Журнал «Если» - «Если», 1998 № 07

— Мы не управимся за четверть часа, — взмолился бантер.

— Хорошо, даю вам тридцать минут. Подключите всех свободных от вахты бантеров. Ответственным назначаю вашего сержанта.

— A-а, сержант, вот и вы, — сказала Свентур вошедшему киборгу.

— Займитесь следствием, но одновременно не упускайте из-под контроля проверку всех систем корабля. От их полной исправности будет зависеть наша жизнь в ближайшие несколько часов. Ладно, я обратно на мостик.

— Будет сделано, — отчеканил сержант-бантер.

В сопровождении унылого молчаливого мромрозия Свентур вышла из биотехнического сектора.

— Ничего не понимаю, — удрученно говорила Леатрис. — Очередное убийство! И это именно сейчас, когда у нас выше головы совсем других хлопот!

— Вы имеете в виду разрядники? — спросил мромрозий.

— И их в том числе, — сказала Леатрис Свентур. — Но главное — это общая ситуация. — Она сделала паузу, а затем выпалила: — Вполне вероятно, что на планету напали чужаки. Но во мне шевелится страшная мысль: а не является ли все происходящее просто хитроумной интригой Старших Блюстителей?

— Вы полагаете, что бастангалы тут вообще ни при чем? — Мромрозий вопросительно уставил на нее единственное зеленое око. — Но мы же видели их лагерь… А почему бы не предположить, что тут не одна осада, а сразу две?

Свентур от неожиданности остановилась, как вкопанная, и воззрилась на мромрозия.

— Вы хотите сказать, что одно событие наложилось на другое? — спросила она.

— Я бы даже сказал, что есть третий сюжет, — сказал мромрозий, на глазах лиловея от макушки до конца последней пары лап. — А именно: ваш прилет на Лонтано со спецзаданием. Таким образом, бастангалы заняты одним делом, Старшие Блюстители другим, а вы третьим.

— Уфф! Какая гадость! — с отвращением воскликнула Леатрис Свентур. — Обсудим это после, когда напряжение хоть немного спадет. А сейчас мне надо на мостик — не могу надолго отлучаться в такое время.

Мромрозий согласно затряс передней частью своего грузного тела.

— Конечно, конечно, — сказал он вдогонку Свентур, которая быстро зашагала прочь. — Только позвольте дать вам один совет.

— Я вся внимание, — сказала она, останавливаясь и поворачиваясь к иносапиенсу.

— Когда будете сообщать командующему флотом Гризмаю об очередном убийстве, используйте шифрограмму, к тому же по схеме кодирования для «абсолютно секретной информации». Это дольше и хлопотней. Плюс расход энергии. Однако не жалейте времени и сил, ибо данное сообщение не должны перехватить. Вы понимаете, что я имею в виду?

— Кажется, понимаю, — ответила Свентур.

— Есть силы, — сказал мромрозий, — которые охотно воспользуются странными убийствами для того, чтобы утопить вас. Это подходящий повод загубить всю операцию.

— Ясно, — сказала Свентур. — Спасибо за совет.

Снова оказавшись на капитанском мостике, она встретила на одном из экранов напряженный взгляд Гориц. Та явно ожидала ее возвращения.

— Ну что? — обеспокоенно спросила Гориц. — Никакой ошибки? Это действительно убийство?

— Увы, преднамеренное убийство, сомневаться не приходится. Самоубийство исключено — кинжал по рукоятку в спине. Бантера подозревать нелепо: он не мог убить хозяина или помочь ему добровольно уйти из жизни. Киборги не способны убивать. Чтобы перепрограммировать их на уничтожение человека, нужны высококлассный специалист и масса времени.

— Это верно, — мрачно согласилась Эммельена Гориц. — Итак, кто-то из твоего экипажа прикончил своего товарища. А еще раньше то же самое сделал кто-то на моем корабле. Как будто между нами гуляет некая тлетворная бацилла насилия!

— Все было бы куда проще, не будь мы в самом пекле военных действий, — удрученно сказала Свентур. — Тогда бы мы затеяли следствие по всем правилам. А так — до того ли… Знаешь, Гориц, нам надо где-то встретиться — лицом к лицу, а не через экраны. Это назрело, и нельзя откладывать. У меня начинается что-то вроде невроза, не могу больше находиться в изоляции. К тому же эфир, кажется, прослушивается. — Она сделала паузу, сжала губы, потом сурово заявила: — На ближайшие полчаса я вырубаю все средства связи на «Дайчирукене». Предлагаю то же самое проделать и на остальных кораблях нашего звена. Никаких контактов между нами, полная тишина в эфире.

Гориц задумчиво молчала. Старший помощник с «Ямапункта» отреагировал быстрее:

— С какой стати? Как можно обойтись без взаимных контактов?! В такое-то время!

Не удостоив его ответом и не ожидая одобрения со стороны Гориц, своего теперешнего формального командира, Свентур отключила персональную связь и повернулась к своему сержанту-бантеру.

— Вы слышали мой приказ, — сказала она. — Выполняйте.

— Есть выполнять.

По его левому боку разлилось зеленоватое сияние, что означало включение общекорабельной блокады всех сигналов.

— Я подчиняюсь всем вашим приказам, пока они не отменены вышестоящим начальником, — добавил сержант-бантер для порядка. Он должен был получить приказ из уст Эммельены Гориц. С другой стороны, она ничего и не возразила…

— Все верно, — усмехнулась Леатрис Свентур и объявила, наклонившись к микрофону: — Всем старшим офицерам незамедлительно собраться в кают-компании. Бантеров с собой не брать. Повторяю: всем старшим офицерам корабля собраться в кают-компании. Незамедлительно и без своих бантеров. — Затем она повернулась к мромрозию. — Насколько я понимаю, — сказала она, — вы должны присутствовать на этом совещании?

Шерсть мромрозия приняла оттенок сельдерея. Ах, как бы ей сейчас пригодился справочник для расшифровки цветовых фортелей ее мромрозия! Она бы сразу узнала, что у него на уме.

— Вне сомнения, я обязан присутствовать на вашем совещании, капитан Свентур.

И, опережая ее, он враскачку двинулся в сторону кают-компании.

Офицеры последовали за ним с куда меньшим энтузиазмом. События последних часов изрядно деморализовали экипаж «Дайчирукена». А тут еще это зловещее убийство…

Лейтенант Меахама Годлендо, вахтенный офицер, который отвечал за постоянную боевую готовность всего вооружения на корабле, резонно заметил, что хоть он-то должен остаться на мостике рядом со вторым пилотом-бантером.

— Никаких исключений, — оборвала его Свентур. — Разговор будет со всеми разом. Бантеры справятся с управлением корабля — мы ведь будем отсутствовать совсем недолго. Если обстановка обострится, сержант-бантер нас тут же предупредит.

Помещение кают-компании, единственное на корабле, имело трехступенчатую защиту от прослушивания. Все тамошние магнитофоны и видеокамеры работали в автономном режиме. При входе, в коридоре, два бантера принимали от каждого офицера личное оружие и обыскивали его. Личное оружие складывалось в специальный шкаф и запиралось.