Георгий Мартынов - Встреча через века

Они первые из людей подвергли себя практическому испытанию воздействия субсветовой скорости. Они жили в условиях, которых нет и никогда не было на Земле. И не только на Земле, но и на межпланетных трассах. Так разве не могло случиться, что верное в пределах Солнечной системы неверно в просторах Галактики?

Она была не математиком, а врачом. В период длительной подготовки, подобно другим членам экипажа, она прошла курс астронавигации и практических методов управления ракетой. Она дежурила у пульта, правда, только на спокойных участках пути, наравне с другими. Но ее ум не обладал холодной логикой математика. И единственная из всех на возвращавшемся корабле она допускала возможность ошибки, допускала даже не умом, а только сердцем, не желавшим принять доводы разума.

Это было какое-то двойственное чувство. Она знала и все же надеялась! Была убеждена и сомневалась!

"Все, все не так, все новое и незнакомое там, на Земле, ничего прежнего нет", - говорила она сама себе, но где-то далеко, в глубине ее существа, робкий голос шептал ей: "А вдруг?"

Если бы выяснилось, что надо повернуть обратно и снова лететь в глубину Галактики, она с радостью встретила бы это известие и тотчас же перестала бы думать о Земле - настолько боялась она свидания с ней. Боялась, что, ступив на Землю, потеряет интерес к жизни.

Ей было сейчас тридцать один год!

"Или тысяча восемьсот тридцать один", - думала она.

Лифт остановился.

Выйдя из него, она лицом к лицу столкнулась с молодым человеком, которому на вид можно было дать лет двадцать. В действительности ему было двадцать девять, и он был самым молодым в экипаже.

- Кричи ура! - сказал он. - Только что Михаил принял радиограмму!

- Радиограмму ?..

Ракета была еще далеко от границ Солнечной системы. Наблюдательные пункты на Плутоне еще не могли увидеть ее, а сама ракета не посылала еще сигнала.

- Какую радиограмму? Что в ней сказано?

- Она не к нам. И Михаил ничего в ней не понял. Пусти меня! Я тороплюсь к Виктору,

Она машинально посторонилась, пропуская его. Он вихрем влетел в кабину лифта, и дверь за ним захлопнулась.

Она покачала головой и улыбнулась, Всеволод Крижевский - механик всегда был такой: стремительный, бурно увлекающийся, порывистый.

"Радиограмма... Михаил ничего не понял... В чем дело?" - думала она, быстро проходя по пустынному коридору, ведущему в радиорубку.

Войдя, она увидела, что здесь собрались все свободные от вахты члены экипажа. Они склонились над столом оператора, что-то разглядывая.

Михаил Кривоносов, старший радиоинженер, повернул к ней вечно невозмутимое насмешливое лицо.

- Ну-ка, Машенька, - сказал он, - попробуй разгадать этот ребус.

Азбука Морзе, сигналы межпланетной связи - все это было хорошо известно Марии Александровне. Она подошла к столу.

Но то, что она увидела на ленте радиоаппарата, ничего не сказало ей. Бессмысленный набор точек и ни одного тире. Только интервалы между рядами точек указывали границы неизвестных слов. Если это были слова.

Она тут же высказала эту мысль вслух.

- Умница! - похвалил Михаил. - Я тоже подумал: слова ли это? Но мой пеленгатор работает автоматически. Я послал в ответ слово "повторите", азбукой Морзе, разумеется. И получил ответ. Восемь точек без интервалов. Но что они означают, вот вопрос!

- Сколько времени прошло между сигналом и ответом? - Мария Александровна повернулась к командиру корабля, который стоял тут же.

- Ровно столько, сколько нужно радиоволне, чтобы пройти расстояние от нас до планеты Марс в оба конца, - ответил на ее вопрос Игорь Захарович.

Это был плотный мужчина, лет сорока. Высокий лоб, массивные нос и подбородок, узкие, удлиненные глаза, наполовину скрытые прищуренными веками, твердо сжатая линия губ выдавали в нем ум, волю и непреклонный характер. Он был одет так же, как все остальные, в коричневый кожаный комбинезон, из-под воротника которого выглядывали белоснежная рубашка и аккуратно завязанный галстук. Волосы были гладко расчесаны на боковой пробор.

- С Марса! Не может быть!

- Почему не может? Вас смущает расстояние? (Командир корабля всем говорил "вы".) Действительно, для такой связи нужна фантастическая, с нашей точки зрения, мощность станции. Но на Земле прошло тысяча восемьсот лет, не надо забывать этого.

- А наша радиограмма?

- Я уверен, что это просто совпадение. Но даже если наша передача дошла, в этом нет ничего удивительного. Пеленгатор точно направил волну к неизвестной нам станции. Имея в своем распоряжении сверхчувствительные приемники, они могли принять ее. Даже при той мощности, которой обладают наши генераторы. А вот что мы смогли принять их первую передачу, не нам адресованную, вот это показывает, что их генераторы не имеют ничего общего с теми, прежними.

- А может быть, они послали радиограмму именно нам? Если у них все другое, все более мощное, то могут быть и телескопы, в которые можно заметить нас.

- Предполагать можно все, - пожал плечами командир. - Но все же это маловероятно. Если они хотели говорить с нами, бесполезно было применять новую азбуку, которую мы не знаем и понять не можем.

- Есть другое предположение, - сказал Кривоносов. - Они могли говорить не с нами, а с другим космическим кораблем, находящимся в нашем направлении.

Вторичное пожатие плеч послужило ответом радиоинженеру.

- Не все ли равно, - сказал немного спустя Игорь Захарович, говорят ли они с кораблем, Землей, Луной, Венерой. Только не с нами.

Девять человек были сильно взволнованы. Пусть радиограмма не им предназначена, это был первый "голос" земных людей после восьми лет разлуки. Один только командир был совершенно спокоен, по крайней мере внешне.

- Только не с нами, - повторил он, выходя из рубки.

И вдруг все услышали характерный звук работы автоматического ключа радиоприемника.

- С нами! - торжествующе крикнул Михаил Кривоносов, стремительно поворачиваясь к приемнику. - Верните командира! Передача! Морзе!

На ленте одна за другой появлялись тире и точки. Неизвестный оператор работал четко.

Десять человек читали каждый про себя: "Кто говорит? Кто говорит? Отвечайте!"

Игорь Захарович, бледный и сосредоточенных, произнес чуть слышно:

- Отвечайте, Михаил Филиппович!

Уверенный стук ключа зазвучал в рубке, складываясь в слова:

- Космолет "Ленин"... Космолет "Ленин"... Подходим к орбите Плутона... Дайте указания... Перехожу на прием.

2

Главная база очистительных отрядов была расположена на астероиде Церере, в самом центре работы, производимой людьми уже шестьдесят пять лет.

Вначале это была просто одна из неподвижно стоявших ракет. Но со временем здесь появился целый городок. Огромную площадку для стартов и финишей рабочих кораблей кольцом окружали приземистые здания, выстроенные из прозрачного, но крепкого пластического стекла. В них годами жили работники отрядов в одиночку и семьями. Городок был снабжен всеми удобствами, присущими девятому веку новой эры.