Александр Соколов - Тайна прикосновения

— Боря, детка, не урони пряник на ножку! Потом хромать будешь, как дедушка! — смеялась Мария Фёдоровна, когда Ивана Степановича рядом не было. Впрочем, дед научил внука размачивать пряники в воде, чтобы становились мягкими, и Борька не успокоился, пока не перетаскал все. Вечерами бывший есаул Войска Донского садился в кресло, его словно отполированная лысина над сократовским лбом, отражала свет от электрической лампочки. Он надевал на крючковатый нос очки, раскрывал газету и читал вслух: «Империалистические круги США замышляют.»

Всё было бы неплохо, но вскоре дед закончил строгать и пилить, поставил на горячую печку металлическую чашку с клеем, чтобы растопить сухие гранулы. Вонь стояла в квартире ужасная! Феклуша схватила Саньку и унесла вниз, к Зотовым, потом пооткрывала все окна.

На тяжёлых портьерах — любимом месте поселившихся у Марчуковых бесплотных призраков-воздушностей — была паника.

— Бр-р-р. Кошмар! Я не могу находиться в этой вонище, Розенфильда! Не зря этот клей на плите называется «казеиновым»! А на улице — болотная сырость, которая у них зовётся ноябрём!

— Не стони, Амелия! Полетели к Зотовым, у них мило, да и Санька с Борей сейчас там.

Свою регулярную беседу в лектории на тему «Всё о человеке» Создатель проводил в хорошем расположении духа. Он только что обобщил хорошо подобранную, выверенную информацию о землянах и был полон оптимизма.

Пространную речь о качественных изменениях в человеческом сознании Творец неожиданно начал с выдержки из «Саламбо» Флобера, приведя дословный перевод старой мамертинской песни, которую пели греки-наёмники в садах Га- милькара: «Своим копьём и мечом я вспахиваю землю и собираю жатву: я — хозяин дома! Обезоруженный противник падает к моим ногам и называет меня Властелином и Царём!»

Так думали древние, и от этого убеждения современный человек избавится ещё не скоро. Но! Я говорю вам: познайте всё сущее, чем полон человек, с чего начинал он и когда впервые почувствовал себя человеком? Кто может ответить на этот вопрос?

Из зала послышалось: «Когда сам развёл огонь.», «Когда изготовил первое оружие для охоты и орудие труда.», «Когда построил жилище.»

— Насчёт жилища высказалась женщина, и это понятно! — улыбнулся старец. — Но если смотреть глубоко — человек стал становиться самим собой, когда впервые сознательно захоронил своего соплеменника, сородича, когда на могиле поставил камень в виде метки и почувствовал горечь за грудной клеткой. Видимо, тогда он в первый раз увидел звёзды над головой по-иному и соразмерил расстояние до них со своим горем.

С этого момента на пути к своему «Я» человек хочет осознать, что есть его душа? То, что вызывает боль, требует объяснения, и нам интересно, как сам он объясняет свою душу, пытаясь не только понять её, но и обессмертить. Вот, например, Платон: «У любой радости или печали есть «гвоздь», которым она пригвождает душу к телу, пронзает её и делает телесною, заставляя принимать за истину то, чем ответит тело. А разделяя представления и вкусы тела, душа неизбежно принимает его правила и привычки, и уже никогда душе, обременённой телом, — не очиститься, но, попадая в иное тело, зерно пускает иные ростки.»

Что же я сам вложил в это столь спорное для человечества понятие? У меня выглядит всё довольно скромно, и вряд ли будет моё определение пользоваться популярностью на самой Земле в ближайшее время. Если коротко, то это звучит так: «Душа — продукт опыта человеческого тела, определённый телесными процессами во взаимодействии со средой и окружением, зависящий от этих процессов и влияющий на них с целью достижения благоприятных результатов».

Каждое время, в котором человек подрастал, определяет количественное содержание «человеческого» в хищнике-творце, созидающем вокруг себя духовную ауру своих понятий, представлений, суеверий и вер.

Так, например, принесение в жертву богам человеческих жизней считалось какое-то время узаконенным понятием, в некоторых странах в качестве бога или полубога должен был умереть сам правитель. Но ни в ком божественность правителя не находит лучшего воплощения, чем в его сыне, унаследовавшем от отца его священное наитие. Следовательно, нет более полноценной жертвы, приносимой взамен правителя на благо всего народа.

Для спасения собственной жизни шведский король Аун, или Он, принёс в городе Упсале в жертву богу Одину девять своих сыновей. После принесения в жертву второго сына король получил от бога ответ, что жизнь его продлится до тех пор, пока раз в девять лет он будет жертвовать одного сына. Ко времени жертвоприношения седьмого сына Он был ещё жив, но ослаб до такой степени, что на прогулку его выносили прямо на троне. Девять лет после принесения в жертву восьмого сына король пролежал в постели. После смерти девятого сына его, как младенца, девять лет кормили из рога. Подданные Она воспрепятствовали желанию принести в жертву Одину последнего сына. Он умер и был захоронен в королевском кургане в Упсале.

Этот пример ярко иллюстрирует подвижки в развитии человеческого сознания, хотя ни в коей мере не может служить примером жестокости, а лишь доказывает неотвратимость сложившихся представлений.

Итак, человек разумный (Гомо Сапиенс) прошёл ступени первородного, а затем первобытного. За сорок тысяч лет борьбы за жизнь с холодом, стихией, животными и себе подобными человек стал существом разумным. Разумно обустраивая свою жизнь, тем не менее «прямоходящий» во все времена убивал себе подобных. Современные учёные человечества до сих пор ведут спор: «Что есть гоминид?», — и не один из них, даже в своих мыслях, памятуя о «высоком предназначении» предмета спора, не посмел назвать его хищником. Это самый интересный для меня момент — насколько мифологизировано собственное представление о себе человека!

Если мозг человека — прообраз вселенной, думают учёные, то почему не разум управляет законами жизни? Что может быть выше разума и что есть те силы, которые его формируют? Итак, виднейшие светила науки, почесав темечко, сошлись на расплывчатом: «Гоминид — существо биологическое, теперешний его вид — скорее всего, промежуточное звено на пути к человеку «наиразумнейшему», человеку с космическим сознанием».

В своём выступлении я лишь кратко наметил черты дискуссии, которую вам сегодня предлагаю: человек и его собственное представление о себе должны стать темой нашего дальнейшего разговора. Кто хочет выступить?

Два месяца Паша отлежала на деревянном щите и уже принялась учиться ходить на костылях. В последний свой приход Зина не выдержала, расплакалась: