Виктор Меньшов - Храм Василия Блаженного

- Он, Тарас Миронович. Там Гришка твой у него в сарае... Вроде как заложник.

- Врешь! - выдохнул, меняясь в лице, участковый.

- Разве так врут?!

- Ладно. Ну-ка, вольные стрелки, немедленно сдать все оружие курсанту Сергею Пасько, я после разберусь, что это за оружие, и все ли зарегистрировано. А у тебя, Сергей, чего кобура расстегнута?

- Он Гришку грозился убить, - потупился Сергей.

- Ясно. После поговорим. Значит - у него теперь кроме ружья еще и два пистолета имеются? Ну, теперь он нам грохота наделает больше, чем Царь-пушка. Значит, теперь перед нами хорошо укрепленная крепость, в которой полно оружия. Ладно. Сергей, ты стой тут, охраняй временно конфискованное оружие, наблюдай за населением, чтобы не лезли, куда не нужно. И чтобы, не дай бог, палить не вздумали куда попало и почем зря. Я милиция, и там мой сын. Так что это дело - вдвойне семейное. И проследи, чтобы в доме напротив все от окон отошли, мало ли, пальнет Мишка, да как раз напротив окон...

Он выслушал в подробностях, что же произошло, постоял, уставившись взглядом под ноги и, шевеля губами, снял с себя пояс с кобурой и протянул Сергею.

- На. В крайнем случае. Ты понял меня? В самом крайнем!

- Понял, батя.

- Не слышу?!

- Так точно, понял! - вытянулся Сергей.

- Вот так вот лучше. Ну, я пошел.

И он вразвалку направился в сторону сараев.

- Мишка! - крикнул он, не останавливаясь. - Это я - участковый Пасько! Ты видишь меня? Смотри - я без оружия!

- Уйди от греха, участковый! - завопил Мишка из темноты сарая.

- Куда же я уйду, дурья твоя голова?! У тебя мой сын. Отпусти - может и уйду.

- Приведи мне Верку, тогда отпущу твоего сына.

- Не могу я тебе ее привести, никак не могу.

- Это почему же? Тебе что - сын не нужен?!

- Очень даже нужен. Только жену твою я никак привести не могу, потому, как я ее арестовал и сделал запись в журнале. А в журнале страницы пронумерованы...

- Ты чего городишь, участковый?! Ты что - пьяный?!

- Это ты. Мишка, пьяный, а я в трезвом уме и соблюдаю законность и порядок. Для того и на должность поставлен. И в соответствии с законом, за причиненные ею тебе обиды, я ее арестовал, в соответствии с законом о семье и быте...

- Нет такого закона!

- Есть такой закон!

- Кто же тебе дал право бабу в кутузку сажать?!

- Перед законом, Мишка, все равны, - вздохнул участковый. - А я что? Я только исполняю.

- Тогда веди ко мне Кольку и Петра!

- Это тех, которые тебе по ж... которые тебе обиды причинили? Так их я тоже уже посадил.

- Да ты что, участковый?! - взревел Мишка. - Обалдел?! У тебя же всего одна камера в наличии имеется!

Разъяренный Мишка выскочил из сарая, толкая перед собой Гришку.

- Веди мне жену немедленно! Веди, и забирай своего пацана!

Толкнув в спину Григория в сторону от себя, Мишка собрался нырнуть обратно за поленницу.

- Постой, Миша! Погоди! - остановил его участковый вкрадчивым голосом. - Пойдем мы с тобой вместе за женой твоей сходим. Что тебе ждать сидеть?

- Ага! Так я тебе и доверился!

- Да ты посмотри - у меня даже оружия нет! - пошел участковый к Мишке, расстегивая на ходу рубашку, и демонстрируя ему свой живот.

Михаил растерялся, попятился, а воспользовавшийся этим участковый подошел к нему на расстояние вытянутой руки.

