Александр Тарасенко - Полёт ласточки в околоземном пространстве

Немного потолкавшись, Ласточка вышла на улицу: — Кто предложил всем собраться?

— Патрон.

— То есть он сам? — опешила девушка.

— Сказал, что убил Андрея — уточнил Саша: — Попросил собрать всех, кого можно. Обещал вскоре приехать.

Ласточка протянула: — Понятно. — И пока она говорила «понятно» к крыльцу подошёл собственной персоной дядя Егор. Мрачно нахмурившийся, он погнал примолкших ангелов внутрь. В большой зале стало ещё теснее, туда влились вошедшие с улицы. И сам новый бог прошёл в центр комнаты. На краткий миг наступила тишина.

— Вечер добрый — поздоровался дядя Егор: — Ваша правда, сегодня вечер выдался не очень добрым.

— Знает ли кто-нибудь, почему собрал всех здесь? — Если кто-то и имел какие-то соображения, то он малодушно промолчал.

Оглядев половину собравшихся (к другой половине он стоял спиной), дядя Егор сказал: — Я хочу рассказать, почему убил Андрея Николаевича Тырина, моего «племянника». Мне кажется, вы должны об этом знать.

По залу прокатился вздох. Стоящие переменили позу. Кто-то сбился с дыхания. Шум пробежал и затих.

— Включите свет — попросил дядя Егор. Со щелчком загорелись лампы, разгоняя сгущающийся полумрак. Собравшиеся в подробностях увидели мрачное лицо нового бога. Недовольно прикушенную губу. Бог был раздражён. И когда вспыхнул свет, он тоже увидел их вопрошающие лица.

— Тырин не оставил своего прошлого места работы — дядя Егор говорил будто швырял камни в пропасть. Первый, второй, третий. При этом он обводил глазами внимающих племянников. Тяжёлым, ничего не рассказывающем о намерениях смотрящего, взором: — Это мелкое нарушение моей воли можно было простить. Он начал лечить особенно тяжёлых пациентов с использованием дара власти. Это тоже простительно. Если бы только Турин не принялся спасать всех подряд. Чудесные выздоровления начали привлекать внимание. Из соображений скрытности я убил Андрея Николаевича, так как не видел другого выхода. Я не пытаюсь оправдываться. Просто рассказываю, как умер один из ангелов, считаю, что вам нужно знать. Вопросы?

Взгляд скользил по рядам. Взгляд давил тяжестью бетонной плиты. Из-за спины дяди Егора, кто-то из избежавших тяжести взгляда, спросил: — Разве нельзя было стереть память? Ну, или приказать?

Дядя Егор развернулся. Теперь Ласточка видела затылок нового бога и этот затылок ответил: — Запомните, что я никогда ни одного из вас не стану принуждать даром власти. Если кто-то воспротивится однозначно выраженной воле, то он умрёт. Не больше и не меньше. Что до стирания памяти то для Тырина это было отнюдь не спонтанное решение. Сколько пришлось бы стереть: год, два или все шесть? Смерть честнее, такая вот, правда.

Яркий электрический свет вытолкал, выбросил темноту за окно. Она копилась там, прибывала словно вода. Собиралась с силами, чтобы ворваться и затопить комнату. Но пока свет такой яркий, что тени люди в нём кажутся манекенами.

— Если кто-то хочет ещё что-нибудь сказать — говорите здесь. При всех — потребовал дядя Егор.

Ласточка почувствовала рядом с собой движение. Сделав шаг вперёд. Даже не сделав, лишь обозначив движение. Антон сказал: — Мы благодарны за рассказ.

Дядя Егор секунду вглядывался в бледное лицо заговорившего. Потом кивнул, принимая благодарность. — Завтра обычный рабочий день — сказал он.

Ангелы расступались, пропуская нового бога. Чуть погодя сами начали расходиться по одному и группами, обсуждая случившееся. Оставшись одной из последних, Ласточка щёлкнула выключателем. Оказалось на улице ещё царит ранний вечер. Это электрический свет спрессовывал тени и выдавал за стекло.

На крыльце стояли Бутинко и Антон. Оба не любили запах табака, но задержались, чтобы договорить, идти им было в разные стороны. Подойдя ближе, Ласточка услышала, как Антон бросил: — Дурак!

— Дурак? — переспросила Наташа.

— А кто еще — буркнул Антон — Так всех подвести. Не могу представить, сколько голов пришлось почистить Егору Николаевичу, чтобы замять больничные чудеса.

Ласточка остановилась рядом, разглядывая разгорячившегося Антона. Как всегда подтянутый, аккуратный, застёгнутый на молнию, похожий на новенькое портмоне из очень дорогой кожи. Сейчас щёки разгорались от приливавшей крови — расплата за недавнюю бледность. Ласточка подумала, что сама бы ни за что не отважилась заговорить с дядей Егором десять минут назад.

— Ты, что обо всём этом думаешь? — спросил Антон у Ласточки.

— Ничего — сказала она. И соврала. На самом деле по поводу произошедшего Ласточка думала очень многое.

Чашка горького кофе. Короткая долгая ночь. Уже под утро, она вызвала программу быстрого сна. Следовало хотя бы немного отдохнуть, перед тем как окунуться в наступающий день. Уже светлел край горизонта.

Ласточка с самого начала раздумывала о том, как избавиться от маленького стражника в своей голове. Не то, чтобы она не доверяла дяде Егору или её цели существенно отличались от его целей. Стремление к свободе подобно свойству воды перетекать из более высокого места в более низкое. Но то были ленивые раздумья. Просто мысли в редкие часы досуга, не собирающиеся превращаться в действие. Между высоким и низким водоёмами пролегал тонкий, перекрытый тиной и прошлогодними листьями, ручеёк. Ни у кого из тысячи ангелов не получилось. Конечно, она умная девочка, но вокруг столько других интересных и неотложных дел.

При взгляде снаружи можно счесть, что всё осталось по-прежнему. Впрочем, самые важные изменения всегда происходят в головах. Скрытые от посторонних взглядов костной оболочкой черепа. Скрытые ли? По каким алгоритмам может функционировать маленький стражник? Может быть, он опрашивает Ласточку и там сама выдаёт собственные секреты? Возможно, стражник записывает в виде текста все сформулированные в слова мысли, и затем подробнейший лог внутренней Ласточкиной жизни изучает дядя Егор? Икс, игрек, зет — неизвестность в трёх измерениях.

В темноте. Не из-за скрытности, так получалось, что свободными оставались только ночи. Ласточка на ощупь определяла форму невидимых оков. Подумаешь, что никто прежде не смог вырваться из-под номинальной власти дяди Егора. Она сможет. Она самая умная. Да и откуда известно, что никто не смог? Что сделает Ласточка, если и когда освободиться? Она по-прежнему честно и искренне продолжит работать на возвеличивание дяди Егора. Свобода как хобби. Тёмными ночами. В полной темноте потому, что для работы с анимусом не требуется внешнее освещение. Дядя Егор сказал, что она может думать о чём угодно, но не всё из придуманного осуществить в реальности. Ласточка представляла, может ли она сделать то или иное, со своим разумом. Виртуальный по своей сути анимус, подчиняясь написанными Ласточкой управляющими программами, порождал виртуальную реальность, где она могла действовать без ограничений. И в этой «виртуальности второго порядка», девушка нащупала то, что хотела, но не могла сделать. Она была на верном пути.