Евгений Вецель - Социальная сеть Ковчег

– Ну, ты и электровеник, – посмеялся ничего не понимающий Штерн. – Я, конечно, с удовольствием соберу. Но соберу что?

– Сканер, – коротко ответила Тринити.

– Какой ещё сканер? – произнёс Штерн с прищуром и наклонил голову.

– Ну как, ты же собирался сканировать все электроны, протоны и всё подобное в организмах, и я обещала тебе помочь, – ответила она.

– Но ты же не могла так быстро разработать сканер, о котором я мечтал пятнадцать лет? – неуверенным голосом спросил доктор Штерн.

– Не беспокойся. Я использовала свои предыдущие разработки, не спала несколько дней, привлекла разных помощников по всему миру, и мы сделали схему. Мои ресурсы гораздо значительнее, чем ты думаешь.

– Очень необычно, когда женщина проворачивает такую разработку всего за две недели. Постараюсь в это поверить. А когда пришлют платы?

– Я отправила в производство полностью готовые схемы. Трассировка плат готова. Наличие компонентов проверено, и они уже отправлены к производителям. Я думаю, последнюю плату ты получишь уже через три недели. За это время ты можешь написать программное обеспечение. Времени очень мало. Читай документацию, там всё указано. Ни на что другое не отвлекайся.

– Тринити, я всё сделаю, как ты скажешь, но куда ты так спешишь? У нас же очень много времени, – спросил доктор Штерн, успокаивающий своё удивлённое сознание тем, что всё это дурная шутка.

– Ошибаешься! – в сердцах бросила Тринити, уже знающая, что доктору Штерну, осталось жить меньше года.

Мы шли по тихой аллее парка. Солнце пляшущими пятнышками освещало её голые плечи сквозь листву. Такую девушку я встретил впервые. От неё веяло беззаботностью и детской непосредственностью. На её движения можно было смотреть бесконечно. Они никогда не повторялись и завораживали своей грациозностью. Даже то, как она шла, поправляя то лёгкое летнее платье, то развевающийся на ветру и с шелестом цепляющийся за зелёную листву аллеи шарф, хотелось запечатлеть в памяти навсегда. Девушка-загадка.

С моего второго рождения в XXI веке прошло уже 26 лет, и я давно привык к своей новой жизни. Я рос счастливым мальчиком. До года мама кормила меня грудью, это стало залогом моего хорошего развития и отменного здоровья. Я впитывал иммунитет матери и поэтому редко болел. Мне некогда было болеть – мне нужно было побыстрее вырасти и побольше успеть. Мама уделяла мне максимум внимания. Я рано стал говорить, возможно, этому способствовал опыт моей прошлой жизни, которую я забыл. Мы очень часто выезжали на море, где я много времени проводил на природе.

– Слушай, конечно, не принято говорить такое на первом свидании, – смущаясь, сказал я своей спутнице, – но когда ты сегодня улыбнулась при встрече, я сразу почувствовал в тебе родную душу.

– Знаешь, Вова, я просто ответила на твою улыбку. У меня сегодня очень хорошее настроение, и я хочу попросить тебя об одной вещи.

– Какой? – заинтриговано спросил я.

– Мне бы очень хотелось узнать тебя получше. Но давай не будем произносить вслух комплиментов, – она посмотрела на меня, слегка склонив голову и немного улыбнувшись. – Понимаешь, я очень ценю слова мужчины, и хочу слышать только правду. Поэтому давай проверять наши эмоции временем.

– Трудно удержаться от комплиментов, когда гуляешь с такой красивой девушкой, – удивившись, ответил я.

– Ну, ты уж постарайся, – строго сказала она. – Лучше расскажи про своих родителей. Мне кажется, они не совсем заурядные люди.

– Мне кажется, все люди, считают своих родителей лучшими и незаурядными, – ответил я, немного смутившись такой необычной постановке вопроса. – Но только у меня нет отца. Его не стало, когда мне было 3 года.

– Извини, – она пристально и серьезно смотрела мне в глаза, – Я не знала, и если хочешь, мы не будем обсуждать эту тему.

– Ну почему же, мой отец исчез больше двадцати лет назад, и я его плохо помню, поэтому обсуждать, в принципе, нечего. Меня воспитывала мама. Её, кстати, зовут так же, как тебя – Юля. Когда отца не стало, она несколько лет не могла прийти в себя, но потом взяла себя в руки ради меня и мы жили вдвоём. Она так и не смогла найти себе мужчину, и сейчас живет одна.

– А ты живешь отдельно?

– Конечно. В 18 лет мама настояла, чтобы мы купили отдельную квартиру. Она всегда боялась воспитать из меня маменькиного сыночка, поэтому заставляла всё детство быть самостоятельным. Я с 16 лет подрабатывал в разных местах. Летом работал официантом, зимой мойщиком автомобилей, удалось поработать помощником механика в автомастерской. В общем, занимался самыми разными вещами. Знаешь, это очень удобно, когда ты до конца университета побыл в разных ролях и можешь на собственном опыте узнать, что тебе нравится.

– А чем ты занимаешься сейчас?

– Продаю автомобили, – щурясь от солнца, ответил я.

– Тебе это нравится? – спросила моя новая знакомая Юля.

– Юля, я очень счастлив заниматься тем, что мне нравится. Когда ты занимаешься продажей автомобилей, ты развиваешься сразу в нескольких областях.

– В каких областях? – спросила Юля, сняв с шеи лёгкий шёлковый шарф и держа его одной рукой, ловя тёплый городской ветер.

– Знаешь, основная масса людей считает, что для успешной продажи автомобилей нужно очень хорошо знать технику. Но мой опыт показывает, что полезнее знать психологию. Ведь не так важно, что ты продаёшь, важно знать, кому ты продаёшь.

– Как интересно, – с неподдельным интересом сказала Юля. – Я ведь как раз учусь на психолога. Но мне кажется, что теоретический опыт, который нам дают на лекциях, трудно применять в реальной жизни, если не имеешь практики.

– Если честно, то так и есть, – сказал я, ловя второй конец развевающегося на ветру шарфа. – Я прочитал много специализированных книг, и все эти детальные описания психологии человека, очень далеки от жизни. И мне кажется, изучение психологии по книгам, без практики общения с настоящими людьми, может даже навредить.

– Чем навредить? – спросила Юля, удивленно вздёрнув брови домиком, и, играя, выдернула шарф из моих рук.

– Ну, это как прочитать двадцать книг по ремонту автомобиля и, не имея опыта, начать менять головку блока цилиндров.

– Головку чего? – засмеялась Юля.

– Потом объясню, – я выхватил шарф и отбежал на несколько шагов по тихой аллее парка.

– Ловлю на слове, – сказала она, присаживаясь на лавочку и снимая правую туфельку, чтобы вытряхнуть камешек.

Я обошёл деревянную лавочку сзади и заботливо накинул прохладный воздушный шарф на Юлины голые плечи. Затем обошёл лавочку и сел рядом, на почтенном расстоянии. На противоположной стороне аллеи тоже стояли редкие лавочки, которые слегка закрывали вид на красивую голубую реку. По реке медленно плыл, покачиваясь на волнах, переполненный туристами речной трамвайчик. Серьёзные люди сосредоточенно всматривались в городской пейзаж, пытаясь отыскать достопримечательности, достойные их эмоций.