Полина Волошина - Маруся

Эльза что-то ответила ей. Видимо, «на здоровье».

Откуда-то сверху раздался плач ребенка. Эльза подняла голову и посмотрела на потолок, словно пытаясь разглядеть сквозь стены, что происходит на другом этаже. Потом она быстро заговорила, грустно улыбнулась и побежала в сторону лестницы. Носов что-то выкрикнул ей в ответ. Эльза ответила ему, не останавливаясь, и скрылась из виду. Стало слышно, как она взбегает по ступенькам и что-то кричит, теперь уже, видимо, ребенку.

— Что она сказала?

— Сразу после смерти профессора ребенок начал болеть, и они не знают, что с ним.

Маруся замерла с вытянутой рукой, так и не дотянувшись до плюшки.

— Заболел ребенок?

— Ну да.

Маруся убрала руку от тарелки, встала и направилась в сторону лестницы.

— Ты чего?

— Нам нужно к ребенку.

— Как ты себе это представляешь?

— Поднимемся, и ты скажешь, что мы пришли на помощь…

— Это как-то неприлично…

— Что неприлично? Помогать детям?

— Идти туда, куда тебя не приглашали! Тем более в комнату к больному.

— Откуда она знает? Может, у русских так принято. Ну, что ты сидишь?

— Да ну…

— Нос! Ну, елки-палки! Предмет там! Рыжая явно ни сном ни духом — она понятия о нем не имеет!

Нос нерешительно поднялся.

— Давай! Мне просто надо попасть в ту комнату, пока она не вышла… Иначе потом это действительно будет странно.

Они поднялись по лестнице и остановились у двери, из-за которой слышался плач.

— Постучи и скажи, что я врач!

— Ну какой ты врач?! — возмутился Носов.

— Детский! Скажи, что я дочка известного в Москве педиатра, что я учусь на медицинском, что я могу позвонить папе и проконсультироваться, описать симптомы, — в общем, наври ей что-нибудь. Главное — ее заговорить…

Нос посмотрел на Марусю как на сумасшедшую. Маруся разозлилась, постучала в дверь, раскрыла ее и втолкнула Носова внутрь. Пока он объяснялся, вздыхая и заикаясь, она осмотрела комнату.

Обычная детская со светло-желтыми стенами и картинками мультипликационных героев; игрушки, маленькая и симпатичная мебель… Сам ребенок, девочка лет пяти, лежала в кровати и плакала, растирая глаза. Маруся перевела взгляд на Эльзу — та смущенно улыбалась, слушая Носова — конечно же, она обалдела от такой бестактности, но пыталась с достоинством вынести внезапную атаку.

Эльза быстро заговорила, показывая на ребенка и заправляя за уши вновь растрепавшиеся волосы.

— Она благодарит и просит посидеть тут минутку, пока она сбегает вниз за лекарством, — сухо перевел Носов.

Ему явно не нравилось все, что происходило.

Маруся закивала и подошла к детской кроватке.

— Данке, данке… — залепетала Эльза, выходя из комнаты.

— Встань у двери! — резко скомандовала Маруся, как только они остались наедине с ребенком.

— Что ты собираешься делать?

— Я собираюсь сделать то, зачем мы сюда и приехали!

Она быстро осмотрела кроватку со всех сторон, заглянула под нее и за нее, провела рукой под матрасом и под подушкой… Девочка, не переставая, плакала, закрывая лицо руками.

— Тихо, тихо, тихо… — Маруся погладила девочку по волосам, — не плачь, хорошая…

— Ты уверена, что предмет здесь?

— У девочки болят глаза, — смотри, как она трет их… Она заболела сразу после смерти профессора, потому что… — Маруся встала с коленок и еще раз внимательно осмотрела кроватку. — Потому что… он передал ей предмет перед смертью, либо его…

Маруся осторожно приподняла одеяло и расстегнула пуговки на рубашке ребенка.

— Его повесили ей на шею в память о дедушке… — улыбнулась Маруся, вытаскивая из-под рубашки тонкую серебряную цепочку с подвеской в форме ворона.

Нос нервно сглотнул.

— Можно я возьму эту птичку? — спросила Маруся у девочки и, не дожидаясь ответа, расстегнула цепочку.

— Получается, что мы ее украли, — расстроено вздохнул Носов.

— Получается, что мы вылечили ребенка, — решительно сказала Маруся, пряча предмет в карман и накрывая девочку одеялом.

Девочка и правда перестала плакать. Она даже убрала руки от глаз и внимательно смотрела на Марусю, будто пытаясь разглядеть ее лицо. Как и следовало ожидать, глаза у девочки были разноцветные, к тому же сильно покрасневшие от слез.

— Так лучше? — спросила Маруся, улыбаясь.

— Эльза идет, — прошептал Носов.

Маруся присела на краешек кровати и взяла девочку за руку.

Эльза вбежала в комнату со стаканом, в котором была налита подкрашенная розовым вода. Она подошла к девочке, и Маруся сразу же встала и отошла в сторону. Эльза напоила ребенка и что-то спросила.

— Спрашивает, как ты ее успокоила, — перевел Носов.

— Скажи, что я знаю волшебные слова, — ответила Маруся, выбегая из комнаты.

— Ты куда? — бросил ей вслед Носов.

— Сейчас!

Она сбежала по лестнице, взяла свою сумку и вернулась обратно.

— Это тебе на память, — сказала Маруся девочке, протягивая маленькую резиновую уточку, купленную когда-то в аэропорту.

Эльза улыбнулась. Девочка взяла в руки игрушку и прижала к груди.

— Это ты для успокоения совести? — тихо прошипел Носов.

— Это я подарила ребенку уточку, — невозмутимо ответила Маруся. — Считай, что мы обменялись.

Дело было сделано. Теперь очередь за Юки.

В маленьком уютном кафе в старом городе было не протолкнуться: местные во все глаза пялились на разряженных поклонников фэнтэзи. Маруся тоже разглядывала приезжих магов, с удовольствием жевала плюшку и пила чай. После удачной операции настроение было хорошим, и от этого сладости казались еще более вкусными.

В отличие от Маруси, Нос выглядел хмурым. Похоже, его мучила совесть за то, что они украли предмет, и «благородные» оправдания поступка его ничуть не утешали. С другой стороны, он знал, на что шел.

— Надо написать Юки, — наконец заговорила Маруся, облизывая губы. — Надеюсь, ему есть чем нас порадовать.

Нос молча протянул ей коммуникатор и отвернулся куда-то в сторону. Маруся вытерла руки об салфетку, вытащила из кармана ворона и положила на стол. Написать сообщение она не могла, поэтому решила отправить снимок. Просто и понятно.

Она сфотографировала предмет и добавила изображение в блог Юки.

— А если он не отдаст свой? — не оборачиваясь, спросил Носов.

— Как не отдаст?

— Так. У него ведь более мощный предмет, чем у нас.

Маруся пожала плечами.

— Не знаю, какой мощней, но нужен-то ему этот.

— С тем можно вообще ничего не делать. Приходишь и говоришь: «Отдайте мне эту картину». И тебе отдают, — занудствовал Носов.

— Зачем ему просить, если ему нравится воровать? — удивилась Маруся.

— Хорошие у тебя дружки, — проворчал Носов.

— Между прочим, про этого «дружка» рассказал мне ты, и говорил ты о нем с восторгом!