Олег Языков - Учебный отпуск. Часть 1. Гром над Балтикой.

На секунды в зале повисла тишина, а потом грохнул хохот. Смеялись все – и офицеры за столами совещания, и гражданские специалисты. Хохотал, хлопая в ладоши, довольный Яковлев, тихонечко подхихикивал генерал-полковник Никитин.

Лишь маршал авиации Новиков вопросительно поднял брови.

— Как кто, простите?

— Вы же просили по-фронтовому, товарищ маршал. Вот я и сказал, как мы говорили на фронте. Можно сказать еще ярче и образнее, но это будет уже как в бою! А там от таких слов ларингофоны коротили!

Тут грохнули уже все! В том числе – и маршал Новиков.

Протирая белым носовым платком глаза, он, отсмеявшись, сказал: "Да вы просто оратор, майор! Садитесь, мы с вами потом переговорим! После совещания. А то вы его и закончить не дадите! Садитесь, садитесь, майор!"

Я и сел. Ну, что ржете?! Работайте! Сделав каменную морду лица, я уставился на президиум.

— Александр Сергеевич, пару слов скажете? Пожалуйста! Слово предоставляется Главному конструктору товарищу Яковлеву. Следующее выступление – представителю моторостроителей, прошу приготовиться.

Совещание вновь потекло по своему, определенному планом, руслу.

Часа через полтора оно закончилось. Народ, гремя стульями начал вставать и, доставая на ходу папиросы, потянулся на выход. Два директора заводов о чем-то доругивались с начальниками управлений ГУ ВВС. Я подождал, пока полковник Степанов соберет свои бумаги в планшет, и пошел к выходу из зала.

Тут нас настиг какой-то штабной подпол.

— Вас приглашает маршал, товарищи офицеры… — вполголоса проговорил он, указывая на стол президиума рукой.

Мы подошли.

— Товарищ маршал…

— Подождите, товарищи… Сейчас я освобожусь и зайдем ко мне на несколько минут, а то тут будет продолжаться работа… Александр Сергеевич, вы со мной? Вот и хорошо.

В кабинет маршала мы прошли впятером – он, Яковлев, Никитин и мы с командиром группы. Потом беззвучно приоткрылась дверь, и так же беззвучно в кабинет перетек капитан-порученец.

Зайдя в кабинет, маршал тут же прошел к маленькому столику, на котором стояли бутылки с минеральной водой и стаканы, прикрытые полотняной салфеткой, открыл бутылку "Нарзана" и налил себе стакан воды.

— Присоединяйтесь, товарищи, кто пить хочет… А то, может быть, чего-нибудь другого, а? — он сдержанно рассмеялся. — Александр Сергеевич! С тебя причитается!

— Все будет. Вот, в серию запустим, и все будет, Александр Александрович! А пока – тут ты хозяин! Угостишь – выпьем! Повод, как мне кажется, есть.

— Ладно-ладно! Маршал с подчиненными не пьет!

— А они пока вроде как ничьи будут, Александр Александрович! Раньше так вообще – они ко мне были приписаны. А сейчас… Испытания закончены, техника сдана, группа существует лишь формально – до принятия решения о переформировании в полк. Люди пока не у дел, на пересидке – ни ваши, ни наши! Так что – доставай коньячок, я знаю, у тебя есть! — продолжал с улыбкой подначивать маршала Яковлев.

— Ну, ладно, уговорил! На самом-то деле… по рюмочке перед обедом… Ну, подходите товарищи, — пока маршал рассуждал вслух, шустрый порученец расставил на посеребренном подносе хрустальные коньячные рюмки и уже разлил янтарную жидкость.

— Ты не обижайся, Александр Сергеевич, но первый тост – за летчиков! Вот за них! Молодцы – и дело большое сделали, и живы остались! Ваше здоровье, товарищи!

Ну, как тут было не напиться! Впрочем, снова наливать нам не спешили…

— Присаживайтесь, товарищи, поговорим… — маршал прошел за свой стол, а мы уселись за приставным.

— Расскажите, майор, как вел себя истребитель в бою… Что особенно бросилось вам в глаза по сравнению с "Як-1", вы ведь на нем воевали?

— Я воевал на "Як-1б", если уж быть точным, товарищ маршал. В 111 ИАП, командир подполковник Россохватский. Отозван с Кубани в самом конце апреля в Москву, в распоряжение главного конструктора товарища Яковлева…

— Сто одиннадцатый? — отнесся маршал к генерал-полковнику Никитину.

— Уже 77-й гвардейский, товарищ маршал… — подсказал тот шефу.

— А-а, помню, помню. Хороший, боевой полк! — маршал обернулся ко мне. — Отстал ты от жизни, майор! Твои друзья уже гвардейцы! Ты кем там был?

— Командир первой эскадрильи, товарищ маршал!

— Ну-у, это мы посмотрим… Но это потом. А пока – рассказывай!

И я начал рассказ. Они же бывшие летчики. Правда Новиков – бывший бомбер, да и летал мало, но основное он поймет.

Рассказ начальство заинтересовал. Я старался дать наиболее полную картину – и боевую работу, и вопросы технического обслуживания, и рассказать про быт нашей маленькой, но очень боевой, части. Это пригодится, пускай высшее начальство ВВС Красной Армии послушает летчика, только что вернувшегося с "передка". А то сами уж давно пределы Москвы, наверное, не покидали. Рассказ, неожиданно для меня, заинтересовал Яковлева. Он задавал правильные вопросы и что-то кумекал про себя…

Сказал я и о вопросах управления воздушными операциями, необходимости создания сети командных пунктов, необходимости выдвижения авиационных "офицеров-наведенцев" в передовые наземные части. И про радиосвязь сказал, и про огромную потребность в локаторах… Полковник Степанов в особо острых и скользких моментах моего повествования попытался было делать мне страшное лицо, но я его проигнорировал. Начисто. В общем – много, что сказал. Лишь бы толк был. Аж запыхался…

— Попей нарзанчику, майор… А вот о бое с группой "Черный Мангуст" расскажи-ка подробнее. Что это за группа, и с чем ее едят…

— Уже поджарили ее и съели, товарищ маршал… А группа эта довольно интересная. Кое-что подобное есть и у нас. Спецполк Шестакова под Сталинградом, например. Та же группа "Меч", скажем. Наша группа вот была… Но наши специальные формирования привязаны к одному месту, скажем так… К конкретной воздушной армии, даже – дивизии… А немцы более гибко и масштабно используют группы специально подготовленных асов, перебрасывая их порой на тысячи километров, туда, где им надо срочно навести шороху. Вот, эти хорьки, по-моему, из-под Ленинграда были, если я не ошибаюсь. А известна эта группа была вот чем…

И я начал передавать начальству то, что я узнал от Николая Воронова. Или как там его зовут на самом деле, не знаю… Командующий ВВС и его зам потихоньку обменивались какими-то мыслями. Яковлев внимательно слушал, а Степанов смотрел на меня, опасаясь, как бы я чего снова не ляпнул.

Скажу честно – я старался кое-что заронить в мозги маршала. Я помнил из мемуаров наших летчиков, и по другой литературе тоже, выражение "маршальский полк". То есть, полк, специально нацеленный на противодействие фашистским асам, на воздушную "охоту" и иные, специальные боевые действия, которые обычному, рядовому авиаполку, будут не по плечу… И все это было связано с именем маршала авиации Новикова. Вот так-то.