Журнал «Если» - «Если», 2012 № 06

Назначение было сделано в качестве благодарности за политические услуги, а не потому, что эта семья обладала какими-то профессиональными познаниями о Земном альянсе или человеческой культуре. Донателле предстояло учить молодых зайиток человеческим обычаям, чем она и занималась почти два месяца.

За это время она узнала, где хранится Голубой Камень — знаменитая зайитская драгоценность, высоко ценимая на черном рынке из-за своей редкости. В последний день, когда семья паковала вещи перед отъездом, она сунула Камень в карман, получила оплату за работу, села в челнок, направлявшийся к отдаленной космической станции, а потом вернулась к Флоту. Камень улетел с ней.

— Но вы сказали, что вас поймали, — заметила Керри.

Девушка скривила губы, как будто не желая это обсуждать. Керри просканировала файл с ее делом и нашла ответ.

Кража, зафиксированная камерами наблюдения, произошла за четыре года до ареста.

А если добавить к этому изгнание из Черного флота, то Керри получила представление о том, что происходило за кулисами.

— Кто отец вашего ребенка?

— Это неважно.

— А я думаю, что важно. Это причина всего, что с вами произошло. Черный флот отказался от вас, потому что его предводителям пришлось выбирать, на чью сторону встать, и вы проиграли.

Девушка пожала плечами:

— Это меня все равно не спасет. Даже я достаточно знаю о местной юридической системе, чтобы это понимать.

— А отец ребенка не может послать корабль, чтобы помочь вам с медицинской частью приговора?

Девушка сжала губы:

— Нет.

— А ваши родители?

— Умерли.

Керри нахмурилась.

— У зайитов появилась запись того, как вы крадете Камень. И тогда вас вышвырнули, чтобы здесь арестовали.

Девушка кивнула.

— Если наказание будет исполнено, как положено, умрете или вы, или ребенок.

Девушка откинулась на спинку стула, притворяясь спокойной.

— И это решит проблему для кого-то из Черного флота, верно?

Девушка нехотя кивнула, словно не желала говорить.

Керри тоже не хотела ее слышать. Она ничего не желала знать, потому что девушка была права. Это ничего не изменит ни в работе Керри, ни в самом деле.

Для Межвидового суда потеря руки была легким приговором, потому что руку можно восстановить. Для людей это было более суровым наказанием, чем для зайитов, имеющих двадцать шесть различных конечностей, которые можно считать руками. Но люди, как правило, могли пережить такую потерю.

Если Керри приведет в суде достаточно убедительные аргументы, она может несколько смягчить наказание для Донателлы — например, обеспечить дополнительный перевязочный материал или присутствие пейти во время исполнения приговора.

Но это не решит основную проблему. У девушки нет денег, и нет возможности получить медицинскую помощь на территории альянса. Она не получит ее на Зайите, где будет исполнен приговор. И ей не по карману улететь с Зайита. Никто не обеспечит ей транспортировку.

Значит, Донателла и ее ребенок умрут.

— Вы не отрицаете, что похитили Камень?

Девушка пожала плечами:

— Я воровка из Черного флота. Или была ей. Я хорошо делала свою работу.

И пейти тоже делал ее хорошо, потому что несколько раз добивался ее оправдания.

— Вы родились на одном из кораблей Черного флота. За пределами Земного альянса.

— Да, на корабле. Но где именно — не знаю. На кораблях никогда не записывали, где рождались дети.

Значит, она действительно не подданная Земного альянса, хотя доказать это Керри не сможет. В Черном флоте не выдают свидетельств о рождении.

Керри откинулась на спинку и нахмурилась, размышляя, может ли это отсутствие доказательств помочь ей обеспечить доставку Донателлы в медицинское учреждение.

Вероятно, нет. Потому что судьи Межвидового суда всегда требуют доказательств, особенно когда адвокат пытается сделать какой-нибудь оригинальный ход.

А Керри именно это и задумала.

У нее нет никаких доказательств подданства Донателлы. Или есть? Надо проверить в ее деле.

Она встала.

— В полдень вам надо быть в зале суда. Приведите себя в порядок. Хорошо оденьтесь и ничего не говорите.

— Вы отправите меня на Зайит, да? — спросила девушка.

Она впервые за все время реально испугалась.

Керри знала, что не имеет права ее успокаивать. В суде может произойти что угодно, независимо от планов адвоката. И когда колода тасуется не в его пользу, как это обычно происходит в Межвидовом суде, что-либо обещать может только дурак.

Я вас к ним не пошлю, — сказала Керри. — Это сделает судья.

И она вышла.

Прежде чем вернуться, она повидалась в тюрьме еще с двумя клиентами. При обычных обстоятельствах ей не удалось бы с ними встретиться прежде, чем их доставили бы в суд. Конечно, оба думали, что она сможет их вытащить, а когда Керри сказала, что не сможет, спросили, нельзя ли подыскать им службу исчезновения.

— Формально, — благочестиво сказала она, потому что ей всегда приходилось говорить это благочестиво, — службы исчезновения, занимаясь людьми в вашей ситуации, нарушают закон. А я не могу нарушать закон, иначе потеряю лицензию адвоката.

Сидя в трамвае, она размышляла, насколько серьезной утратой стала бы потеря лицензии. Ведь чем она, по большому счету, занимается? Всего-навсего «перерабатывает» людей для различных инстанций, отсылая их куда-то. Пропускает через систему, чтобы они получили наказание за преступления, существа которых многие даже не понимают.

Она прогнала эти мысли и заставила себя вернуться к просмотру дела Донателлы. Она искала, искала и в конце концов нашла.

У нее засосало под ложечкой.

Она никогда ничего такого не делала, но это был единственный шанс добиться оправдательного приговора.

Она должна попробовать.

Зал номер 495 был для Керри самым нелюбимым во всем лабиринте Межвидового суда. Несмотря на номер, это был один из самых старых залов, маленький и тесный, с низким потолком, стенами, обшитыми панелями «под дерево», и скамьями, не обновлявшимися со дня открытия. Небольшая скамья подсудимых отделяла столы прокурора и защитника от мест для зрителей и скамьи присяжных.

Но присяжных этот зал не видел уже десятилетиями. Суды присяжных здесь были настолько редки, что превращались в спектакль и поэтому проводились в более просторных залах.

Она пришла на десять минут раньше. Даже успела перекусить. Съела в трамвае сэндвич с чем-то непонятным.

Когда секретарь суда объявил дело, Керри пересела за стол защитника. Узвик сидел в первом ряду. Наверное, с тех пор как Керри заставила его уйти из тюрьмы.

Судебный пристав привел Донателлу. Лицо бледное, под глазами глубокие тени. Наверное, плакала.