Журнал «Если» - «Если», 1998 № 06

— Я тебя не понимаю, — заявила за обедом Келли.

— Но они так похожи на нас! — Леон отложил ложку в сторону. — Мы те же шимпанзе, только обладаем развитым мозгом. Наверняка они обучаемы, и им можно будет давать несложные хозяйственные поручения.

— Я бы не хотела, чтобы они устраивали безобразия в моем доме.

Взрослый человек и шимпанзе весят почти одинаково, но человек гораздо слабее. Шимпанзе может поднять в пять раз больше, чем физически развитый мужчина. Масса человеческого мозга в три-четыре раза превышает массу мозга шимпанзе. Грудной ребенок обладает более крупным мозгом, чем взрослый шимпанзе. Кроме того, мозг человека имеет другую структуру.

Но стоит ли ставить здесь точку? Увеличить мозг шимпанзе, наделить приматов речью, ослабить воздействие тестостерона, побрить и подстричь, поощрить хождение на двух ногах — и вы получите первоклассную модель шимпанзе, которая будет выглядеть и вести себя, как человек. Он сможет находиться в толпе, не привлекая к себе внимания.

— Послушай, — резко сказал Леон, — я утверждаю, что они достаточно близки к нам, и модель социоистории вполне может оказаться жизнеспособной.

— Чтобы убедить в этом остальных, тебе придется доказать, что приматам доступны более сложные отношения.

— А как насчет поисков пищи, охоты? — настаивал Леон.

— Рубен говорит, что биологам не удалось приспособить шимпанзе даже для простейшей работы на Базе.

— Я покажу тебе, что имею в виду. Давай попытаемся освоить их метод вместе.

— Какой метод?

— Начнем с основного инстинкта — поиска еды.

Келли впилась зубами в бифштекс из мяса местного травоядного, «тщательно приготовленного для самых требовательных городских жителей», как было написано в рекламной брошюре. Яростно пережевывая мясо, Келли взглянула на Леона.

— Я согласна. Все, на что способно шимпанзе, я могу сделать не хуже.

Келли помахала ему рукой Шилы.

Стая занималась поисками пищи. Леон предоставил Айпану свободно перемещаться, не пытаясь эмоционально воздействовать на его разум. В последнее время Леон добился заметных успехов, но неожиданный запах или звук могли привести к полной потери контроля.

Шила\Келли сделала знак.

Сюда.

Они выработали язык жестов — пара сотен слов. И используя пальцы и мимику, их шимпанзе, казалось, легко справлялись с новой задачей. У шимпанзе имелся примитивный язык, состоящий из ворчания, пожатия плечами и движений пальцами. Однако он служил лишь для передачи коротких сообщений и не был приспособлен для каких-либо импровизаций. Общение, главным образом, основывалось на ассоциациях.

Дерево, фрукты, идти, — сделала знаки Келли.

Они направили своих шимпанзе к зарослям многообещающих, хилых деревьев, но кора оказалась слишком гладкой, и они не сумели забраться наверх.

Остальная часть стаи не обратила на них внимания.

«У них есть навыки поведения в лесу, которые отсутствуют у нас», — с досадой подумал Леон.

Что там? — спросил он знаками Шилу\Келли.

Шимпанзе заковыляли к небольшому холмику, равнодушно посмотрели по сторонам и начали раскапывать землю. Вскоре они обнаружили неглубокий туннель.

Термиты, — показала Келли.

Леон анализировал ситуацию, пока шимпанзе собирались на холме. Никто из них никуда не торопился. Шила подмигнула ему и вразвалочку направилась к соседнему холмику. Очевидно, термиты работали на поверхности по ночам, а на рассвете замуровывали все входы. Леон подвел своего шимпанзе к большому коричневому холмику, но так сильно овладел его волей, что самостоятельные реакции обезьяны стали совсем слабыми. Леон\Айпан искал трещины, выпуклости, небольшие провалы; отбросил в сторону немного земли, но все равно ничего не нашел. Другие шимпанзе быстро открывали замаскированные туннели. Неужели им удалось запомнить расположение сотни с лишним ходов в каждом муравейнике?

Айпан оказался плохим помощником Леону. Когда шимпанзе находился под контролем человека, все его инстинкты блокировались, и ученому не удавалось воспользоваться интуитивным знанием обезьяны.

Приматы ловко использовали ветви или стебли травы, растущей неподалеку от муравейников. Леон попытался последовать их примеру. Однако сорванные им ветки никуда не годились. Первая оказалась слишком гибкой, а когда он попытался просунуть ее в извилистый проход, она сломалась. Тогда Леон выбрал более прочную, но новый инструмент или застревал в узких туннелях, или ломался.

Человека охватило смущение. Даже молодые шимпанзе легко выбирали нужные ветки. Леон заметил, как один из самцов невзначай выронил свое орудие. Когда шимпанзе двинулся дальше, Леон быстро схватил ветку. Леон чувствовал, что Айпан начал испытывать беспокойство — разочарование, смешанное с голодом. Шимпанзе не терпелось поскорее отведать роскошных сочных термитов.

Леон принялся за работу, дергая Айпана за ниточки эмоций. Теперь у него совсем ничего не получалось. До него доходили смутные мысли Айпана, но Леон полностью контролировал все его мышцы. Это было серьезной ошибкой.

Довольно быстро он понял, что примитивное орудие труда следует просунуть на глубину около десяти сантиметров, поворачивая кисть так, чтобы ветка продвигалась все дальше по извилистому туннелю. Потом нужно осторожно пошевелить веткой. Таким образом он привлечет термитов, которые должны немедленно вцепиться в нее.

Сначала Леон ждал слишком долго — когда он вытащил свой инструмент, от него осталась лишь половина. Так что пришлось искать новую палку, а в животе у Айпана что-то протестующе заурчало.

Другие шимпанзе уже покончили с охотой, но Леону так и не удалось попробовать на вкус хотя бы одного термита. Тонкости добычи этих насекомых раздражали его — то он вытаскивал палку слишком быстро, то забывал ее поворачивать. Жвала термитов приводили в негодность одну палку за другой, и Леон был вынужден искать все новые инструменты. В результате термиты подкрепились гораздо лучше, чем он. Наконец, Леон постиг все секреты: медленный, плавный поворот кисти, изящное обратное движение. Ему удалось вытащить свой инструмент, плотно облепленный термитами. Айпан нетерпеливо слизнул их. Леону понравилось лакомство, ощущения шли в его мозг через вкусовые рецепторы шимпанзе.

Однако ему досталось совсем немного. Другие обезьяны с любопытством наблюдали за его скудной добычей. Леон почувствовал себя униженным.

«А, пропади оно все пропадом», — подумал он.

Леон заставил Айпана повернуться и направиться к лесу. Шимпанзе сопротивлялся, неохотно шаркая ногами. Леон нашел толстый сук и вернулся к муравейнику.

Пора кончать дурацкую возню с палочками. Он с размаху треснул по муравейнику. После пяти могучих ударов образовалась внушительная воронка. Термиты в панике брызнули в разные стороны. Наконец-то, Айпан наелся вволю.