Александр Потапов - Схватка за параллель

Сборы закончились у кабины.

– Присядем-ка на дорожку по старому русскому обычаю.

– Андрей, расскажи, кто такие русские?

– Попозже, если доживём.

Проверяем связь; Клаудио на мощной металлической цепочке болтается на груди, обеспечивая через обручи мыслесвязи постоянный канал между нами. Мария выбрала для меня хороший боевой комбинезон. Несколько минут уходит на его освоение, и вскоре перестаю ощущать чужеродность второй кожи. Меж тем итальянец настоятельно рекомендует стартовать. Упускать время на начальной стадии операции смерти подобно.

Я иду первый. У Шарика шерсть на загривке дыбом, глаза горят странным огнём, но он не отстаёт ни на шаг. Жалко пса, однако здесь не оставишь. «Сеятель» при первом несанкционированном проникновении на борт ликвидируется автоматически. С кораблём попрощались просто и как-то по-домашнему. Он полностью оправдал название – честь ему и хвала. Немного найдётся кораблей, внёсших такой вклад в историю.

Приёмник глотает жетон. Сумрак. Наверно, привыкаем; никаких серьёзных последствий, нет даже тошноты. Приоткрываю дверь портала и внимательно осматриваюсь. В длинном, пахнущем плесенью и лёгкой гнилью коридоре темно. Тенью растворяюсь во мраке. Пусто, инфраоптика показывает полное отсутствие жизни. Ни души.

Мэри тоже совершает переход. Осматриваемся в четыре глаза. Ничего нового и интересного, конечно, не обнаруживаем. На этаже лишь склады с продуктами, водоочистные сооружения да мощные холодильные установки. Затхлый, давно не проветриваемый воздух указывает, что люди – гости на уровне, не частые. Любопытно: обыскали всё, но ни лестниц, ни лифтов нет. Как осуществляется движение по вертикали? Должно же быть некое подъёмное устройство, в конце концов? Иначе наличие секретной кабины – нонсенс.

– Ну как, пусто? – спрашиваю, заранее зная ответ.

– Да.

– Клаудио, ты-то что на эту тему мыслишь? Раз ноги не топчешь, пора и идеи толкать. Враг не дремлет. Закроет в этом каменном мешке, и, можно сказать, – повоевали.

– А раньше спросить слабо было? План-то вы чем изучали? – несколько неожиданная реплика от компа.

– Не знаю, кто чем изучал, но один член (подчёркиваю слово) нашей команды не вовремя давит понты. Кстати, я вот о чём подумал: нет смысла таскать на себе лишний груз, железо проще выкинуть.

– Андрей, давай сюда, тут под рукой какая-то дырка, наверное, глубокая. Камешек кидаю, нет дна. И по габаритам пройдёт!

Этого Клаудио не ожидал. Он готов долго препираться, имея за спиной благодарного слушателя в лице Марии. Но перемен в наших отношениях вовремя не улавливает. Вот ведь умнейшая машина, интеллект запредельный, но не человек. Не может сообразить, что его два человека одновременно подкалывают. Рука нащупывает титановую цепочку, и итальянец в панике шепчет, срываясь на свист.

– Вы с ума сошли, и пошутить нельзя! Не надо меня ни в какую дырку.

– Клаудио, – Маша берёт слово, – мы, между прочим, в бою, и такие выходки стоят не только пропасти времени, которое есть куда ещё потратить, но и чисто физических сил. Лично предупреждаю, в последний раз: ты в команде, шутить можешь, когда не мешаешь остальным. Стыдно за тебя, Великий!

Он назван Великим! Значит, автоматически стоит на одном уровне с Мэри, хм, с другой стороны, он, по большому счёту, отец народа, поэтому Велик. Опять нить рассуждения уводит в сторону.

– Челентано, Маша конкретно предупредила: на заступничество больше не рассчитывай. А сейчас докладывай, юморист, твою мать!

