудь возродиться на другой планете и снова прожить полноценную жизнь?»

«Не знаю, – ответил я. – Никогда не думал над этим».

Калманович усмехнулся, но сказал очень серьезно:

«А я думал. И придумал, что хотел бы. Даже очень хотел бы! Мне по возрасту уже никогда не полететь в космос, а такое путешествие сквозь пространство и время будет посильнее наших орбитальных вылазок. Мы ведь так и не знаем, Артем, возможны ли межзвездные путешествия. Есть ведь серьезные доводы против. Не окажется ли, что самый прямой и естественный путь развития цивилизаций – пакетная передача индивидуальностей в бестелесном виде? Не окажется ли, что, выйдя в космос, наши лучшие люди уже стали носителями этих индивидуальностей? Инкубы и суккубы среди нас. Уже среди нас».

Леонид Семенович замолчал. А я всё еще не мог понять, к чему он меня собирается подвести.

«Интересная гипотеза, – сказал я. – Что же мы можем противопоставить такому влиянию? Не хотелось бы в одно прекрасное утро проснуться и увидеть в зеркале инопланетное чудовище».

«Пока противопоставить нечего, – признал Калманович. – Не носить же в самом деле алюминиевые шапочки. – Он снова усмехнулся. – Но я хотел бы обратить твое внимание, Артем, на эту проблему. Ты скоро отправишься на Луну. Будь внимателен. Будь очень внимателен. Отмечай любое отклонение в поведении своих спутников, следи за высказываниями и соображениями. Стань средневековым демонологом. Нет! Стань инквизитором, выискивающим ереси и колдовство. Отбрось скепсис, но не теряй критичность. И не стесняйся докладывать о своих подозрениях. Для этого, в сущности, нам и нужны в экипажах такие специалисты».

Наш разговор закончился, но я легкомысленно отнесся к наставлению руководителя Аркады. Гипотеза Калмановича граничила с паранойей – как говорится, sed semel insanivimus omnes   [19] Однажды мы все бываем безумны (лат.). . И модель под названием «Белая трость» я воспринимал, скорее, юмористически. Для космонавта в этой связи куда реальнее и опаснее получить лишнюю порцию бэр от вспышки на Солнце.

Но всё сошлось! И аномальное поведение харвестеров, и взбрыки командира Скобелева, и подозрительные ужимки Левина-младшего. За одно короткое мгновение я стал таким же параноиком/демонологом/инквизитором, как Калманович. Я увидел инопланетного инкуба в действии. А потом моя новая версия получила неопровержимое доказательство. Код «461», который возвращала специальная подпрограмма управляющей системы «Хирона», означал, что кибернетическая группа наткнулась на искусственный артефакт.

Максим Левин, номер шестой (расшифровка аудиозаписи)

Знаете, я растерялся, да. Не представлял, что происходит. Мало было проблемы с «кентаврами», так еще и Орех явно впадал в безумие, а за ним – Скобелев. И вот это, знаете, было самое страшное.