Виктор Меньшов - Коралловый остров из речных ракушек

- Иди сюда, верблюжья кавалерия!

А тот жует себе колючку и никакого внимания на майора. Тот не на шутку рассердился на такое неуважение со стороны верблюда, и плюнул на облезлого, но гордого сына пустыни дромадера. Тот возмутился и пнул его несколько раз копытом по трудовым пограничным мозолям. Не взвидевший белого цвета от боли майор схватил верблюда за копыто и несколько раз плюнул ему в удивленное лицо...

Полковник Ломов упал, споткнувшись об ноги майора Громилина, когда же он стянул с лица съехавшую шапочку, то оказалось, что на нем сидит верхом здоровенный майор, и почему-то плюет ему в лицо, выкрикивая при этом:

- Ах ты, верблюжья твоя морда!

Решив дома обязательно заглянуть в зеркало, полковник вступил в схватку. Майор, на которого в придачу бросились спецназовцы в камуфляже и в шапочках, решил, что это террористы, и замолотил кулаками с удвоенной силой. Он схватил за ноги полковника Ломова и завертел им вокруг себя, сбивая налево и направо группу захвата.

Разгоряченные схваткой, ни майор Громилин, ни группа захвата во главе с полковником Ломовым, не заметили, как тихо и скромно прошли через зал, обходя дерущихся, наши путешественники, проследовав на взлетную полосу, где и остановились в растерянности, не видя ни самолета, ни обещанной встречи, да и в переговоры никто с ними вступать не собирался...

- Все бы вам захватывать, да захватывать. - заговорил Стигматик. Вон стоит себе самолет, и на фиг никому не нужен...

На поле действительно стоял самолет, готовый к отправке. По иронии судьбы, именно на нем должен был лететь к месту новой своей службы майор Громилин.

Путешественники переглянулись, и направились к самолету.

- Куда летим? - деловито спросила Женька у летчика.

- Вы - не знаю, а мы к границе с Гибралтаром, - покосился на них летчик.

- Во! Нам туда и нужно! - обрадовался Полукрымский.

- А билеты у вас имеются? - скучно поинтересовался летчик.

- А вот наши билеты! - потомок ушкуйников поднес к носу пилота кулак.

- Так бы сразу и говорили, что угон, - проворчал летчик. - Садитесь, проездные документы у вас в порядке, убедительные документы у вас...

Сами еще не до конца поверив в неслыханную удачу, они полезли в самолет.

- А этому чего? Отпустить, пуская катится? - показывая на мэра, спросил Полукрымский.

- Ой, боюсь, что рановато. - Плаксин показал пальцем на толпу, выбегающую из здания аэропорта.

- Зря мы мэра в заложники брали! - в сердцах воскликнул стигматик. Надо было кого попроще!..

- За кого попроще самолетов не дают, - резонно заметил Фуняев.

- Тоже верно, - согласился Полукрымский. - Люди! Мы вашего мэра не тронем! Мы улетим без него!

Народ при этих словах пришел в еще большее волнение. Из толпы вышел мужик и решительно подошел к самолету:

- Значит, так, - без предисловий начал он, подходя вплотную. Договариваемся следующим образом: если вы дадите честное слово, что заберете этого деятеля, трам-там-там-тарарам. - он указал на мэра. - Тогда можете лететь куда хотите. Желательно подальше. У нас его по три раза в месяц похищают, все деньги из бюджета на выкупы ушли. Слава Богу, последний самолет остался. Забирайте его и летите куда вздумаете, а мы к трам-там-там-тарарам такой-то матери закроем этот трах-тара-рах-трах-тах! Аэропорт. Лады?

- А что нам остается? Лады?! - протянул руку Полукрымский.

Он подтолкнул мэра в самолет, и махнул рукой летчику: заводи!Когда же он сам собирался последовать за мэром, парламентер задержал его за рукав и зашептал на ухо:

- Слышь, братан, ты его при случае продай там в рабство, если оно есть там у них. А то прямо беда! Его возвращают, а самолеты - фиг...!

Самолет разбежался, присел на корточки, оттолкнулся и - прыгнул в небо! И полетел!

- Гляди-ка, летим, - восторгался Стигматик.

- Взлететь - это еще не значит лететь, - изрек совсем непонятное Плаксин.

- А может тебя лучше выбросить? - поинтересовался Полукрымский.

В это время самолет сильно тряхнуло. Потом еще раз, и еще...

Все прилипли к окнам: картина была ужасной, оба крыла у самолета отвалились! А по взлетной полосе, зажав в руке ножовку, убегал, воровато озираясь, вечный партизан - дед Мазаев.

- Подпилил, гад, крылья, теперь мы падаем! - заскулил Плаксин.

- Не падаем, а садимся! - возразил из кабины летчик.

- Почему это мы садимся, когда падаем? - вступил в беседу Стигматик.

- Потому, - ответил пилот, - что садиться - это лучше, чем падать.

- Мысль, конечно, очень даже интересная, - подключилась Женька, - Но мы все-таки падаем...

- И что же дальше? - спросил вконец растерянный Фуняев.

- А дальше то, что мы падаем, - ответил летчик.

И он был прав.

Глава восьмая

"Мы садимся, или падаем?" "Ни креста, ни поминок" Самолет врезается

в землю. "У верблюдов есть хвосты?" Пилот подземной авиации. Лицом

к лицу со страусом.

- Все-таки, мы садимся, или падаем? - спросил Фуняев.

- Да не слушайте Вы Полукрымского, Фуняев. - махнула рукой Женька. Идите ко мне, я Вас лучше по головке поглажу...

Фуняев не заставил просить себя дважды, и его как-то сразу перестало интересовать, садятся ли они, или падают.

Стигматик пристраивал у себя на коленях Очень Ветхого Колупаева, убирая его от окошка.

- Вот что бывает, когда идешь на поводу у совершенно безответственных людей, - бормотал человек-понедельник, неожиданно добавив. - Впрочем, несмотря на мелкие неприятности, я попал в неплохую компанию. И хотел бы, чтобы об этом узнали еще до того, как...

Он замялся.

- Приземлимся, - фыркнул Полукрымский, направляясь в кабину пилотов. - А приземлимся мы так, что от нас пыли не останется. Ни креста, ни поминок...

- Куда это ты, Полукрымский?

- Куда, куда. На кудыкину гору...

- Ты, кажется, несколько расстроен? - поинтересовалась Женька.

- Это вам только кажется, Женечка, - рассмеялся сын итальянки. - На самом деле я просто счастлив. А в кабину я иду, чтобы посмотреть в глаза той даме, которая пригласила всех нас сегодня на свидание. Оттуда, знаете ли, виднее.

Еще через несколько мгновений самолет со свистом врезался в землю. Все послетали со своих мест, полетели куда-то в нос самолета, в никуда, в темноту, наступившую сразу и навсегда...

А майор Громилин выяснял отношения с полковником Ломовым.

- Да, браток, наделал ты делов. - прикладывая к голове лед, говорил Ломов. - Сорвал нам, понимаешь, операцию, помог террористам самолет захватить. А террористы те самые, которые у тебя границу нарушали, из-за которых тебя на новое место послали... А ты, майор, случаем не знаешь, у верблюдов хвосты есть? Не знаешь? Ну да ладно, это к делу не относящееся. Главное, майор, это то, что я тебя сажаю в самолет, и ты успеваешь на новое место службы до того, как туда прилетят твои знакомые. А летят они в Гибралтар. Это агентура сообщила. А с тобой мы никогда не встречались. Понял? Все! Точка! Лети, майор...