– Вы, открыв дверь кабинки, закрыли такую же потайную рядом. Здесь находится шахта лифта, причём секретного, не указанного ни на одном чертеже. Проходим и поднимаемся. Экспресс можно вызвать?

– Э, погоди. Шум в отсутствие хозяина – вещь чрезвычайно опасная. Охране достаточно одной гранаты. В замкнутом объёме кабины или даже шахты не спрячешься. Поэтому сначала осмотримся, а далее решим.

Идём, прикрывая друг друга. Хоть и никого нет, но тем не менее осторожность в чужом доме вещь не лишняя. Бесшумно распахиваются створки – перед нами сетчатая конструкция шахты. Если кабинку вызвать, одно мгновение – и мы наверху. Но это небезопасно. Напарница предлагает подняться по лестнице. Клаудио сообщает высоту – 120 метров. Анализирую ситуацию и, скрепя сердце, соглашаюсь с Великой. Мероприятие хоть и тяжёлое, зато шума мало.

Отдохнув пару раз, добираемся до нужного уровня. Штык-нож «калашникова» вырезает большую дыру в сетке, напоминающей рабицу. Мы на площадке машинного помещения лифта. Здесь светло, чисто; тщательный осмотр не показывает наличия видеоконтроля. Решаем подкрепиться, хотя большую часть пайка оставили у пса внизу. Незачем ему лезть под пули. Отдыхаем, поправляем боевой грим, куртки-хамелеоны получают новые тона, и поиски продолжаются.

Клаудио как истинный штурман ведёт кратчайшим путём. Переходы и коридоры пустынны. Нет ни прислуги, ни охраны. Вероятно, на этом горизонте им и делать-то нечего. У одной из дверей итальянец сообщает, что вентиляция отсюда идёт по всему замку, не минуя и кабинет Егория. За что в благодарность получает лёгкий шлепок по корпусу. Ай да молодец! Кодовую пластинку заменяем разъёмом компьютера. Две электронные головушки быстро находят меж собой общий язык.

Видимо, это помещение чья-то жилая комната со стандартным набором мебели и сантехники. Вскрыв вентиляционную решётку, проникаем в огромную жестяную трубу диаметром метра два. Идти в полный рост ничего не мешает, но труба гладкая, и, если споткнёшься, остановить падение долго не удастся. В подозрительных местах распускаем капроновые – тонкие и прочные – верёвки. Это отнимает время, но в данном случае спешить некуда.

Страхуя друг друга, движемся к цели. Клаудио постоянно держит перед глазами голограмму замка, на которой отчётливо видны все наши передвижения. Часто попадаются решётки; с любопытством осматриваем комнаты. Надо сказать, чем ближе к кабинету, тем обстановка роскошнее. Появляются толпы прислуги. Все торопятся, нервничают. Как-то, задержавшись у решётки, чуть не сел на задницу. Внизу копия Мэри сервирует стол. Дёргаю за верёвку, приглашая оригинал посмотреть. Та с любопытством прилегает к импровизированному окошку, и даже в темноте видно, как краснеет лицо и наливаются яростью глаза. Мат хоть и витиеватый, но грубый. Никак не спрошу, откуда такие познания в русском сленге. Надо объяснить: так лаяться не к лицу женщине её ранга. Касаюсь плеча Маши; она без возражений идёт дальше.

Судя по голографическому плану, цель рядом. В полной тишине приближаемся к кабинету. Наконец мы над ним, но вентиляционной решётки не обнаруживаем: видимо, система проложена отдельно. Великая, достав резак, прикрепляет в центр будущего круга присоску, аккуратно и быстро делает отверстие. Вынимается практически идеальный круг. Роскошь кабинета вызывает буквально эстетический восторг. Огромный стол с зелёным сукном, множество стульев, как солдаты в строю, ждущие команд, полки заставлены массивными фолиантами, массой странных носителей информации. Написанные маслом портреты, пейзажи, натюрморты в роскошных рамах придают лёгкий аристократический налёт богатой, но сугубо деловой обстановке.