Дэвид Барр Кертли - «Если», 2003 № 05

— Но я все еще жива, не так ли?

— Не могу представить, каким именно образом.

— Больше никаких дебатов. Времени нет. Правда, мне не дает покоя одна вещь.

Кулаки Парсона судорожно сжались.

— Почему я не захотел регенерировать два недостающих пальца?

— Нет, это я сообразила. Лекарство заживляет раны так стремительно, что рубцовая ткань препятствует регенерации. Вы не можете достаточно быстро удалить омертвевшие ткани… Я хотела спросить, что случилось с вашей женой, Барбарой.

Его затрясло.

— Дро'гиковая змея, — прошептал он, и я впервые ощутила некую духовную связь с этим человеком. Он выбрал для пароля ее прозвище…

Я вернулась к базе данных.

— Айлиза, сколько людей сейчас на станции?

— Восемнадцать, профессор Артаб.

— Хорошие новости, Парсон, — объявила я, поворачиваясь. — У меня еще один вопрос. Куда девались остальные?

Лицо затвердело знакомым высокомерием.

— Вот уже много лет мы не нуждаемся в большом штате сотрудников: одна лаборатория снабжает нас достаточным количеством денег. Мы отпустили остальных. Видите ли, я иногда читаю лекции на других звездах и сумел кое с кем подружиться.

— То есть завели влиятельных знакомых? И при этом весьма молодо выглядящих?

— Многие из них. И, кстати, большинство моих людей вернулись в различные миры весьма обеспеченными людьми.

— Предлагаете мне взятку?

— Долгую жизнь и вечную молодость. И шанс на лучшее будущее.

— Действительно, похоже на подкуп. И как же мне все это заработать?

— Сохраните наши секреты. И улетайте или оставайтесь, если хотите.

— Вот вам мое контрпредложение: у вас будет достаточно времени для ваших прогрессивных биологических исследований. В тюрьме.

Парсон нервно дернулся, но, похоже, у него в рукаве еще было припасено несколько козырей.

— Не находите, что это просто глупо, профессор?

— Знаете, почему людей вроде меня официально называют гибридиумами, а не просто… гибридами?

— Какая разница?

— Чтобы выразить уважение. Это слово напоминает забытую латынь и неуловимо связано с херувимами и серафимами. Высшие ангельские чины. Мы принесли в жертву многое, чтобы стать тем, кем стали, тренировались куда упорнее и усерднее, чем вы себе можете представить, и наши тела продолжают постоянно меняться, что означает новую боль и новые тренировки. Похоже, людьми мы больше никогда не станем.

— Так почему…

— Преданность делу, доктор, преданность делу. И дисциплина. Кто пройдет через такой ад без истинной веры?

Парсон выпрямился, спеша выложить последнюю карту.

— Увы, профессор, ваши благородные жертвы ни к чему. Да, Экомиссия имеет вес в Межмировом Совете. Но мы крайне тщательно распределяли… наше лекарство. Честно говоря, немало ваших драгоценных экомиссионеров у меня в кармане. Гарантирую, что ваш доклад ляжет на полку.

— До чего вы откровенны! У меня были Подозрения, что вы подкупили чиновников Экомиссии. Но вас, должно быть, невольно ввели в заблуждение какие-то мои высказывания. Я не работаю на Экомиссию. Во всяком случае, непосредственно. Моя служба имеет несколько другое название.

Я изобразила очередную акулью улыбочку.

— Экосервис?

— Совершенно верно.

— Думаю, ваши боссы заинтересуются проблемой долголетия больше, чем вы.

— Именно непосредственного начальника это, несомненно, волнует. Похоже, он отправил меня сюда, не уведомив вышестоящие органы.

Парсон неожиданно стал выглядеть на свой возраст.

— Так вы один из людей полковника Блаффа? Дьявол, меня предупреждали!

— Я работаю на Чарли. Но вы постоянно делаете одну и ту же ошибку. Вот что: я стану вашим наставником и просвещу вас, после того как закончу кое-какие дела в джунглях. Не возражаете, если я перед отъездом сменю код входа в БВВ?

Сейчас мы на полпути к Марсу. Я вынуждена наслаждаться запахом дезинфекции в медицинском отсеке еще неделю. Зато я дышу. Пока этого достаточно.

Мои сиделки, благослови их Господь, утверждают, что я плачу во сне, и советуют потребовать более сильного болеутоляющего, но я знаю причину. Это все кошмары…

Я никому не рассказала о том, что пережила на планете Парсона, и никогда не расскажу. Какой смысл зря пугать людей?

Но когда я, дрожа, просыпаюсь в темноте, единственное, что может успокоить меня — это воспоминание о последней встрече с Грегом Парсоном.

…На станции оказался шаттл класса «гамма», достаточно большой, чтобы поднять двадцать сайдхантеров. Накачавшись до отказа анальгетиками, я попросила Джорджа Фрискела вывезти меня из моего лагеря в джунглях. С его помощью и используя пузырь в качестве рук, я смогла переправить наших красавцев в шаттл.

Удивительно, но все прошло как по маслу.

Вернувшись на станцию, я передала Парсону частичный контроль над дверями. Не хотела, чтобы обитатели голодали, до того как прибудут корабли Экосервяса и им будет предложен транспорт до ближайшего зала суда одной из недалеких планет. Но позволить Парсону получить доступ к огневой мощи станции не собиралась.

Собрав и уничтожив все переносное оружие, я отправилась в лабораторию и кое-что исправила в базе данных. Парсон и его компаньоны тоже собрались там. Никто из них не был особенно рад видеть меня снова.

— Я покидаю вас, — мило сообщила я. — Но перед этим мне хотелось бы кое-что сообщить вам, доктор.

— Интересно, что? — кисло пробурчал он.

— Свое имя. Я специальный агент Сьюзен Дайана Артаб. Разумеется, я здоровая, мускулистая, злобная сукина дочь, но в следующий раз, исследуя чью-то развертку, послушайтесь моего совета: поинтересуйтесь наличием яичников. Поэтому не стоит думать обо мне как об одном из людей Чарли Блаффа. Думайте обо мне, как о леди.

Видели бы вы его физиономию!

— Есть заказ! — закричал Петрович, врываясь в кабинет директора.

В общем-то, врываться было не в его манере. Петрович был невысоким, коренастым и неспешным — как любой человек, родившийся и выросший в условиях высокой гравитации. Но новость стоила того, чтобы изменить правилам. Львович, директор строительной фирмы «Откосы и отвесы», вот уже битый час наблюдавший в иллюминатор за швартовкой буксира, перестал грызть ноготь и с надеждой посмотрел на прораба.

— Сам на меня вышел! — возбужденно сказал Петрович. — Говорит, большой заказ. Говорит, оплата сдельная.

— Сдельная — это плохо, — мудро заметил Львович. — Откуда клиент?

— Процион-2, — морща лоб, сказал Петрович. — Слыхал?

Львович подошел к старенькому компьютеру, вставил диск энциклопедии «Планеты и народы». Диск был пиратский, взломанный, ряд функций в энциклопедии не работал, данные по планетам были неполные и не отличались новизной — на ворованные энциклопедии обновления через галактическую сеть не поступали.