Джон Варли - Титан

Нет никакой возможности сделать это самостоятельно. Самое большее, что можно сделать, это попытаться войти в контакт со спасательным отрядом. Она не сомневалась, что такой отряд появится, но надежда на то, что им удастся выполнить свою миссию сразу же, была слабой. Ей необходимо послать сообщение, в котором описать, как «Властелин Колец» разлетелся на куски, передать чудовищность всего происшедшего.

Конечно же полагают, что команда «Властелина Колец» должна была погибнуть, но Фемида-Гея не должна быть забыта. Корабль вскоре появится и он должен попытаться приземлиться.

— Ладно, но на Гее должны быть средства связи. Наверное, они в ступице. Даже если там находятся и двигатели, центральное расположение ступицы кажется логическим местом для расположения там средств управления. Там могут быть люди, которые осуществляют все операции, а может и нет. Попасть туда, по всей вероятности, непросто. Центр управления должен тщательно охраняться от непрошеных гостей и от диверсионных актов.

Но если там есть радио, то надо подумать, как туда пробраться. Она зевнула, почесала бок и лениво поводила по воде ногами. Задергался поплавок. Пора, наверное, вздремнуть.

Поплавок опять дернулся и исчез под мутной водой. Сирокко непонимающе посмотрела на него, потом сообразила, что это поклевка. Она поднялась на ноги и начала тянуть удочку.

Рыба была без глаз, без чешуи и без плавников. Сирокко с любопытством осмотрела ее. Это была первая пойманная рыба.

— На какого дьявола она мне нужна? — вслух спросила Сирокко и швырнула рыбу обратно в воду. Затем свернула удочку и пошла вдоль берега к лагерю.

Пройдя полпути, она побежала.

— Прости меня Билл, я знаю, что ты здесь много работаешь. Но когда они прилетят за нами, я буду работать так тяжело, как только смогу, чтобы мы выбрались отсюда, — сказала Сирокко.

— В основном я с тобой согласен. Что ты задумала?

Сирокко объяснила ему свои мысли по поводу ступицы, что если существует центральный технологический пункт управления всей этой громадной системой, то он должен находится именно там.

— Я не знаю, что мы там найдем. Может быть ничего кроме паутины и пыли и все происходит по инерции. А может быть, нас ожидает там команда с капитаном, которые готовы развеять нас на части за то, что мы вторглись на их корабль. Но нам необходимо убедиться во всем самим.

— Как ты предлагаешь добраться туда?

— Я еще точно не знаю. Я полагаю, что мы не сможем сделать это с помощью цеппелина, или же они знают о этой богине больше, чем говорят. Там между спицами может не оказаться никакого воздушного пространства.

— Это придало бы им некоторую жестокость, — заметила Габи.

— Мы ничего не можем наверняка знать, пока сами не увидим. Дорогу к вершинам спиц могут указать поддерживающие канаты. Они должны тянуться все время вверх, прямо к вершине.

— Боже мой, — пробормотала Габи. — Только их склоны тянутся вверх на сотню километров, но это только до свода, а оттуда еще пятьсот километров до ступицы.

— У меня ноет спина, — вздохнул Билл.

— Что с тобой? — спросила Сирокко. — Я не сказала, что нам придется карабкаться вверх. Мы решим, когда хорошенько обдумаем. Все, что я хотела сказать, это то, что мы не знаем местности. Почем я знаю, может быть, существует экспресс-подъемник, сидящий в болоте, который мог бы поднять нас к вершине. Мы никогда ничего не узнаем, если будем сидеть на месте и не оглядимся по сторонам.

— Не волнуйся, — сказал Билл. — Я с тобой.

— А как ты, Габи?

— Я пойду за тобой, куда бы ты ни пошла, — как само собой разумеющееся ответила Габи. — Ты сама это знаешь.

— Ладно. Тогда вот, что я думаю. На западе, по направлению к Океану, есть канат. Но река течет другой дорогой. Мы можем использовать ее как транспортное средство. Так мы сможем добраться до следующего ряда канатов быстрее, чем если будем пробиваться через заросли. Я считаю, что мы должны идти на восток, по направлению к Рее.

— Калвин сказал, что мы должны держаться подальше от Реи, — напомнил Билл.

— Я не сказала, что мы пойдем прямо туда. Если существует что-то, что труднее преодолеть, чем постоянный день, то это постоянная ночь, так что меня не тревожит, какой мы выберем путь. Но между той местностью, где мы находимся сейчас, и той, куда мы собираемся, пролегает большое пространство. Мы будем иметь возможность увидеть его.

— Согласись, Роки, ты в душе турист.

Сирокко мимо воли улыбнулась.

— Виновата. Я только недавно думала о том, в какие потрясающие места мы попали. Мы знаем, что здесь существуют десятки разумных видов. А что мы делаем? Сидим и ловим рыбу. Нет, это не по мне! У меня ощущение, что мы находимся под предохранительным колпаком. И что они все это оплачивают, и черта с два, если мне это нравится! Наверное, мне хочется приключений.

— Боже мой, — проговорила Габи со сдержанным смешком, — тебе хочется еще приключений? Тебе недостаточно того, что случилось?

— Приключения имеют свойство оборачиваться неприятной стороной, — сказал Билл.

— Будто я не знаю. Но тем не менее, мы отправимся вниз по этой реке. Я бы хотела, чтобы мы отправились после того, как поспим. У меня такое ощущение, что я одурманена наркотиками.

Билл на мгновение задумался.

— Ты думаешь, это возможно? Какие-то фрукты действуют как наркотики?

— Хм, ты, наверное, читал слишком много научной фантастики, Билл.

— Послушай, не трогай мое чтение, и я не буду обращать внимания на твои глупые фильмы.

— Но это ведь искусство. Ну да ладно. Не обращай внимания. Возможно, мы съели какой-нибудь транквилизатор, но, скорее всего, это попросту старомодная лень.

Билл поднялся на ноги и потянулся за несуществующей трубкой. В раздражении он опять забыл, что ее нет. Отряхнув руки, он сказал:

— Потребуется время, чтобы построить плот.

— А зачем плот? Как насчет этих стай огромной кожуры семян, плывущих по реке? Они достаточно большие, чтобы выдержать нас.

Билл нахмурился.

— Да, по-видимому так и есть. Но как ими управлять в бурной реке? Я хотел бы посмотреть на дно, прежде…

— Управлять? Ты думаешь, что плот будет лучше?

Билл посмотрел на Сирокко сначала с удивлением, потом разочарованно.

— Тебе виднее. Вперед, командир.

Семена росли на вершинах самых высоких в лесу деревьев. На каждом дереве вызревало лишь одно семя, и когда оно достигало зрелости, то взрывалось подобно пушечному выстрелу. Они слышали эти выстрелы через продолжительные интервалы времени. То, что оставалось после выстрела, походило на скорлупу грецкого ореха, гладко разделенную пополам.

Увидев плывущую мимо такую скорлупу, они подплыли к ней и подтащили ее к берегу. Пустая, она высоко плыла над водой. У груженой — еще порядочная часть борта оставалась над водой.