Любовь Лукина - Искатель. 1989. Выпуск № 06

Мы попали в ловушку. Шотландцы постарались навсегда отбить у меня и Чико охоту продолжать нашу деятельность.

— Это все, Сид? — спросил сэр Томас

— Нет, остается еще история с Мейсоном. Вчера я попросил своего тестя съездить в Танбридж-Уэллс и узнать насчет Мейсона.

Чарлз со свойственной ему уверенностью изложил факты.

— Сид просил меня узнать, существует ли Мейсон. Я обратился в полицию Танбридж-Уэллса. Мне ответили, что человека по фамилии Мейсон, избитого и потерявшего зрение, на улицах их города не находили.

— Лукас расписывал мне историю Мейсона весьма подробно, — продолжал я. — Он говорил так убедительно, что я ему поверил. Но теперь спрошу вас: слышали ли вы когда-либо о человеке по фамилии Мейсон, работавшем в Службе безопасности?

Они только угрюмо покачали головами.

— В вашем ретроспективном изложении событий, Сид, — произнес сэр Томас, — есть один изъян. Ведь попытка отбить у вас охоту вести расследование… закончилась неудачей.

После паузы я сказал:

— Не уверен в этом. Ни я, ни Чико не могли бы продолжать, если бы это означало… если бы мы думали, что… нечто пробное повторится.

— Что именно, Сид?

Я не ответил, Чарлз встал, подошел к сэру Томасу и отдал ему конверт со снимками Чико.

— Они избивали его цепью, — сказал я бесстрастно.

Фотографии переходили из рук в руки. Я боялся вопроса, который они должны были задать, и действительно сер Томас спросил:

— И с вами сделали то же самое?

Я кивнул нехотя.

— Может быть, вы снимете рубашку и покажете нам, Сид?

Мне очень этого не хотелось.

— Мы должны сами убедиться, обоснованно или нет то, что вы сказали, — настаивал сэр Томас. — Фотографий Барнса недостаточно. Так что, пожалуйста… снимите рубашку.

Я расстегнул пуговицы, встал и снял рубашку. Все мое чело было черным, если не считать темно-красных перекрещивающихся полос. К этому времени все синяки, порезы, ушибы проявилась в полной мере. Именно поэтому я настоял на поездке на Портмен-сквер сегодня. Я не хотел показывать им свои увечья, но знал, что мне придется это сделать.

— Повернитесь, — попросил сэр Томас.

Я повернулся. Никто не произнес ни слова. Сэр Томас подошел ко мне и стал разглядывать меня вблизи. Потом он снял со стула рубашку и помог мне надеть се.

Я поблагодарил и застегнул пуговицы. Прошло немало времени, прежде чем сэр Томас снял трубку телефона и сказал секретарю: «Попросите, пожалуйста, капитана Уэйнрайта».

Если у адмнинстраторов еще оставались сомнения, Лукас сам их рассеял. Он быстро, ничего не подозревая, вошел и комнату, в которой царило гробовое молчание, и, увидев меня, внезапно остановился.

Мне пришло в голову, что мое появление в ложе распорядителей в Честере произвело на Тревора Динсгейта такое же впечатление.

— Садитесь, Лукас. — Сэр Томас показал на стул.

Лукас неуверенными шагами подошел к стулу, по-прежнему не спуская с меня глаз, словно не желая поверить, что это действительно я.

— Лукас, — начал сэр Томас, откашлявшись. — Вот тут Сид Холли рассказал о некоторых фактах, требующих объяснения.

Лукас смотрел на меня и почти не слушал.

— Это невозможно! Откуда вы взялись? — воскликнул он.

— Явился с того света, — ответил я.

Все ждали, что скажет Лукас, но он молчал.

Наконец заговорил сэр Томас:

— Сид выдвинул серьезные обвинения. Я их изложу вам, Лукас, и вы можете отвечать, как сочтете нужным.

И он повторил почти все, что я только что сообщил им.

— Итак, — сказал сэр Томас в заключение, — мы ждем, что вы опровергнете или признаете правильность рассуждений Сида.

Лукас рассеянным взглядом обвел комнату.

— Чушь, — сказал он. — Сид все это придумал. — Лукас лихорадочно пытался найти выход. — Конечно, я не поручал ему расследовать положение в синдикатах. Конечно, я не говорил ему, что сомневаюсь в Эдди. Я никогда не говорил ему об этом воображаемом Мейсоне. Он все это сочинил сам.

— С какой целью? — спросил я.

— Откуда мне знать?

— Я не сочинил, что приходил сюда дважды делать выписки насчет синдикатов, — сказал я — Не сочинил, что Эдди Кит жаловался на то, что я просматривал папки с делами синдикатов. Не сочинил, что вы звонили Чико на мою квартиру четыре раза. Не сочинил, что вы высадили нас на автомобильной стоянке. Не придумал Питера Рэммилиза, которого можно заставить… заговорить. Я могу также найти этих двух шотландцев, если попытаюсь.

— Как? — воскликнул он.

Расспрошу маленького Марка, подумал я. За это время он многое узнал о «друзьях». У маленького Mapкa очень хорошая память.

Но вместо этого спросил:

— Вы хотите сказать, что я придумал шотландцев?

Он сверкнул глазами.

— Я могу также, — проговорил я медленно, — выяснить подлинные причины, скрывавшиеся за всем этим. Проверить слухи о коррупции и найти, что их породило. Разузнать, кто, кроме Рэммилиза, дает вам возможность разъезжать на «мерседесе».

Лукас Уэйнрайт молчал. Я не был уверен, что смогу сделать все, о чем говорил, но вряд ли он стал бы держать пари, что я потерплю неудачу.

— Вы не возражаете против этого, Лукас? — спросил сэр Томас.

Лукас бросил на меня злобный взгляд, но не ответил.

— С другой стороны, — сказал я, — думаю, что если вы подадите в отставку, на этом будет положен конец.

Он посмотрел на главного распорядителя.

Сэр Томас кивнул.

— Да, Лукас, ограничимся этим. Подайте заявление об отставке сейчас же в письменном виде. Если мы его получим, я не вижу причин предпринимать что-либо еще.

Это значило отделаться просто пустяком, но Лукасу в тот момент даже такой исход, наверное, казался трагедией. У него было напряженное бледное лицо, уголки губ подергивались.

Сэр Томас жестом показал ему на письменный стол. Уэйнрайт на негнущихся ногах, пошатываясь, подошел к столу, сел и написал несколько слов, которые я прочитал впоследствии. «Прошу освободить меня от должности директора Службы безопасности Жокейского клуба. Лукас Уэйнрайт».

Потом Лукас направился к двери. Поравнявшись со мной, остановился, поглядел на меня пустыми главами.

— Что на свете может остановить вас? — спросил он.

Я не ответил.

То, что могло меня остановить, — моя сильная рука, которая обеспечивала мою независимость, — лежала сейчас на моем колене.

Чарлз повез меня обратно к себе в Эйнсфорд.

— Тебе все равно придется явиться в суд но делу Тревора Динсгейта, — сказал он по дороге.

— Быть простым свидетелем не так уж плохо.

Мы нашли Чико на кухне. Он сидел за столом с кружкой чая.

— Привет, — сказал я.

— Привет, что они сказали сегодня? — спросил он. — Главные шишки.

— Они слушали. Лукас подал в отставку. Делу конец.

— Не для нас.

— Нет, не для нас.