Александр Тюрин - «Если», 2003 № 07

Наверху я снял печати и ленточку с двери, повернул ключ в замочной скважине и вошел в комнату.

Здесь со вчерашнего вечера почти ничего не изменилось, лишь холодильник отключили от сети во избежание замыканий. Закрыв за собой дверь, я сел в кресло и закурил сигарету, задумчиво разглядывая «саркофаг».

Концы с концами не сходились. Молодая, умная, практичная девушка, имеющая определенные амбиции, стремящаяся разбогатеть, вдруг уходит из этого мира. Уходит безвозвратно, как самый заурядный компьютерный самоубийца. При этом избирает совершенно необычный способ ухода. Что заставило ее поступить так? Отчаяние, безысходность? Или все гораздо проще? Она надеялась вернуться, но устройство не сработало, поэтому терминал и остался включенным…

Нет, тут что-то не так. Я чувствовал, что разгадка где-то близко. Казалось, я вот-вот ухвачу ее за хвост, но она ускользала, словно верткая рыбка из рук рыбака.

И я сдался. Загасил окурок и подошел к терминалу. По крайней мере, у меня появилась новая идея, хочешь не хочешь, ее надо было прорабатывать.

Захлопнулся колпак, я набрал код входа и оказался в буферном сегменте.

После встречи с Арчибальдом Тревором я долго размышлял, стоит ли предпринимать новое путешествие в виртал. Если бы мы не были с Хэлтропом друзьями, я, наверное, давно бы послал все к черту. Я не коп, и заниматься сыском — не мое дело. Но с лейтенантом я был знаком почти пять лет, и сейчас он надеялся на меня.

Я вывел на потолок меню и сразу набрал команду ВЫБОР.

Идея воспользоваться женской личностной матрицей возникла у меня не в первый раз. Правда, прежде эта мысль надолго не задерживалась.

Я выбрал Элизабет с ее прекрасными изумрудными глазами и водопадом блестящих каштановых волос и танцующей походкой направился в зал выбора игровых программ.

Память меня не подвела. В местной компьютерной сети была лишь одна программа, связанная с азартными играми — «Лас-Вегас». Правда, через интерсеть можно было выйти на серверы сотни подобных игр. Но я не думал, что Маргарет пошла бы на дополнительные расходы ради того, чтобы поиграть в рулетку где-нибудь в «Монте-Карло». Никакой существенной разницы между такими играми нет. Впрочем, я вообще не рассчитывал на успех, но, как говорится, чем черт не шутит…

«Лас-Вегас» ошеломил меня буйством огней и красок, ослепил неоновыми вывесками и сполохами фейерверков, оглушил гулом голосов и грохотом музыки. Реальный город утраченных иллюзий не шел ни в какое сравнение с его компьютерным двойником. Разгул ирреальной жизни, буйство человеческих душ, вакханалия нравов. Это был Новый Вавилон Царства Безумцев.

Растерянный, испуганный, раздавленный, я бродил (или, вернее, бродила) по улицам, не отвечая на шуточки спрайтов, на приглашения юзеров встретиться в реальном мире.

И вдруг чья-то рука легла на мое плечо.

— Элизабет!

Я резко повернулся. Передо мной стоял молодой парень (явно не графоб), широкоплечий, подтянутый, улыбающийся. Его длинные русые волосы были стянуты на затылке цветной резинкой, голубые чистые глаза светились радостью встречи.

— Чего сюда забрела, Лиз? Или тебе уже не нравится в «Фениксе»?

— Нравится, — осторожно ответил я и не узнал своего голоса, так нежно, по-женски бархатисто прозвучал он.

— Так пошли туда, чего здесь бродить?

Парень развернул меня за плечи и легонько шлепнул ладонью ниже пояса… После моего удара он отлетел метра на три и теперь, сидя на асфальте, потирал рукой скулу, удивленно тараща глаза.

