Феликс Пальма - Карта времени

Так он остановился на заметке, где рассказывалось об одном из первых временн ы х перемещений. Под сенсационным заголовком «Путешественница во времени» сообщалось, что утром 12 апреля 1984 года, отперев двери универмага «Олсен», служащие обнаружили внутри неизвестную женщину. Поначалу ее приняли за воровку, однако в ходе допроса услышали такое объяснение: она там просто оказалась — вот и все. Женщина утверждала, что прибыла из будущего, точнее — из 2008 года, о чем свидетельствовал и ее весьма странный наряд. Она рассказала, что в дом к ней проникли грабители и, спасаясь от них, она заперлась в спальне. Злоумышленники попытались выбить дверь, и тут хозяйка дома от страха почувствовала головокружение и дурноту. А в следующий миг очутилась в универмаге «Олсен» — лежала на полу, извергая наружу свой ужин. Однако незнакомку не удалось допросить в комиссариате, так как после этих не вполне вразумительных речей она самым загадочным образом исчезла. Неужели она снова вернулась в будущее? — этим вопросом репортер заканчивал свою заметку.

— По мнению правительства, именно с этой женщины все и началось, — сообщил Маркус, изображая что-то вроде поклона. — Вы когда-нибудь задумывались над тем, почему одни люди способны перемещаться во времени, а другие — нет. Наше правительство этим заинтересовалось, и генетические анализы дали такой ответ: по всей вероятности, у первых имелся некий ген-мутант, хотя вы пока, конечно, еще ничего не знаете про гены. Но всего через несколько лет это понятие введет в научный обиход некий голландский биолог. [18] Термин «ген» введен датским биологом В. Иогансеном в 1909 г. Так вот, представлялось очень вероятным, что как раз данный ген и позволяет путешественникам во времени включить в действие нужную зону мозга, а для остальных смертных доступ к ней закрыт. Согласно выводам ученых, ген передавался из поколения в поколение — то есть все путешественники во времени имели общие корни, но правительство так и не выяснило, кто же стал первым носителем гена, хотя подозрение упало на ту женщину. Однако все попытки отыскать ее оказались тщетными — никогда больше никто ничего о ней не слышал. Хочу признаться, что некоторые из пришельцев, к числу которых отношусь и я, поклоняются ей, совсем как Пресвятой Деве.

Уэллс с мягкой улыбкой рассматривал фотографию вполне заурядной на вид женщины, растерянной и напуганной, которую Маркус возвел в ранг Мадонны Времени. Не исключено, что она осуществила новое перемещение и теперь потерянно бродит по какой-то далекой эпохе, если не наложила на себя руки из страха потерять рассудок.

— Любая другая веревка представляет некий параллельный мир, — заговорил Маркус, стараясь вновь привлечь внимание своих гостей, — то есть ответвление от того пути, по которому предстояло течь времени. Зеленые веревки — миры, которые уже были нами исправлены. Наверное, я сохраняю их исключительно из чувства ностальгии, ведь кое-какие из параллельных реальностей пришлись мне по сердцу, когда я обдумывал план их «починки».

Уэллс глянул на зеленую веревку, к которой были прикреплены портреты и хорошо известные фотографии ее величества — фотографии их времени, если не считать одной маленькой детали: на плече у королевы сидела рыжеватая обезьянка.

— Эта веревка представляет самый мой любимый параллельный мир, — сообщил Маркус. — Некий любитель обезьян-белок при случае рассказал королеве, что каждое живое существо излучает определенную энергию, которая может передаваться и имеет целительный эффект. Особенно это касается обезьян-белок — они очень помогают при болезнях желудка и мигренях. Вообразите же мое изумление, когда я, просматривая газеты, нашел там совершенно ошеломляющее добавление на фотографиях ее величества. И это еще не все. С подачи королевы вошло в моду носить обезьянку на плече, так что прогулка по улицам Лондона обещала очень забавные зрелища. К несчастью, История оказалась куда более скучной, и мне пришлось поработать над этим.

Уэллс исподтишка глянул на Джеймса, который с облегчением вздохнул, радуясь, что ему не довелось жить в мире, где надо было бы таскать на себе обезьяну.

— Синие веревки, наоборот, представляют временн ы е отрезки, которые мне еще предстоит привести в порядок, — продолжал объяснять Маркус. — Вот эта синяя веревка символизирует мир, где мы теперь находимся, джентльмены, мир, почти в точности соответствующий оригиналу, только вот в нем Джек Потрошитель не исчез загадочным образом, убив свою пятую жертву, а был пойман Комитетом бдительности Уайтчепела.

Писатели с интересом поглядывали на веревку, о которой толковал Маркус. Первая вырезка относилась к событию, собственно, и вызвавшему ответвление: аресту Джека Потрошителя. Потом шли другие вырезки, где рассказывалось о казни моряка Брайана Риза, убийцы проституток.

— Но, как вы можете убедиться, есть и еще одна синяя веревка, — сказал пришелец. — Эта, вторая, относится к ответвлению, которое еще не успело произойти, но произойдет в ближайшие дни. Оно касается вас, джентльмены. Поэтому я и пригласил вас сюда.

Маркус сдернул с веревки первую вырезку, но не спешил показывать ее гостям, как игрок в покер, который тянет и не открывает карту, которая изменит ход партии.

— Всего через год неизвестный писатель по имени Мелвин Фрост опубликует три книги, которые в мгновение ока сделают его знаменитым и помогут войти в историю литературы.

Он на миг замолчал и по очереди оглядел своих гостей, задержав взгляд на Стокере.

— Один из романов — «Дракула», и вы только что закончили его, мистер Стокер.

Ирландец стоял словно громом пораженный. Уэллс бросил на него любопытный взгляд. Дракула? — повторил он про себя. Что, интересно, значит это слово? Он этого не знал, как, впрочем, не знал почти ничего и о самом Стокере. Так, три-четыре детали, упомянутые раньше. Разумеется, он и заподозрить не мог, что этот скромный, педантичный и вежливый человек, который днем с трогательной преданностью всего себя отдавал суетным делам своего самодовольного шефа, ночами участвовал в бесконечных оргиях с проститутками всех мастей или в диких пирушках, словно пытаясь найти противоядие от скисшего меда супружеских отношений, которые давно превратились в фарс и поддерживались ради сына Ирвинга Ноэля.

— Сейчас вам еще не дано этого знать, мистер Стокер, и вы даже мечтать о таком не отважились бы, но ваш роман займет третье место среди самых читаемых во всем мире книг на английском языке — да, после Библии и шекспировского «Гамлета». И ваш Дракула беззастенчиво вторгнется в пантеон литературных мифов, превратившись в героя воистину бессмертного.