Дмитрий Нечай - Дуракам закон не писан

Иешуа немного стушевался, но с темы это его не збило. Он решил облагодетельствовать очередь более решительно. Придумывать ничего не пришлось так как биология людей была той же. Силой своего духа Иешуа сотворил рыб и хлеба. Закрыв глаза в блаженном чувстве без корыстного дара он направил все это с неба на очередь.

В месте где супермаркет примыкал к стене дома улица была узкой и с закрытыми глазами да еще в пьяном теле Иешуа немного промахнулся. Вся рыба с хлебами оказалась прямо за стеной супермаркета завалив псе прилавки внутри и проходы с кассами. Внутри началась паника. Находившийся в зале директор абожжоный горячими тушками неизвестной породы мгновенно получил инсульт от открывшийся взору картины. Около очереди остался только турбулентный поток силы, поднимающей все сотворенное в воздух. Поток был мощным у земли и немного затихал к второму этажу дабы еда могла плавно опускаться в руки страждущих. Оказавшись без нагрузки поток мощным рывком перевернул ящики обильно стоявшие у стен и смешав их содержимое плавно распылил на головы очереди. После сегодняшнего скандала с одним членом из общества защиты прав потребителей руководство супермаркета в срочном порядке удалило со склада протухшую селедку и просроченные чипсы. Именно это и было часом раньше , надо заметить очень быстро, расставлено вдоль стен .

Обалдевшие мужики тихо смотрели на снежинки вместе с которыми выписывая причудливые траектории селедка медленно спускалась им на головы , чипсы распыленные в свободном пространстве между всем этим спасительно впитывали влагу селедочного разложения но падали туда же.

Первым очнулся Дед Кондрат. От подобного чуда ком встал у него в горле и слова не получались, но вой вышел прекрасный, животно-первобытный. С этим воем Кондрат как молодой долетел до замершего в блаженной позе интелигента и еще успел вломить ему промеж глаз когда его смела очередь пронесшаяся по Иешуа как танк по полю.

Тимофей открыл глаза и ужас охватил его всецело. Разъяренная толпа пинала его ногами с криками " бей пидора". Он попытался встать но был сбит ударом ноги в живот, это был толстенный поп в облитой помоями рясе пробившись сквозь стену желающих сделать тоже. В руке у попа болталась небольшая гармошка которой он отбивался от окружающих. Скорчившись от боли Тимофей прошептал . " Слабо выраженная актуальность применения клавишного инструмента в среде лиц духовного звания или нафига попу гармонь". Следующий удар помутнил рассудок но сознания Тимофей не потерял.

До полного разъединения духа с телом оставались считанные минуты когда призывный кличь продавца отвлек позабывшую о водке очередь и толпа сметая друг друга понеслась к дверям супермаркета в миг позабыв о Иешуа-Тимофее.

Тапочкин со стоном перевернулся на спину и напряженно стал трезветь. Он совершенно не помнил что произошло и почему напавших вдруг стало так много, он помнил только хмурого прохожего который огрел его ломом ни с того ни с сего. Неожиданный голос из собственной груди породил мурашки страха за рассудок.

" Ваш тонкий юмор пожалуй никто тут не понял. Этот Гавриил совсем потерял квалификацию, мертвого от потерявшего сознания отличить не может, я все ОТЦУ расскажу". Тапочкин в ужасе постучал отбитой рукой по груди.

" Да не стучи ты, я все равно не уйду, раз так вышло, значит так и будем работать. Приготовься сейчас ты будешь резко выздоравливать и самочувствие твое прийдет в норму." Тапочкин окончательно похолодел от ужаса, " боже, я сошел с ума"!

" Это хорошо что ты вспомнил ОТЦА, значит душа твоя не заблудшая и ты найдешь дорогу к свету",- ответил голос.

А в это время из темного двора на центральную улицу столицы, залитую яркими огнями мощных фонарей вышли двое лиц кавказской наружности. Поскольку древняя традиция стучать, хоть и потеряла свою актуальность, но все же осталась в народе и, особенно среди дворников и консьержек, об этом тут же сообщили в службу безопасности. Они сели в транспортер с тонированными стеклами и скрылись в направлении центра мегаполиса.

Это были демоны преисподней Мефис Ромазов и Тофель Хамбуддинов переброшенные сатаной для нейтрализации Иешувы и его действий на Земле. Поскольку силу Иешувы преодолеть было неимоверно сложно в пекле решили замкнуть силу ада в двойственной структуре взаимодействия коей и стали эти двое сатанинских отродий.

Прибыв на место, они получили явочный адрес известного фундаменталиста безидейника Бени Ладушкина готового на любые масштабные действия и особенно теракты против ожиревших от скуки тихой жизни обывателей. Личность Бени была хоть и известна службе безопасности, но Тофель и Мефис знали про него намного больше. Так же его звали, когда то Агосфер или вечный жид. За три тысячи лет еврейства сородичи так достали Беню, что он принял мусульманство и стал терраристом-антисемитом. Жидомасонские сети виделись ему повсюду и иного пути кроме как перебить их всех поголовно Беня так и не нашел в этой не равной борьбе. За все это время он не плохо преуспел в мастерстве противостояния и, хотя его неоднократно убивали и казнили, чувствовал себя удовлетворительно. Вспоминая свои приключения Беня, почему то считал самым страшным моментом казнь в Александрии в 124 году после рождества христова. Тогда местные власти поймали его с евреями подельниками за то, что они продавали выжимку из чумных трупов как лечебное мумие древнеегипетских мумий. Бене хотели отрубить голову, но он упросил заменить казнь на повешение с последующим утоплением. В то время Ладушкин был еще относительно молод и восприимчив к агитации, поэтому неделя в тюрьме, где каждодневно пытались вразумить, что евреи это зло и ничего хорошего с ними не получится, таки дали свой результат. Тем более что Беня уже имел более чем тысячелетний стаж еврейства.

Как только он всплыл в километре от берега в средиземном море, он поклялся посветить свою, тогда еще диковинную, вечность борьбе с сионизмом.

План сатаны заключался в похищении известного ученого физика Доктора Фаустова который работал над созданием машины времени и переброски Бени в прошлое с целью свершения грандиозного теракта. В результате этих превентивных мер ад намеривался ликвидировать вакцинацию бессмертия и тем самым остановить второе пришествие за его ненадобностью

Пригородная электричка приходила вовремя. Последние продавцы всякой дребедени прошли по салону и в вагоне стало необычно тихо.

Любомир Глубинкин потянулся, разминая затекшие ноги. Афдотья спала по детски свернувшись рядом. Ее безмятежная улыбка казалось, не покидала ее и во сне. Любомир с интересом выглянул в окно. Промышленные зоны, окружавшие транспортные подъезды к столице не представляли ничего интересного, но он ожидал, наконец, увидеть центральный вокзал. Любомир вырос в селе, все свое детство и юность он практически безвылазно прожил там же где и родился в селе Кащеево. Родители его умерли, когда ему было года два или три, никто в селе точно этого не помнил, потому что у всех и своих дел всегда хватало. Раен был не самый передовой, в селе всего двадцать хат, а школу закрыли в виду отсутствия финансирования и нехватки кадров посоветовав учить писать и читать детей самим родителям и оставив небольшую библиотеку с учебниками двадцатилетней давности. Поскольку Любомира учить было совершенно некому, заботилась о нем старая бабка соседка, тайком надеясь на его хату для своей взрослой дочки с тремя детьми получившимися от случайной поездки в областной центр на рынок, то ни читать, ни писать он, не умел.