— Ты чего, Лиз? — невнятно пробормотал он. — С ума сошла? Это же я — Джек Коллинз.

— Прости, — хмыкнул я, раздумывая о том, как нелегко быть женщиной, пусть даже в нереальной жизни. Я подошел к Джеку и помог ему встать.

— Ладно, пошли. Я право не хотел…л…ла.

— Ну, ты даешь, старуха, — немного смягчился Коллинз, беря меня под руку. — Знал, что ты бешеная, но не до такой же степени.

Он остановил такси, и через несколько минут мы подкатили к шикарному отелю с гигантскими неоновыми буквами на крыше: РЕСТОРАН, ОТЕЛЬ, КАЗИНО «ФЕНИКС».

— Куда направим наши стопы? — спросил Коллинз, когда мы выбрались из машины.

— Казино, — не задумываясь, ответил я.

— Узнаю свою Лиззи, — хохотнул Джек. — Тебя, кроме азартных игр, ничто не волнует. Но ведь существует еще множество других развлечений.

— Каких? — настороженно спросил я, испугавшись на краткий миг, что круг моих поисков опять может расшириться.

— Секс, например, — физиономия Коллинза расплылась в отвратной улыбочке.

— В виртуальности? Нет, это не по мне, — пришлось играть свою роль до конца.

— А что? Очень даже ничего. На большее мне рассчитывать не приходится. Ты же не хочешь дать свой настоящий адрес.

— Перебьешься, — ответил я, направляясь к роскошной дубовой двери парадного входа.

— Ну почему? — заныл Коллинз. — Ты же сама говорила, что я тебе нравлюсь. Так скинь же, мой крепкий орешек, с себя скорлупку и в реальной жизни.

«Знал бы он, что сейчас скрывается под этой скорлупкой», — улыбнулся я.

Швейцар открыл перед нами дверь, и мы вошли в богато обставленное фойе, изукрашенное лепниной, уставленное мебелью в стиле Людовика XIV и неприметно спрятавшимися в зарослях буйной зелени меняльными конторками. Мы подошли к одной из них. Там с дежурной улыбкой на устах застыл служащий казино.

— Джек Коллинз, — назвался Джек.

Служащий кивнул и склонился над какими-то бумагами.

— У вас на счету двадцать четыре тысячи. Желаете получить всю сумму?

— Да, — сказал Коллинз и, уже обращаясь ко мне, добавил: — Все равно денежки ненастоящие. Проиграл, выиграл — какая разница?

— А вы, мадам? — спросил служащий.

Я оглянулся, но никаких «мадам» сзади не было.

— Элизабет Геликстон, — вмешался Джек. Я же тихо выругался, понимая, что пора бы и привыкнуть к нынешнему своему положению.

— К сожалению, у вас нулевой счет… Хотите получить первичный взнос?

Я кивнул. Служащий, продолжая улыбаться, отсчитал игровых фишек мне на пять тысяч и Джеку на двадцать четыре, и мы не спеша направились к залу, откуда доносился гул голосов.

Казино «Феникс» ничем не отличалось от сотен подобных заведений. Правда, в виртале мне еще ни разу не доводилось оказываться в игорных домах, но здешний меня ничем не удивил. Те же рулетки, те же столы для покера и «блэк-джека», та же атмосфера азарта и успокаивающая зелень сукна.

Я внимательно осмотрел зал, разглядывая лица собравшихся, однако это занятие оказалось не таким уж простым. Здесь толпилось столько народу, что, казалось, не то что яблоку — косточке некуда упасть.

Мы с Коллинзом с трудом протолкались к одному из столов, за которым шла оживленная игра в покер. Я поставил тысячу, Джек — пять, и мы оба проиграли. Но потом мне попало шесть карт одной масти, и я сорвал приличный куш. От Джека снова отвернулась удача — вторую ставку он делал на десять тысяч. В следующий раз, криво улыбаясь, Джек поставил на кон все, что у него оставалось, и… опять проиграл.