Сергей Павлов - Избранные произведения

— И чего ты ко мне прицепился? — произнес этот рот и неожиданно распахнулся в зевке.

«Ну конечно, — подумал Кир-Кор. — Мне самому невдомек, чего это я к тебе прицепился».

Едва рот в зевке дотянул до максимума ширины — из-под верхней челюсти, пружинно щелкнув, выскочили гадючьими зубами две стальные иглы. Не успел Кир-Кор опомниться от изумления, Ярара попытался укусить его в шею. Промахнулся — иглы вонзились в мышцу плеча.

Плечо и шею обожгло нестерпимо едким огнем. «Ах, сукин сын! — Кир-Кор отшвырнул мерзавца. — Вот, значит, как погиб Олу-Фад в Рабате…»

Человек-змея, неестественно болтая на ходу одной рукой, скрылся в глубине коридора за поворотом. «Все равно никуда отсюда не уползет», — с надеждой подумал Кир-Кор. Надорвал рубаху, осмотрел место укуса. Внутренним напряжением мышц заставил кровь брызнуть сквозь ранки двумя струйками. Повторил неприятную процедуру. Голова тошнотворно кружилась, перед глазами плыли сине-зеленые пятна в радужном окаймлении. Странное ощущение оглушенности. Будто дубиной по голове… Минуту он боролся с искушением сесть на пол. Распластавшись спиной на стене, выжидал, когда умный его организм самостоятельно нейтрализует остатки сильного яда.

Жжение пошло на убыль, локализовалось, теперь болело только плечо. Кир-Кор вздохнул полной грудью, попробовал прочно стать на ноги. Пятна с радужным обрамлением таяли, — кажется, организм сумел перебороть недомогание, хотя место укуса еще пульсировало болью. В такт болевому пульсу вертелась в голове неотвязная мысль: «Олу-Фада убила денатурация».

Несколько пробных шагов вдоль коридора. Ноги слушались. Руки — тоже. Нарастающая тревога гнала Кир-Кора по направлению к медотсеку. У входа в спардековый тамбур он услышал приглушенные вопли, спрыгнул с трапа, ворвался в отсек.

Вопил, катаясь по полу, Ярара. Вопли переходили в звериный визг. У «саркофага», сжимая рукоять пистолета с квадратным стволом, стоял Лирий Голубь, и лицо у него было белое, как мел. Дейр Магнес лежал на крышке «саркофага» механика поперек — на спине. Голова запрокинута, ноги безжизненно свесились, руки спеленаты сдернутым с плеч костюмом, кровь на голой груди. Снова кровь… Но и здесь сангинофил Ярара сражение проиграл.

Бандит затих — потерял сознание от болевого шока. «Уложу в «саркофаг», усыплю», — мимоходом наметил себе план предстоящих действий Кир-Кор. — Пусть спит здесь до прихода криминалистов». Прежде, однако, он приподнял окровавленную голову медика. Вздохнул с облегчением: на него воззрился дико вытаращенный, но живой серый глаз. Второй, увы, не глядел по причине полной утраты физиономией Дейра Магнеса природной симметрии. Бывший стратег выместил на эскулапе свое неудовольствие по поводу тусклого результата блистательно организованной акции «Каннибал». Или все-таки «Ганнибал»?..

— Как дела, эвандр? — Одним движением Кир-Кор вернул эскулапа в костюм. — Переломов нет?

— Трудно сказать… Помогите мне встать на ноги, будьте любезны. — Медик зарычал от боли и вцепился в надорванный рукав Кир-Кора. — Вы тоже ранены?

— Пустяки. Чем это он вас?

— Рукой, ногами.

— Рукой?..

— Левой. Правая, к счастью, у него почему-то бездействовала. Иначе Ярара просто размазал бы меня по стене.

«Значит, змеиный укус у него одноразовый», — автоматически отметил мозг Кир-Кора.

— Когда Ярара пришел меня убивать, я понял, что акция его провалилась, — добавил медик.

— Ваши дела идут на поправку. Замечаете? У вас прошел кашель.

— А… кхм, действительно… Кстати, вашему другу с усами я успел подпитать сердечную мышцу. Пожалуй, он вытянет.

— Спасибо. — Кир-Кор положил руку на плечо оцепенелого интротома: — Очнитесь, юноша. Этот человек, его зовут Дейр Магнес, еще не понял, что вы спасли ему жизнь. А заодно — и себе.

Лирий Голубь поднял ресницы. На бледном лице голубые глаза казались еще голубее. Кир-Кор кивнул на оружие:

— Называется альгер. В просторечии — болевик. Слышать о нем мне доводилось, вижу впервые. Волновой выстрел в голову превращает человека в комок невыносимой боли… — Он оглянулся. — Где Ярара, маракас?! Куда девался бандит?

Лицо юноши приняло осмысленное выражение:

— Он… это… ушел. Поднялся и вышел…

Кир-Кор метеором вылетел в тамбур и уж было собрался мчаться наверх. Но откуда-то снизу вдруг донеслось урчание передаточного сервомеханизма. Урчание исходило из недр гондека. Метнувшись вправо, Кир-Кор бесполезно рванул рукоять дверцы наклонного люка. По трапу взлетел на спардек, обогнул линзу пилотажной рубки на четверть по левой дуге коридора. В полном соответствии с хорошо знакомой ему интерьерной схемой типового шверцфайтера, в полутора метрах от левостороннего пандуса находился скрытый в стене пилотажной рубки шкаф коммутации бортовой автоматики. Достаточно было нажать синюю подушечку облицовки с черным треугольником — часть стены утонула в проеме. Медленно, слишком медленно обнажались гильзер-коммутативные узлы. Нужно быстрее заставить автоматику открыть дверцу наклонного люка в твиндеко-вом тамбуре! Быстрее!..

Вдруг по какому-то наитию Кир-Кор изменил свое решение на прямо противоположное: вынудил автоматику не только прочно закрыть люки и подъемники всех переходов между гондеком и другими ярусами аэромашины, но и обеспечить герметическую защиту по этому контуру. Если из страха перед правосудием Ярара всерьез вознамерился покинуть борт шверцфайтера в спасательной капсуле, в слампсьюте или еще каким-то способом — это его дело, пусть дерзает. Но если мерзавец, кроме того, попутно надеется погубить всех оставшихся на борту взрывной декомпрессией в стратосфере, его ждет разочарование.

Кир-Кор уперся в стены разведенными в стороны руками, предупредил интротома: «Вслушайтесь, юноша! Зафиксируйте Магнеса в кресле и берегите себя от ушибов. Вероятны резкие маневры шверцфайтера, возможна продолжительная невесомость».

Да, не сумел задержать опасного негодяя, очень досадно… Даже трудно вспомнить, когда он последний раз испытывал такую досаду. Впрочем, худа нет без добра. Не будет на борту Ярары — гора с плеч. Уж больно ловок, увертлив, коварен… А на Новастре до сих пор не удосужились разработать тактику пленения подобных субъектов, приходится импровизировать на ходу. «Наимпровизировал», — огорченно упрекнул себя Кир-Кор.

«Надо было стукнуть мерзавца на полном серьезе — и проблема разрешилась бы просто», — подлил масла в огонь внутренний голос.

«Надо было, кто спорит… Но бить людей на полном серьезе — это не просто».

«Ты сам говорил — людоед».

«Говорил. Но человек ведь!.. Правда, из тех, кому ничто людоедское не чуждо…»

«Софист! До чего же сложно бывает общаться с тобой».