- Ну чего ты, Миша? Это же я - Тарас Миронович. Участковый. Помнишь, я тебя, когда ты в шестом классе учился, на мотоцикле ночью в райцентровскую больницу возил? У тебя тогда аппендицит случился. Вспомнил? А ты что же, сукин сын, тут устраиваешь, а?! Ну-ка, давай сюда быстро оружие! Давай, пока беды не натворил!

Он осторожно потянул за стволы у Мишки из рук ружье, и всем уже казалось, что дурацкая и страшная эта история благополучно заканчивается, все, кто наблюдал за происходящим, с облегчением вздохнули...

Но тут Мишка боковым зрением заметил, что кусты слева от него зашевелились. Нервы его не выдержали. Он дернул стволы из рук участкового и выстрелил в шевелящиеся кусты, а навстречу выстрелу, перекрывая его, бросился Тарас Миронович. Он тут же охнул и упал на спину, отброшенный выстрелом картечи в упор. Мишка выронил ружье и стоял, нелепо разведя руки в стороны, и с ужасом смотрел на растекающуюся по груди участкового кровь.

От домов мчались, обгоняя друг друга, люди. Впереди всех бежал Сергей. Григорий уже разорвал на отце рубаху и пробовал остановить кровь.

Сергей забежал перед толпой и выстрелил над головами людей, сжимавших палки и обломки кирпичей, загородив собой Мишку.

- Назааад!!!

Толпа отступила.

- Отойти всем на двадцать шагов! - заорал Сергей, наступая на толпу, размахивая пистолетом.

Когда все отошли, он велел приглядеть за безоружным Мишкой двум мужикам поспокойнее, сам же полез в кусты, посмотреть, что там за герой и не задело ли его. Когда он раздвинул кусты, то увидел прижавшегося животом к земле, насмерть перепуганного дворового пса Шарика, который признав знакомого, осторожно пополз из кустов, ласково виляя хвостом.

- Сергей! - позвал Григорий. - Подойди, отец зовет.

Сергей подошел. Над отцом колдовала, накладывая повязку, Полина Сергеевна, которую участковый попросил отойти. Когда она сделал это, он прошептал Сергею:

- Никто не стрелял...

- Чтоооо?! - удивился Сергей.

- Никто не стрелял, - упрямо повторил отец. - Мишка отдавал ружье добровольно, держал его за приклад. Произошел самопроизвольный выстрел. Понял?

- Я лично не понял! - возмутился Григорий. - Неужели ты ЕГО прощаешь?

- Выстрел был, действительно, случайный, а у него, между прочим, двое мальцов в доме. Ясно?

- Ясно, - тихо ответил Григорий.

- А тебе, Серега?

- Ты помолчи, отец, молчи, папа. Мы все сделаем как нужно...

Такую рану в упор пережить - нужно железное здоровье иметь. И оно у него было. И еще у него были сыновья, которые сутками дежурили возле отца, мотаясь между службой, учебой и больницей.

Правда, за все время пребывания участкового в больнице в поселке не было ни одного скандала, ни одной пьянки.

А Михаил Курин сидел. Шло следствие. Правда, сыновья потерпевшего утверждали, что выстрел был самопроизвольный, но говорили они об этом как-то неубедительно. Все остальные свидетели находились за спиной участкового, и видеть точно все не могли. Участковый же, как только пришел в себя, потребовал бумагу и ручку и тут же написал, что выстрел произошел самопроизвольно, во время добровольной сдачи оружия гражданином Куриным, который в момент выстрела даже за курки не держался.

Про отобранные пистолеты все дружно промолчали, и получил Мишка четыре года, а поскольку на работу был зверь, то вышел он скоро.

Но это было после. А тогда к участковому в палату вошли два пацана. Оба одинаково лобастые, в стираных одинаковых матросках. Вслед за ними в двери протиснулась Вера Ивановна, заполнив собой сразу всю палату. Она подтолкнула мальчишек в спину и зашептала им: