Сергей Казменко - Китеж. Сборник фантастики

Теперь Иван Иванович был уже не властен над своим телом, в том числе и над языком. Оно жило собственной жизнью, а вернее, смертью. Отвечало на вопросы, предавая ежеминутно и ежечасно Землю и землян, раскрывало секреты и вовсе не страдало при этом угрызениями совести. Тело есть тело. А его обезоруженный, вконец изуродованный мозг имел силы лишь на то, чтобы страдать. И он страдал, искупая, верно, грехи всей Земли перед Седьмым миром Правой Руки, и, даст бог, когда-нибудь искупит их совсем…

“Голубая Мечта”-33, крейсер галактической службы Всеобщего Счастья вынырнул из нуль — пространства в системе неприметной желтой звезды на краю Галактики. Двенадцать облагодетельствованных планет осталось позади. На экране быстро росла тринадцатая — последняя на долгом и трудном пути домой…

— Благодетель четвертой категории Дерк. Вызывали, Координатор? — Космолетчик в серебристом мундире с ослепительной, словно наклеенной улыбкой почтительно склонился перед грузным человеком, сидевшим в кресле. Тот оторвал взгляд от бумаг и устало потер виски.

— Что вам известно об этой планете, Дерк?

Космолетчик покосился на экран. На черной бархатной подушечке космоса сверкала голубая жемчужина.

— Третья планета системы MXXI-П3, триста второй сектор, разумная жизнь гуманоидного типа, открыта двадцать семь лет назад экспедицией вице-благодетеля Крейга. Тогда же включена в цикловой комплексный план по осчастливливанию периферии.

— Прекрасно. Вы, Дерк, отправитесь на планету и проведете разведку по ускоренной программе “Зет-три”.

Улыбка сползла с лица космолетчика.

— Согласно инструкции, при исследовании планет, имеющих разумную белковую жизнь, запрещено использовать программу “Зет-три”. Инструкция рекомендует тщательное…

— Плевать на инструкцию! Конец полета, люди измотаны, план горит. Или вы не хотите досрочно вернуться на базу и получить премиальные?!

— Но Комиссия по контролю…

— Это не ваша забота. Берите помощника и действуйте. Результаты доложите через шесть часов корабельного времени.

“Вот так всегда, — подумал Дерк, выйдя из каюты координатора экспедиции и убрав с лица осточертевшую уставную улыбку, — в начале полета болтаемся невесть где, а к концу — план горит, вечный аврал…”

“Ну и дыра… Цивилизация называется!” Младший благодетель Хруп с неудовольствием разглядывал окружающий мир. Вокруг кишели разумные обитатели планеты, внешне удивительно похожие на Хруна, мигали огни примитивных электромагнитных реклам, дымили и грохотали экипажи, насыщая воздух города соединениями ядовитых газов.

“Эдак и здоровье потерять недолго, — озабоченно подумал он, проверяя исправность дыхательных фильтров в носу, — не пора ли требовать надбавку за вредность? Но Дерк хорош… — Хрун с завистью покосился на спутника. — Словно всю жизнь тут прожил”.

Разведчиков обрядили по местной молодежной моде: короткие прически, черные светофильтры, кожаные куртки с множеством бесполезных металлических заклепок, под ними — грязные безрукавки из грубой ткани с надписью “Убей…” — далее следовало оскорбительное прозвище жителей другого материка.

“Дикость какая… — Хрун скривился от отвращения, перечитав надпись. — И это — разумные существа!”

Маскировка мало помогала: прохожие засматривались на двух высоких, широкоплечих, пышущих здоровьем мужчин. Несколько раз их останавливали пестро одетые женщины с дымящимися палочками в руках, что-то предлагали. Хрун замедлял шаг, с любопытством разглядывал их разрисованные красками лица. Но Дерк цедил сквозь зубы местное ругательство, женщины неохотно отходили, и Дерк тащил Хруна дальше.

Когда Дерк в третий раз произнес одну и ту же фразу, Хрун поморщился. В лексикон аборигенов входило столько разнообразных ругательств, что их хватило бы на десяток планет, но этому надутому чинуше лень было шевельнуть извилиной и припомнить еще что-нибудь из их словарного запаса.

О местных ругательствах Хрун постарался разузнать как можно больше. Недаром он столько времени мучил кибер-лингвиста — была у него страстишка, о которой не знали даже самые близкие друзья, не говоря о сослуживцах (узнают — конец карьере, уволят за несоответствие высоким идеалам Всеобщего Благоденствия). Хрун коллекционировал ругательства, в изобилии встречавшиеся в чужих мирах. Согласитесь, так приятно, вернувшись из дальних странствий в уютную, набитую техническими приспособлениями квартиру, запереться в кабинете, поставить новый кристалл и, развалясь в кресле, повторять вслед за бесстрастным голосом автомата брань на чужом языке…

— Хрун, приготовьтесь. Приближаемся к объекту.

Они подошли к большому зданию с однообразно мигающей светящейся надписью над входом. У входа Дерк протянул женщине два голубых бумажных прямоугольника, изготовленных в лабораториях звездолета, женщина пропустила разведчиков в зал с рядами кресел.

Зал был почти до отказа набит обитателями планеты. Разведчики включили усилители индивидуальных телепатических способностей и освободили два места в центре зала, откуда удобнее всего проводить измерения.

Не успели разведчики устроиться на жестких, неудобных сиденьях, как свет погас и на белой стене возникло плоское изображение-панорама какого-то города, заметно отличавшегося от того, где они сейчас находились. Зазвучала медленная, давящая мелодия. Началось жалкое подобие развлекательных стереозрелищ их родной планеты.

Дерк достал коробочку сумматора желаний, нажал кнопку “Сбор информации” и немедленно задремал. Остальное его не касалось. Остальное сделает автоматика.

“Ну и выдержка. Дрыхнет, как у себя в каюте”, — подосадовал Хрун и от нечего делать стал смотреть фильм. Панорама города исчезла, появилось изображение комнаты. За длинным столом сидели разумные в зеленой и черной униформе. После долгого, малопонятного для Хруна разговора между ними, куча ракет с ядерными зарядами понеслась в сторону города, где сейчас находились разведчики. Ответный удар не заставил себя ждать. Поверхность планеты расцвела чудовищными цветами атомных взрывов.

Хруну захотелось оказаться в своей каюте, — вдруг больная фантазия создателей зрелища обернется реальностью?