Андрей Шевченко - Герои должны умирать

До референдума воины, при отдаче военного салюта, говорили "Служу человечеству", но в связи с вхождением многих разумных рас в единое государство, это звучало несколько шовинистично. После референдума солдаты отдавали честь со словами "Служу Империи". С этими словами солдаты приносили присягу и шли в бой.

А недостатка в боевых действиях Империя не испытывала. Согласно выкладкам учёных того времени считалось, что планет, пригодных для более-менее комфортного существования человека не так уж много. И прежде, чем на новооткрытую планету ступала нога колониста, её "обрабатывали" военные. Жестоко, но человечество вело себя в космосе так же, как когда-то поступало на Земле. И точно так же, как многие века назад, исчезали культуры и вымирали разумные расы, виноватые перед землянами лишь тем, что не смогли противопоставить им достойное оружие.

Но людям требовалось жизненное пространство, и те, кто мешал Империи, сметались с ее пути, да так, чтобы остальным урок пошел впрок. Военно-Космический Флот и Армия стали столпами, на которых держалось государство. Образовались целые касты воинов, корнями уходившие в века. Вот почему служба во Флоте или Армии считалась одним из самых престижных занятий для людей среднего сословия, или, скажем, для выходцев из провинциальных миров. Тысячи и тысячи их стекались к вербовочным пунктам ВКФ, чтобы стать пушечным мясом на далеких планетах.

Бывшая баржа "Гравсмесь", ныне переделанная в военный пассажирский транспорт "Гордость Лидии", неторопливо подходила к границам Сольтана.

– Обратите внимание на центральный обзорный экран – мы проходим мимо боевых заградительных станций, – казалось, в безликом голосе компьютера сквозит раздражение – эту фразу он произносил уже, наверное, в тысячный раз. – Это космические объекты вооружены по последнему слову техники, и разрушить их чрезвычайно трудно. Но, уже после первого полугода обучения вы сумеете взять штурмом любую подобную станцию, даже класса "Апокалипсис".

В толпе призывников пронеслись нервные смешки и воодушевлённые восклицания. Сопровождающие рекрутов офицеры и сержанты с каменными физиономиями смотрели на подопечных – за безразличием угадывалась смертельная скука. Каждому из них до чёртиков надоели пропагандистские речи, которые они вынуждены были выслушивать в очередном рейсе к Сольтану.

– Сольтан – это не просто уникальная учебная площадка для начинающих! Это ваш шанс стать настоящим солдатом Империи: квалифицированным, умелым, искусным…

Два сержанта откровенно зевали, глядя на будущих настоящих солдат. Среди прочих, глазеющих на оборонительные станции, ощерившиеся жерлами лазерных орудий, находились и Пётр с Лином. Зорин оживлённо тыкал пальцем то в сторону приближающейся планеты, то в проплывающий мимо корабль и беспрестанно тараторил, Лин улыбался его детской непосредственности, но не перебивал, понимая, что у товарища это от избытка новых впечатлений.

– Смотри, отсюда Сольтан выглядит точно, как Моравия! Если бы ещё на ночной стороне прибавить бордового – ну, один в один! У нас на Моравии много красного песка… Из-за этого даже пшеница красная…

Пётр тараторил до тех пор, пока из оповещателей вместо гермафродитно-безликого компьютерного голоса послышалось тирада, перемежаемая приглушёнными ненормативными лексическими выражениями:

– Борт двенадцать семьдесят шесть, какого… вы…… прёте на выключенный маяк?!! Здесь же для полных идиотов закодировано – маяк на регламенте! Немедленно вернись на основную трубу!

– Диспетчер, вас не понял! – послышался другой голос, видимо, кого-то из пилотов. – Наш декодер показывает основную трубу. И мы видим работающий маяк.

– У вас какая модель декодера?

– РС сто двадцать, а что?

– Вот дрэк! Ну почему как эти тупые программеры что-нибудь проглядят, так это обязательно всплывает! Борт двенадцать семьдесят шесть, кодировка для сто двадцатой модели временно некорректна. Останавливайтесь, затем переходите на запасную трубу. Иначе вы рискуете приземлиться в ядре Сольтана.

Лица рекрутов вытянулись, сержанты перестали зевать, а два капитана встревожено переглянулись и принялись кричать, что происходящее – всего лишь розыгрыш пилотов. Кто-то побежал к рубке, чтобы выключить громкую связь. Между тем пилот корабля разошёлся не на шутку.

– Башня, вы там ополоумели? Что значит остановиться? А возмещать топливо на двойное торможение вы будете?

– В работе второй вариант, – металлическим голосом отчеканил диспетчер, – а расходы спишешь на наших технарей.

– Да, пошли вы! – возмутился пилот. – По шлему мне получать, а не вашим технарям! Не буду тормозить до выхода на тройную орбиту!

– А ты без маяка сможешь сесть?

– Ну-у, не знаю, попробую…

– Отлично, а то он у нас всё равно не работает.

Пилот в ответ прошёлся по родственникам диспетчера, диспетчер высказал всё, что думает о тупых пилотах. В рядах рекрутов началась легкая паника, переходящая в стадию весьма тяжелой. Вопли капитана "Заткнёт кто-нибудь эту оралку или нет" спокойствия не добавляли. Ещё бы, никому не хотелось, чтобы корабль приблизился к планете на полной скорости, а судя по разговору, так оно и произойдёт.

– Они что, серьёзно? – круглыми глазами глядя на Лина, спросил Пётр.

Джонс пожал плечами.

– Видимо, да. Сам слышал, произошла какая-то нестыковка в дешифровании канала. Похоже, мы сейчас повторим судьбу метеора: вспыхнем ярко, но коротко.

– И ты об этом так спокойно говоришь? – возмутился Пётр.

– От меня сейчас ничего не зависит, – снова пожал плечами Лин. – И от тебя тоже. Пойдём-ка лучше в каюту.

Ничуть не успокоенный Зорин поплёлся за другом в каюту, где в течение всего пути было не протолкнуться от переизбытка народа, а сейчас она пустовала. Судя по замолкшим динамикам, кто-то из посыльных добрался до рубки и выключил оповещатель. Но успокоить толпу рекрутов сопровождающим не удавалось вплоть до объявления о начале посадки – волей-неволей всем пришлось разместиться на лежаках.

Против ожиданий большинства "Гордость Лидии" не сгорела в атмосфере и не разбилась о планету, а спокойно приземлилась на огромном космодроме. Будущие герои космоса возносили благодарственные молитвы Богу или даже Богам, некоторые ругались, иные плакали…

Когда затих гул двигателей, Лин поднялся с неудобного лежака и отёр пот со лба.

– Фух, приземлились! А я уж думал, нам каюк!

– Я тоже, – мрачно сказал Пётр. – Хорошенькое начало.

– Выходи строиться! – послышались вопли сержантов. – Живее, живее! Забираем личные вещи и марш из корабля!

Рекруты, потрясённые тем, что путешествие чуть не закончилось катастрофой, нервно повыскакивали под палящее сольтанское солнце. Пока сержанты строили новобранцев, пока производили перекличку, прошло минут двадцать. К этому времени к "Гордости Лидии" приехало несколько желто-черных машин с большими буквами "ОО" на бортах, откуда повыскакивали дюжие парни в комбинезонах без знаков различия и устремились внутрь корабля.