Райдо Витич - Проект Деметра

– Да легко, – усмехнулась Эра, обескураживая мужчину. У того лицо вытянулось, в глазах удивление и подозрение проступило.

– Он знал, что мне ничего не грозит, – скривилась – горько. Правда, она всегда с горчинкой. Что поделать – плакатные герои только на плакатах, а в жизни у любого героя есть свой скелет в шкафу. А то и десять. Вытащи один – засыпать может. Повалятся один за другим и погребут все лучшие чувства к этому "идеалу".

– Не понял? – во все глаза уставился на нее Радиш.

– Эрлан убил Тихорецкую. Не просто убил – дезактивировал.

– Тихорецкая тут причем?! – гаркнул Самер.

– А ты задание вспомни, – сказала бесцветным голосом. – Найти Тихорецкую и вернуть домой.

– Это не задание, это издевка, – заметил Радиш.

– Нет – обычный ребус, – поправила. – Перевод простой – найдите себя и вернитесь домой. Мы тоже биороботы, ребята.

Самер открыл рот и закрыл, побледнел и потерялся. Радиш во все глаза смотрел на Эрику и не мог взять в толк, что она сказала.

– Это не смешно.

– А я и не смеюсь. Давно, – вздохнула, отворачиваясь к окну. На душе было пусто и тоскливо до одури, хоть вой. – Я так и не смогла свыкнуться с мыслью, что мы роботы. Но это факт. Мы можем умереть только, если нас дезактивировать, иначе никак. И тому есть факты – мое падение со скалы, смертельные ранения Самера. Чип. Это не приемник и не передатчик, не плата от БМ – это стабилизатор.

Радиш охнул и зажмурился. Развернулся и грохнул по столу кулаком: мать вашу! Ну, конечно! И притих – по коже мурашки пробежали.

– Это что выходит? Мы – роботы. И нас использовали, чтобы дойти до Морента?

– Стефлеру и Эрлану было что-то очень нужно здесь. И это не власть и не бессмертие – Эберхайм не прав. Наверняка он сам не представляет, что именно им было нужно. А мы поймем все и, кто есть кто в том числе, только когда узнаем, что это за цель была у них.

Самер накрыл голову ладонями и смотрел в одну точку с видом убитого.

– Ты так… просто об этом… – а язык не ворочается, нет слов – ступор накрыл.

– Мне было непросто принять. И сколько не старалась – не приняла. Я не чувствую себя роботом, но чувствую, что к нам относятся как… к ступеням, игрушкам, способу достижения. Как к неживым. Нами можно манипулировать, нами можно играть, и плевать, что мы чувствуем как обычные люди, может даже острее.

Тихо стало. В голосе Эрики было столько печали, что хватило бы затопить весь городок. Но Самер лишь закрыл глаза и сжал зубы: какой же он идиот! Вот бы он вляпался в Лалу – повезло бы девочке. А как он верил Лой? А как обрадовался своей же версии, что Стефлер ангел с крыльями?

– Суки, – прошептал.

Радиш сел на лавку, нахохлился, как мокрый воробей. Эра же смотрела на половицы под ногами, а видела Эрлана, все, что он делал, как вел себя с ней, заботился и вроде оберегал, и любил, точно любил. Но не забывал использовать, как и всех остальных.

Забавная любовь получилась…

Полчаса, не меньше, царило молчание, и вот Радиш прошептал:

– Не понимаю – зачем? Как?

Самер криво усмехнулся и зло бросил:

– Молча! Тебя списали, ты хлам! Все равно бы сдох, а так – использовали, сгодился. Да и что дешевле? Поднимать тебя или превратить в биоробота?

– Но без нашего согласия? – оторопело уставился на товарища.

– Очнись, идиот!! – взревел мужчина, вскочил. – Кто ты такой, чтобы тебя спрашивать?!! Ты договор подписывал?! Читал?! Вот и приткнись! Знаешь, где тебя и твое мнение видели?!

