Виктор Меньшов - Фомич - Ночной Воин

Он дурашливо упал на колени перед Фомичом, склонив голову.

- Да я тебя голыми руками на части порву! - Фомич вложил в ножны меч и пошёл на Кощея с кулаками.

Тот стоял, покачиваясь с пятки на носок, а когда Фомич размахнулся, ловко перехватил направленный в него удар, и выкрутил руку Фомичу.

- Отпусти его! - подал я голос. - Сразись со мной.

- Ладно, давай, - согласился насмешливо Кощей.

Не дожидаясь согласия, он быстро нанёс мне в голову несколько ударов. Но ни один из них не прошёл, завязнув в блоках. Мысленно я поблагодарил тренера по боевому самбо, который учил, что всё в бою начинается с защиты.

Сила у Кощея была, кое-какие навыки тоже, приёмчиков несколько он знал, но тренирован был плохо, нахватался по верхушкам. Я безо всякого труда отправил его в нокаут, нанеся ногой удар в голову.

Очнулся Кощей висящим над пропастью вниз головой. Фомич держал его за ногу на вытянутой руке.

- Быстро говори, где вход в Царство Мёртвых и как вывести оттуда мою жену, мою Настеньку?

- Да не тряси ты меня, - простонал Кощей. - Так всё скажу. Голова кругом идёт. Вход вот он, прямо в моей Пещере. Ключ на Говорящем Самшите, на самой верхушке. Больше я тебе ничего не скажу.

- Ладно! Посмотрим! - сказал Фомич, ставя его обратно на площадку.

- А что его спрашивать? - вмешался Кондрат. - Дальше мы и так всё знаем. Правда, Балагула?

- Ага, знаем! - подтвердил Балагула.

- Что же вы знаете? - усмехнулся Кощей.

- А всё! - обозлился Кондрат.

- Да что ты?

- Вот и что ты! Надо сначала разбить яйцо...

- Понял?! - восторженно заорал Балагула и, подскочив к Кощею, ударил его ножищей снизу.

- Ой-ой-ой! - завертелся вприсядку Кощей.

- Да на Самшите яйцо, которое разбить нужно, дурак! В утке! - заорал на Балагулу Домовой.

- А почём я знал? - оправдывался красавец Балагула. - Ты сказал, что нужно разбить яйцо, я думал ему.

- Если бы ты думал!

- Уй-юй-юй! - выл Кощей. - Ты хотя бы когтищи стриг! Разве же так можно по живому организму лупить?!

- Что? Не нравится? Тогда, если добавки не хочешь, рассказывай!

Злорадно замахнулся ногой Балагула.

- Не на... ой! - присел на корточки Кощей. - Не надо повторять! Как ключ достать... ой! Сам не знаю. Им отопрёте Царство Мёртвых. Пойдут туда только двое: Фомич и Живой. Если кто ещё с ними войдёт, тот обратно не вернётся. И Фомич тоже не вернётся. Как войдёт, так там и останется. Оттуда раз в тысячу лет кто-то выходит. Выйти сможет только Живой с Настенькой... Понял? Больше ничего не знаю...

Мы вскарабкались наверх, на самую вершину Мёртвой Горы. Перед нами возвышался огромный Самшит, верхушка которого скрывалась в облаках.

- Как же нам на него залезть? - задумался Фомич. - Даже если верёвки найдём, год до вершины ползти будем.

- А ты с ним поговори. Самшит - дерево разговорчивое, - подсказал Кощей, которого Фомич затащил на вершину за собой следом.

Фомич подошёл к стволу и сказал:

- Здравствуй, мудрое дерево! Низко тебе кланяемся. Просим тебя, отдай нам то, что хранишь для доброго дела. Сбрось сундук.

Самшит заскрипел, затрещал, с него нам на головы посыпалась старая кора, он зашелестел в вышине кроной, и ответил басом:

- Можно и отдать. Почему не отдать? Мне оно, что храню, безо всякой полезной надобности. Только отгадайте сначала мою загадку. Что-то у меня с памятью. Возраст, столько лет стою здесь без разговорной практики. Как это там? Ну, примерно, значит, суть такая: шерстяной, ходит босиком, хитрый, малину ворует...

