Андрей Силенгинский - На килограмм души (сборник)

Однако, он, почему-то, пустился в какие-то философские рассуждения.

– «Это сон!» – восклицают люди, имея в виду нечто необыкновенно прекрасное, во что с трудом верится, – Люцифер смотрел не на меня, а куда-то вдаль, его постоянная улыбка приобрела мечтательное выражение. – «Мне это снится!» – это когда с ними происходит что-то потрясающее. «Сон и явь» – говорят, сравнивая что-либо волшебное с чем-то грубым и приземленным. «Я превращу твою жизнь в прекрасный сон» – обещает влюбленный юноша доверчивой девушке. И никогда не держит своего обещания. А почему?

Вроде бы, он спрашивал сам у себя, но я решила ответить. Прежде всего чтобы прервать его разглагольствования.

– Потому что все мужики… я, конечно, прошу прощения у присутствующих…

– Нет! – Люцифер решительно потряс в воздухе когтистым пальцем. – Сдержать такое обещание не в силах человеческих. Даже в тех, согласен, крайне редких случаях, когда юноша искренне стремится к этому. Сон – это сон. Во сне человек приближается к своим идеалам, абсолютно недостижимым в жизни. Во сне и только во сне человек может практически всё. Воплотить сон в реальность недоступно человеку. Но! – Люцифер поднял палец вверх и выдержал паузу. Очень эффектную. – Это доступно мне!

– Верю, – я кивнула. – И что же из этого следует?

– То, что теперь это будет доступно и тебе тоже. Это и есть мой дар.

– Так… – я поудобней уселась в кресле. – С этого места поподробней, пожалуйста!

Не могу отрицать, что происходящее нравилось мне всё больше. О, я прекрасно отдавала себе отчёт, с кем имею дело, и не собиралась ни на секунду терять бдительность, но… Я ведь пока ничего не подписывала, правда? Если быть начеку и не дать себя провести, можно круто изменить свою жизнь. К лучшему, разумеется.

– Пожалуйста! Я дарю тебе возможность превратить свой сон в действительность. Само собой, я не могу наделить тебя этой способностью навечно. Три дня. Или, если быть точнее, три ночи. И любой сон по твоему желанию за эти три ночи…

– Десять.

– Что, прости? – Люцифер изумленно вскинул бровь.

– Договоримся сразу, не три ночи, а десять, – спокойно сказала я. – Три ночи, это, знаешь ли, очень ненадежно. Может быть, я за это время вообще не увижу снов?

– Послушай, – вежливый лоск самую малость сполз с моего надменного собеседника. – У меня складывается впечатление, что ты чего-то не поняла. Я делаю тебе подарок. Подарок, слышишь? Я ничего тебе не продаю. Так о каком торге может идти речь?

– То есть, ты хочешь сказать, что одариваешь меня, не ставя совершенно никаких условий?

Это было прямое попадание! Люцифер явно замялся.

– Ну… в общем-то, в какой-то степени так и есть…

– Десять! – я была непреклонна. – Или… – я взглянула на запястье левой руки. Часов там не было, но это меня не смутило. – У меня большие планы на этот сон, надо ещё столько всего успеть…

Люцифер был сломлен, это было заметно невооруженным глазом! Плечи его опустились, глаза смотрели в пол. Но он тут же встряхнулся и постарался вновь держаться уверенно.

– Хорошо! Семь ночей…

– Десять!

– Семь! Поверь, человек каждую ночь видит сны.

– Но не все сны он запоминает!

Люцифер тяжело вздохнул.

– Ты в течение этих семи суток будешь запоминать все. Это громадная уступка с моей стороны, поверь, и я не сделал бы её ни для кого, кроме такой очаровательной женщины.

Он встал с кресла и вновь коснулся губами моей руки, глядя при этом мне прямо в глаза. Что ж, этот раунд можно считать выигранным. Семь ночей – это очень много.

– Ладно, – я сделала вид, что соглашаюсь в высшей степени неохотно. Это даст мне преимущество при следующих торгах. – Пусть будет семь. Продолжай, пожалуйста.

– В сущности, я почти всё сказал. Дар вступает в силу с завтрашнего дня. Ты спишь. Видишь сны. Утром просыпаешься, вспоминаешь их, выбираешь понравившийся тебе эпизод – только один, но зато любой – и желаешь, чтобы он исполнился. Громко, вслух. И – вуаля! – он исполняется. Если никакие события из этих снов тебе особо не приглянулись, ждёшь следующей ночи. Помни, реальностью станет только один сон. Так что выбирай тщательней. Единственное малюсенькое условие – обратного хода способности не имеют. Ты сможешь выбрать сон только из последней ночи.

– Но было бы лучше, если бы я через семь дней…

– Нет, – тихо, но решительно перебил меня Люцифер. – Здесь я ничего изменить не могу. Не имею права. Думай сразу и не прогадай.

По его виду было понятно, что тут он действительно не уступит. Я не стала напрасно настаивать.

– А вдруг ты повлияешь на мои сны? – предположила я. – Будет сниться одна гадость какая-нибудь…

– За кого ты меня принимаешь?! – Люцифер выглядел всерьёз оскорбленным.

– Вообще-то, за прародителя лжи и отца коварства, – ответила я.

– Всё так, всё так! – довольно покачал он головой, как будто услышал очень тонкую лесть. – Но в данном случае всё по честному. Не имею я здесь права мошенничать, поверь.

Поверим? – спросила я себя. Поверим! Потому что, иначе что? – плюнуть и забыть?

– Но ты вправду сможешь выполнить всё, что я могу увидеть во сне?

– А что, есть какие-то сомнения? – Люцифер улыбнулся с истинно мужским самодовольством.

– Вдруг мне приснится, что я – Президент? – закинула я пробный шар.

– Пф-ф.

– Владычица всей планеты?

– Легко.

– Богиня?

– Не вижу проблемы.

– Ни фига себе!

– Полностью согласен.

Мы помолчали.

– В общем, всё понятно, – сказала я. – Перейдём теперь к главному пункту программы.

– То есть? – Люцифер склонил голову набок.

– Что ты от меня хочешь?

Люцифер смотрел на меня с неприкрытым восхищением.

– Умна! Чёрт побери, насколько умна! Редчайшее качество при такой красоте. Действительно, есть кое-что… – он пошевелил пальцами в воздухе.

– Ещё бы! – хмыкнула я.

– Как всякий мужчина, делающий подарок прекрасной даме, я прежде всего боюсь одного…

– Что тебе за твой подарок ничего не обломится! – подсказала я.

– Что мой подарок будет отвергнут! – вкрадчиво сказал он. – Воспользуйся моим даром, преврати свой сон в явь – и этим ты осчастливишь меня. Никаких претензий, никаких условий, ничего!

– Точно? – усомнилась я.

– Абсолютно! Клянусь тебе всеми своими владениями. Я не причиню тебе ни малейшего вреда, если ты примешь мой подарок. Однако, если семь дней и ночей минуют, а все твои сны так и останутся снами – я буду оскорблён в своих лучших чувствах. И тогда…

– Догадываюсь, – я скривилась.

– Правильно. Твоя душа будет моей.

– Понятно… А что, старые добрые сделки типа купли-продажи уже не проходят?

– Почему же? На ура. Ваша людская алчность давно стала темой для анекдотов в преисподней. Но, видишь ли, есть естественные ограничения. Я не имею в виду свои финансовые возможности, они безграничны. Просто… Ну, не может ведь половина населения Земли быть миллиардерами? Поневоле приходится искать новые варианты.