Дэвид Нордли - Лед, война и яйцо вселенной

Если бы не размеры, можно было подумать, что эту штуку кто-то выточил на токарном станке.

Под непонятным предметом лежали на полу тела моих рабочих. Они были неподвижны, и я понял, что если попытаюсь приблизиться к ним сейчас, меня постигнет та же участь. Развернувшись, я начал карабкаться вверх, стремясь как можно скорее оказаться в холодной воде, но конечности отказывались слушаться, и я поднимался слишком медленно. Еще немного, и со мной будет покончено.

— Быстродумер! Веревки! Вытащи меня отсюда! — позвал я и не понял, издал ли хоть звук. Я чувствовал себя смертельно усталым. Меня так и подмывало разжать клешни, упасть на дно шахты и заснуть очень приятным и очень долгим сном…

Веревки, за которые я держался, задергались. Может, бросить их?.. Нет, нужно держаться! Вода стала заметно холоднее, и я снова обрел способность размышлять здраво. Карабкаясь вверх, я скоро заметил среди путаницы шлангов и веревок Быстродумера — своего спасителя.

— Отлично, Быстродумер. Мне уже лучше.

— Там есть ступеньки, сэр. В стене. Переходите на них — я больше не могу вас держать!

Не успел я перебраться на стену, как Быстродумер выпустил веревки, на которых меня подтягивал, и они стремительно скользнули вниз. Только сейчас я догадался, что ему пришлось удерживать не только мой вес, но и вес шлангов и форсунок. Сержант Максилларис оказалась права: рядовой Быстродумер был очень силен.

Глядя на вновь распрямившиеся веревки и трубы, я подумал, что если подавать по ним не горячую, а холодную воду, то я, пожалуй, сумею продержаться достаточно долго и спасти своих подчиненных. Но мне все равно будет необходимо что-то вроде кокона, который бы удерживал холодную воду возле тела — в противном случае мой план будет малоэффективным.

Напрягая все силы, я быстро полез к выходу из шахты.

Как я вскоре убедился, военные не чужды портняжного искусства. Для импровизированного кокона они взяли одно из полотен, служившее в качестве укрытия плантации плосколистных водорослей, и сшили его трубкой. Потом в ткани прорезали отверстия для верхних и нижних конечностей. Когда я забрался внутрь, трубку плотно завязали у горла и под брюшком, предварительно пропустив внутрь один из шлангов. Шланг пришлось нарастить, чтобы я мог добраться до лежащих в горизонтальном штреке рабочих. Кроме подачи холодной воды, без которой я неминуемо снова впал бы в сонно-безразличное состояние, шланг служил еще для одной цели: если бы со мной что-нибудь случилось, меня можно было без труда вытащить обратно. На всякий случай я взял с собой и моток крепкой веревки. Она могла пригодиться, если придется доставать из шахты кого-то или что-то.

Затем сержант Максилларис и вольноопределяющийся рядовой Щетинкерс встали к мехам — качать холодную воду, — а я снова полез вниз. На этот раз я спускался значительно быстрее. Холодная вода исправно поступала в мой импровизированный костюм, и хотя головой я очень скоро начал ощущать тепло, на моих реакциях это никак не отразилось. Правда, при каждом движении мехов мой костюм раздувался, как шар, а затем снова опадал, но это почти не стесняло моих движений. Со стороны, должно быть, я выглядел прекомично, но сейчас мне было не до смеха: задача, которая передо мной стояла, была слишком серьезной.

Очень скоро я достиг входа в горизонтальный штрек и, пройдя по нему, добрался до тел своих товарищей. Я не знал, спят они или уже умерли; как бы там ни было, я оттащил всех троих к вертикальному стволу шахты и, привязав к спущенным сверху дополнительным веревкам, крикнул Быстродумеру, чтобы он начинал подъем.

Оставшись один, я снова вернулся в штрек, чтобы получше рассмотреть странный веретенообразный объект, который, как мне казалось, сопровождал легкамень в его движении к поверхности или, точнее, следовал за ним. Он был почти такого же диаметра, как и туннель, где я стоял. И от него исходили волны тепла. Непонятный объект был таким горячим, что лед над ним протаял почти до самого легкамня.

При мысли о легкамне я вспомнил, как сильно мы в нем нуждались, и подумал, что всей рабочей смене придется теперь надевать костюмы наподобие моего. Любопытство продолжало терзать меня, но я понимал: времени для исследований нет. Чем бы ни был этот гладкий продолговатый предмет, мы сумеем обогнуть его и добраться до легкамня.

Легкамень! А вдруг эта штука охотится за ним точно так же, как и мы? Ведь отправились же мы неизвестно куда, чтобы добыть несколько легкамней. Сразу вспомнилась моя космологическая теория яйца со множественными оболочками. Три цикла назад я решил, что ошибся, но сейчас передо мной оказалось доказательство моей правоты. Правда, продолговатый предмет выглядел каким-то непривычным, чужеродным, но с чего я взял, что слои между ледяными оболочками должны быть одинаковыми? Скорее, наоборот. Даже наверняка… От множества вопросов, смутных догадок невольно закружилась голова. Мне даже пришлось напомнить себе, что, пока я здесь торчу, на склонах Длинной Долины гибнут мои товарищи, и я должен торопиться.

Повернувшись, я двинулся к главному стволу шахты, чтобы вернуться на поверхность.

— Это талая вода! Не морская! О, великий Центр!.. — голос сержанта Хрипоногера прозвучал намного яснее, чем когда я слышал его в первый раз. Он исходил от неизвестного веретенообразного объекта. Наверное, догадался я, это тоже летательный аппарат наподобие нашего шара. Внутри находятся живые существа — обитатели нижнего слоя. Они пытаются заговорить со мной, но единственными известными им словами нашего языка являются три короткие фразы, которые сержант Хрипоногер произнес, прежде чем потерял сознание в теплой воде. Теперь они повторяют их, чтобы привлечь мое внимание. Интересно, видят ли они меня, и если да, то как?..

И снова я подумал о том, что времени осталось катастрофически мало. Империя не станет ждать, пока я закончу исследования. Война… Но, быть может, эти неизвестные существа сумеют нам помочь? Только как? Возможно, нижние жители способны достаточно быстро извлечь легкамень изо льда, но ведь они, наверное, сами охотятся за ним!

Быть может, они тоже ведут войну, и легкамень пригодится для их бомбардировщиков.

Что же мне делать?!

Все же ученый во мне взял верх, и я решил потратить несколько минут на исследования. Указав на себя, я сказал:

— Хелицерис.

— Хелицерис, — повторил аппарат.

Потом я показал им части тела: клешни, жвала, антеннулы, конечности, мандибулы, церк. Я показал им лед, воду и легкамень и даже рискнул выпустить из костюма немного холодной воды.

— Холодная, — сказал я, потом показал вокруг себя: — Горячая.

Аппарат все повторил правильно, и я сказал: «Да». К сожалению, пришельцы ни разу не ошиблись, и я не мог обучить их слову «нет».