Эра спокойно налила воды в кружку и выплеснула в лицо Самера, видя, что тот скатывается в истерику. Мужчину дернуло как током, уставился на нее обалдело и сник. Стряхнул воду с лица и рубахи. Потом вовсе рубаху стянул и кинул на постель, сел на табурет. Помолчал и грохнул о стол кулаками, оскалившись.

– Суки!

– Нет, не верю, – качнул головой через паузу Радиш.

Эра вытащила шар и выказала ему.

– Знаешь, что это?

– Хрустальный шарик.

– Нет – это книга судеб. Настоящее название – Око Судьбы. ОС, – положила на стол.

Самер отодвинулся от шара, как от змеи, Радиш наоборот – взял в руки и повертел, настороженно исследуя: ничего необычного.

– Ну, око судьбы.

И смолк: ос!

– Операционная Система? – прищурил глаз на девушку.

– Мне дал его советник. Таш. Сказал, что в нем все ответы. Только как с ним работать не сказал.

Самер отобрал шар у друга, повертел, как бомбу с непонятным запалом и сжал в ладони, словно раздавить хотел. Но Радиш шлепнул его по пальцам, заставляя разжать, и принялся изучать с разных сторон, пытаясь понять, что за система и как работает.

– Это не наши технологии, – сделал вывод.

– Гениально! – ощерился Самер, с тоской заглянув в кувшин – вода. А так хотелось, чтобы там был спирт. И напиться до беспамятства.

– Камеры изоляции тоже не наши, и не местные, – тихо сказала Эра, сбивая Самера с мысли. Он уставился на девушку и, та рассказала, что видела. Мужчины переглянулись. Радиш потер лоб:

– Хрена себе, картинка вырисовывается.

– Ты о чем? – хмуро спросил Самер.

– О том же, что и вы. Спорю на свой чипсет – у нас одна мысль на троих, – хрюкнул с ноткой желчного сарказма. – Деметру освоили иные, а наши, придя сюда, поняли, что им не обломится. Вот и устроили бой гладиаторов – столкнули светлых лбами меж собой, уверенные, что как раз на время карантина хватит повода для самоуничтожения. Аборигены бьются меж собой, но Стефлер, оный же Дейндерт, понял как выйти победителем. Нашел решение задачи и послал за ним пятерых марионеток и верного песика Эрлана Лой. И будет ему счастье, а нам… дезактивация. Если они получили, что хотели. Если нет – еще потусуемся, – хмыкнул едко.

Эра отвернулась – как ни грустно это осознавать, но Радиш прямо озвучил, что само в голову приходило, да никак она это принять не желала.

Сказать, действительно, было нечего.

Самер ткнулся лбом в стол и опять грохнул кулаками: суки! А больше слов у него не было.

Радиш осторожно положил шар на стол и все уставились на него – какая-то хрянь с виду, а на деле – ключ от многих дверей. Только входить в них, как-то не хочется. Тех, что распахнулись хватило.

– Если Лой не приговорят – я его сам убью, – сказал тихо Самер.

– Я не дам, – так же тихо бросила Эра и мужчина вскинул на нее недоверчивый, чуть изумленный взгляд:

– Рехнулась? Платы замкнуло?

– Нет. Не могу объяснить внятно, что к чему, просто чувствую, что это будет неправильно.

– Попытайся, – попросил Радиш, насторожившись.

Девушка вздохнула, уставилась перед собой и вновь видела глаза Эрлана, его улыбку, как наяву чувствовала нежность. От первого момента знакомства, до последнего – когда он гнал ее из изолятора – промелькнуло в голове, и Эрика заговорила:

– Чувствую, что все не так плоско и просто. Возможно, он виновен в самых отвратных грехах. Не ангел, точно. Но не верю, что он способен идти по головам ради низменных целей, ради себя или благополучия дяди. И то, что он упорно молчит, говорит о том, что причина очень веская. Возможно, он просто не может, не имеет права нам ее озвучить. И если готов стать изгоем, но промолчать, значит, причина не в корысти, не в том, чтобы достать дядюшке жизнянку или зачистить город, лишив его конкурентов из изначальных. Тут что-то очень важное и очень большое, что скрыто от нас. И это знает только он и Стефлер. Эберхайм находится в таком же неведении, как и мы.