Михаил Михеев - Изгнанники

Нельзя сказать, что Соломин произвел фурор, явившись на крейсер с дамой. А вечером, после проверки, он представил ее экипажу и сообщил кто она, что она и чем будет заниматься – так у них было принято, все знали обо всех достаточно для того, чтобы доверять друг другу. Ну а чуть позже капитан отправился по важному и нужному делу – за деньгами.

Наверное, господин Гольдштейн был очень удивлен, когда вместо гражданского флаера прямо к его конторе спикировали, распугивая редкие в этот час пассажирские машины, два русских военных бота. Еще больше он был удивлен, когда из них высыпали десантники и в течение пары минут взяли офис под контроль. А потом в кабинет Гольдштейна (кстати, связь с внешним миром оборвалась, будто ее обрезали – русская система подавления работала четко, не давая никому в здании вызвать подмогу) вошел, поскрипывая блестящими сапогами и сияя эполетами, капитан Соломин.

– Добрый вечер. Надеюсь, вы меня ждали? – весело улыбаясь, спросил он.

– Да, разумеется, но без, – Гольдштейн несколько растерянно развел руками, – такого странного антуража.

– Осторожность, друг мой, всего-навсего осторожность. Вы представляете, на той трассе, по которой я собирался сюда прилететь, с корабля мы обнаружили аж дюжину флаеров, и все без огней. Какие-то придурки позабавляться решили. Мы их ссадили, конечно – пережгли им движки, у нас на корабле есть для этого электромагнитная пушка, и канониры малость потренировались. А то, понимаете ли, столкнутся еще с кем, люди пострадают, а так – спрыгнут со спасательными гравиранцами, всего и делов-то. Надеюсь, вы не знаете, кто это забавлялся?

– Н-нет, не знаю.

Бизнесмен побледнел и покрылся испариной – явно сообразил, что в списке подозреваемых стоит на первом месте. Ну что же, утечка явно из его офиса, но не он. Слишком уж хорошо он представляет, что с ним сделают русские случись что – инстинкт самосохранения плюс мозги, без которых на такую пирамиду, как ювелирный бизнес, не влезешь, а влезешь случайно – не усидишь.

– Вот и замечательно, – Соломин шагнул вперед, взял Гольдштейна за пухлую щеку и слегка потрепал. – Но ваших сотрудников я бы проверил с пристрастием. Надеюсь, деньги готовы?

– Да, разумеется, – развив бурную деятельность, бизнесмен извлек из сейфа банковские карты. Соломин кивнул, достал мобильный терминал и ловко их проверил. Гольдштейн с завистью следил за его действиями – у него-то аппаратура не работала, а русская бодро попискивала, несмотря на помехи, и глохнуть не собиралась.

– Ну что же, все в порядке. Думаю, мы продолжим с вами взаимовыгодное сотрудничество. Я попрошу вас составить список товаров, которые бы потребовались вашей фирме, чтобы, по мере возможности, обеспечивать поставки… По сниженным ценам и с гарантированной оплатой.

Вот тут-то Гольдштейн воспрял духом, и следующие пятнадцать минут они активнейшим образом обсуждали, как будут поддерживать связь и чего бы Гольдштейну хотелось в первую очередь. А когда все это закончилось, и ставший изрядно богаче Соломин поднялся на мостик, он только и смог, что перевести дух и сказать:

– Ну и мразь… Все, снимаемся с орбиты. И подальше, подальше отсюда…

– Вы считаете, он справится?

– Кто? Соломин? Разумеется. Я не раз имел с ним дело еще когда он служил во флоте. Можете мне поверить – звезд с неба наш капитан не хватает, но дело свое знает хорошо. Уже то, что он столько лет продержался фактически в одиночестве и не бедствует при этом, о многом говорит. Да и корабль у него что надо.

– Дело, дело… Я бы предпочел пригнать туда эскадру быстрого реагирования – и все! Неужели вы думаете, кто-то посмел бы тявкнуть?

– Будь все это в диком космосе – я бы первым вас поддержал. Но этот несчастный караван – в японском секторе. А если что-то вскроется? Вою будет…

– Когда это мы боялись воя? Надо будет – раздавим их всех!

– Вам бы только давить. Не забудьте, японцы могут и в драку полезть, они народ гордый и вторжения на свою территорию не потерпят. И, кстати, будут правы – я бы тоже не потерпел. Будет война. Победить победим, но за победу придется платить. Жизнями наших людей платить, адмирал, подумайте об этом. Нет уж, я считаю, и командование меня поддерживает, что сейчас топору надо предпочесть скальпель. Соломин справится, поверьте, а если что и всплывет – так мы же не обязаны следить за каждым пиратом! Ну, он наш соотечественник, и что с того? Худшее, что нам придется сделать – это дадим ему лет пятьдесят… условно… а потом подведем под амнистию.

– А если не засветится?

– Тем лучше. Там, наверху, на него есть определенные планы. Корсаров использовали все и всегда, причем вполне легально. Так почему бы нам не воспользоваться чужим опытом?

– В каком смысле?

– В прямом. Эскадра, которая может в любой момент парализовать целый сектор дикого космоса – это козырь в рукаве. Не туз, но и не шестерка. Людей ему подкинуть не проблема, корабли… Да считайте, они у него уже есть. Может, и не потребуется никогда, а может – пригодится. Но давайте не будем загадывать – подождем результата, а там видно будет…

Странный это был караван. Точнее и не скажешь – странный. Нет, это вполне нормально, когда несколько боевых кораблей охраняют транспортные. Даже когда несколько ОЧЕНЬ БОЛЬШИХ боевых кораблей охраняют несчастный десяток транспортов – это нормально, мало ли, какой груз они перевозят. Даже если на каждый транспортный корабль приходится два боевых, среди которых два крейсера, линкор и авианосец. А вот когда в японском секторе под прикрытием американских кораблей идут транспортные корабли французов, старых врагов и тех, и других – это удивительно и наводит на очень неприятные мысли. Да и сама по себе непонятная ситуация была огромным минусом. Не понимаешь – остерегись!

Однако остерегайся, не остерегайся, а дело делать надо, и караван надо было потрошить. Хотя, конечно, были у капитана Соломина и свои козыри. Во-первых, мощь и дальнобойность его орудий, во-вторых, его корабли были намного быстроходнее, а значит, ему и выбирать дистанцию боя, в-третьих, его пока не обнаружили, благо маскировочное поле русского корабля не так просто пробить. И, наконец, в-четвертых – сегодня "Эскалибур" был не один.

Одному, конечно, браться за такое дело было не самой лучшей идеей – пока выбиваешь боевые корабли, а они, сволочи, по определению крепкие и с одного выстрела не каждый уничтожишь, транспорты успеют рассеяться. Отсюда и складывалась тактика – линейный крейсер разбирается с кораблями конвоя, а "Альбатрос" уничтожает транспортные корабли. Тем более что боеспособность только что полученного крейсера была весьма условна – корабль пришел без экипажа, только с перегонной командой, оставившей его сразу после того, как "Эскалибур" появился на радарах. Люди должны были прибыть чуть позже, а значит, пришлось раскидать и без того неполную команду линейного крейсера на два корабля. Соответственно, на "Альбатросе" не было ни абордажной группы, ни полноценной вахты. Да и вообще, корабль был хотя и оснащен знакомыми еще по той, прошлой жизни, оборудованием и системами управления, но, в любом случае экипажу требовалось время, чтобы притереться к нему, освоиться и в полной мере использовать его возможности. За неполные трое суток, занятых, к тому же, бешеной гонкой к точке встречи с караваном, сделать это было крайне сложно.