Евгений Лотош - Птенцы соловьиного гнезда

— Да нет как-то… — смутилась Яна.

— За полгода человек может измениться очень сильно и самостоятельно, особенно в вашем возрасте. Но также возможно, что на него кто-то влияет. Вот и выясни, кто. Или хотя бы заставь его понять, что встал он на дорожку кривую и скользкую.

— Я?! — девушка приоткрыла рот от удивления. — Но как?

— Не знаю, — пожал плечами Демиург. — Твое дело. Прояви сообразительность. Ты вполне взрослая, чтобы иметь свою голову на плечах.

— И что, мне опять с этим кретином общаться? — надулась Яна. — Он же на всю голову больной! Опять драться полезет, и я его пришибу ненароком. Может, ты сам, а? У тебя хорошо получается.

— На всю голову больной… — пробормотал Дзинтон. — Зря ты так быстро клеишь на людей ярлыки. Ты же совсем его не знаешь.

— А что знать-то? Я точно такие глупости никогда бы не стала говорить. Тоже мне, Бригады освобождения!..

— Не стала бы? — прищурившись, посмотрел на нее Демиург. — Ты так уверена, Яни?

Девушка напряглась. Она знала этот взгляд. Похоже, она ляпнула что-то совсем-совсем неправильное. Настолько неправильное, что вместо обычной нотации ее ожидает что-то другое.

— Хочешь кино посмотреть? — спросил ее Дзинтон небрежным тоном. Яна только вздохнула. На риторические вопросы отвечать не полагается… — Ну-ка, сядь толком и расслабься.

Яна с неохотой спустила ноги на пол, опустила руки на подлокотники и устроилась поудобнее. Она терпеть не могла прямые трансляции, но, надо отдать отцу должное, его кинушки обычно стоили последующей головной боли.

— На счет три, — произнес Демиург. — Раз… Два… Три!

Он щелкнул пальцами, и Яна провалилась в кромешную темноту без звуков, в которой растворилось все, даже ее тело.

— …Принес? — спросил холодный женский голос. Темнота потихоньку рассеивалась, и в ней забрезжили два человеческих силуэта. — Сколько здесь?

— Тридцать тысяч, госпожа. Все, что нашел в кассе, — ответил мужской голос. Его обладатель пытался казаться храбрым и решительным, но в голосе явно проскальзывали нотки страха.

— Врешь! — все так же холодно ответила женщина. Темнота потихоньку рассеивалась, и в ней уже почти различались лица. Почти. Еще чуть-чуть… Почему женский силуэт кажется таким знакомым? — Цми, в кассе лежало минимум пятьдесят. И еще ты прихватил с витрины горсть золотых цацек.

— Нет, госпожа! — панически всхлипнул мужчина. — Честное слово, нет!

— Вот как? — в женском голове прозвучал сарказм, и словно в ответ свет вспыхнул ярко, безжалостно освещая лица присутствующих. Яна неслышно задохнулась. Карина? Да. Невысокая и хрупкая, но… совсем-совсем другая. На лице — хищное выражение затравленного зверя. Настороженный взгляд сверлит лицо стоящего перед ней коренастого мужчины средних лет. Комната с деревянными, прогнившими от времени стенами, окно с выбитыми стеклами — и с полдюжины молодых девчонок и парней, с бесстрастными лицами стоящих у стен и наблюдающих за происходящим.

— Вот как? — повторила лже-Карина. Она шагнула вперед. — Значит, честное слово? Цми, ты получаешь двадцать процентов от вынесенного по нашей наводке. По-моему, вполне справедливая доля, особенно с учетом того, что мы все планируем за тебя. И я, кажется, уже предупреждала, что случится, если попробуешь скрысятничать еще раз. Предупреждала?

— Предупреждала, госпожа! — простонал мужчина. — Честное слово, не было там больше!

— Честное слово… — задумчиво проговорила девушка. — Ну что, поверим ему еще раз? А, Яни?

— Я бы не стала, — с ленцой произнес еще один женский голос, странно знакомый и незнакомый одновременно. Еще одна женская фигурка отделилась от стены и сделала несколько шагов вперед. — Он опять скрысятничал. Да тут никакой эмпатии не надо — врет он как сивый мерин. Ты только на его морду посмотри паскудную!

— Видишь, Цми? — фыркнула лже-Карина. — Не получается тебе верить, хоть убей.

— Ага, не получается, — с усмешкой откликнулась вторая. — Кара, давай с ним кончать, а?

Яна?! Это — она сама? Но она совсем не такая! Да, голос ее — теперь она его узнала. Но она никогда не выглядела такой… такой… убийцей?

Да, убийцей. Во взгляде — холодное безразличие, щупальца манипуляторов, которые почему-то прекрасно видно, свернуты тугими пирамидальными спиралями, готовые для мгновенного змеиного броска, пробивающего насквозь бетонную стену.

— Видишь, Цми, как все получилось, — с фальшивым сожалением произнесла лже-Карина. — Я ведь тебя предупреждала. Ты не внял. Сам понимаешь, у меня выбора не осталось…

— Не надо! — завопил мужчина, бросаясь на колени. — Госпожа Карина! Я все верну! Я никогда больше…

Его голос оборвался и перешел в хрип. Два манипулятора лже-Карины ухватили его за руки и с силой вздернули на ноги, распяв в воздухе. Третий обхватил горло и сжал — не так, чтобы убить сразу, но полностью перекрыв воздух. Мужчина задергался, его лицо побагровело. Голова моталась из стороны в сторону, тело извивалось, рот разевался в отчаянной попытке вздохнуть. Он дергался и хрипел, а стоящие у стен спокойно наблюдали за его агонией.

— Кара! — обиженно сказала лже-Яна. — Я тоже хочу позабавиться!

— И как же? — осведомилась лже-Карина, не отводя внимательного взгляда от уже синеющего лица жертвы.

— А вот так!

Один из манипуляторов лже-Яны, распрямившись, метнулся вперед, пронзив мужчину, словно стальной штырь. Брызги крови во все стороны полетели из дыр в груди и спине, и тело, несколько раз дернувшись, обмякло.

— Эй! — резко сказала лже-Карина, толчком отбрасывая от себя труп. — Ты что, сдурела? Кто одежду от крови отстирывать станет, ты, что ли?

— Ну надо же — одежда! — фыркнула лже-Яна. — Можно подумать, ты и в самом деле ее когда-то стираешь! Все равно пора новую добывать.

— Может, не стоило его убивать вот так сразу? — негромко произнес стоящий у стены юноша. — Он был полезен.

— Нормалом больше, нормалом меньше… — зло ощерилась лже-Карина. — Кто их считает? Можно подумать, других ворюг в городе мало. Тем более, что его все равно пора убрать. Знал слишком много.

— Ну, как скажешь, — пожал парень плечами. — По ворюгам ты у нас специалист. — Он вышел в центр комнаты и подобрал с пола небольшой мешок, выроненный убитым. — Тридцатка, значит? Хорошо. Завтра я отдам тому парню задаток, и через неделю у нас появится «замазка». И много. Что ты решила — новый мост? Или все же что попроще?

— Новый мост! — в глазах лже-Карины зажегся фанатичный огонек. — Нормалы должны как следует осознать, что с Бригадами освобождения не шутят! Их идиотские статейки в газетах меня достали. Посмотрим, что они запоют, когда их драгоценный новый мост рухнет в залив.

— Рухнет — вряд ли, — хмыкнул парень. — Слишком хорошо подвешен, его и атомной бомбой не факт что снесешь. Мы в лучшем случае можем дорожное полотно раскурочить.