- Ты чего это дразнишься?! - заголосил Балагула. - Да я тебе, деревяшка несчастная! Я тебя когтями задеру!

- Да не про тебя я... - испуганно принялся оправдывать Самшит. - Не про тебя эта загадка. Про медведя...

- Я угадал! - радостно закричал Балагула. - Это медведь!

- И верно, медведь, - удивился Самшит. - Сам догадался. А что кричал на меня, если знал? Сердитый он у вас. Маленький, а сердитый. Я таких очень уважаю. А пока - берегитесь! Сундук летит! Сбрасываю! Роняюууууу!

Мы разбежались кто куда, прижавшись друг к другу.

Сундук грохнул о камни так, что Мёртвая Гора ходуном пошла, а Самшит подпрыгнул.

Сундук был большой, кованый. Мы обошли его весь вокруг, но замка на нём и в помине не было.

- Рубите! - приказал Фомич.

На сундук обрушили град ударов, его крушили мечами и боевыми топорами, но даже не поцарапали.

Устав махать мечами, остановились. Всё было бесполезно. Сундук как был без единой царапины, так и остался. К сундуку подошёл Кондрат.

- Отойди оттуда! - прикрикнул на него Фомич.

- А я чего? Я ничего! - оправдывался Домовой. - Я и не трогал в нём ничего, он сам открылся.

- Как открылся?!

- А чего ему не открываться? - пробасил Самшит. - Его никто и не запирал. Там же внутри него Медведь сидит. А Медведь не птичка. Куда он сверху денется? Если и выберется из Сундука, не улетит.

Из сундука, который оказался без дна, и его просто нужно было приподнять, вылез здоровенный Медведь. Он стоял на задних лапах и испугано смотрел на мечи.

- Резать будете? - деловито осведомился он, шмыгнув мокрым носом.

- А что нам с тобой делать прикажешь? - вздохнул Фомич. - Не хотелось бы, но придётся. Нам Волк нужен.

- Может, я его выплюну?

И он стал пробовать. Он плевался и кашлял до обильного слезотечения, но Волк никак не выскакивал.

Балагула посмотрел-посмотрел, и когда медведь в очередной раз стал тужиться и кашлять, подошёл к нему сзади и дал пинка.

Волк вылетел, ударившись о Самшит.

Мы застыли, открыв рты, а Волк, охая и потирая ушибленные о дерево бока, орал на Медведя:

- Чтоб ты так всю жизнь на свободу выходил!

Его излияния прервал Фомич:

- Давай нам быстренько Утку, серый, нам некогда. Или как Медведь отдашь, или возьмём путём вскрытия.

- Я сейчас! - испугался Волк. - Не надо путём вскрытия доставать! Сам отдам! Нужна мне ваша Утка.

Он постучал лапой по пузу, нагнул голову к брюху и внимательно прислушался к происходящему там. Недовольно покачал головой и похлопал себя по брюху ещё раз, значительно сильнее.

- Эй, ты, Утка, вылезай! - скомандовал он.

Утка и не думала появляться на люди. Волк попрыгал на одной лапе, на другой, на всех четырёх сразу, потом кувырнулся через голову, сделал обратное сальто, покашлял, ничего не получалось.

- Ну-ка, серый, что ты там кувыркаешься, поди сюда, - позвал его Медведь. - Открой пасть пошире.

Волк покорно отворил пасть, и прежде чем он что-то сообразил, косолапый запустил ему в пасть лапу и вытащил Утку.

Пока Волк откашлял и отплевался после этой процедуры, Медведь поставил Утку перед Фомичом.

- Давай яйцо! - заорал на неё Балагула, так страшно щёлкнув ковшом, что бедная птичка присела и от страха снесла яичко.

Его моментально подхватил Кондрат. И стал озираться, обо что бы разбить. Близко к нему стоял только Балагула.