Журнал «Если» - «Если», 2001 № 7

Но все же, не сумев помочь ни людям, ни даже самому себе, лекарь оставляет Хорту зи Табору свой последний подарок — свой «последний лист», единственный шедевр, сотворенный им. Столетиями лишь отбиравший у людей то, что виделось ему ненужным, вредным и опасным, впервые в своей жизни маг — дает. Дарует молодому магу обостренную причастность ко всему сущему, насильно вырывая его из той пустоты, в которой Хорт существовал доселе. После чего сам, добровольно, уходит из мира… То ли в отчаянии, решив, что все, сделанное им, невозможно обратить во благо, — то ли просто избавляя Табора от роковой необходимости воспользоваться Карой…

Владислав ГОНЧАРОВ

Эдуард Геворкян: Каждый уважающий себя любитель фантастики, а тем более фэн со стажем — всенепременно, знает об «Интерпрессконе». И знает вас, его бессменного организатора и руководителя. Вот уже 12 лет как практически в одно и тоже время, на майские праздники, фактически на том же месте, недалеко от Санкт-Петербурга, проходят регулярные встречи писателей, издателей, критиков и просто всех, кто неравнодушен к фантастике. Мне самому довелось побывать почти на всех «Интерпрессконах». Наблюдая за вашей деятельностью, все время хотелось задать вопрос: а как вы, Александр, «дошли до жизни такой», что вас подвигло на столь изнурительный и не всегда благодарный труд? Как все это начиналось?

Александр Сидорович: Предыстория длинна, и ею занимаются летописцы фэндома. Конвенты, разумеется, проходили и в советские времена, хоть и не столь часто, как сейчас. Одни из них функционируют и поныне, например, «Аэлита»; другие, увы, стали «одноразовыми», как, скажем, «Соцкон». Что же касается «Интерпресскона», то его предыстория такова…

Впервые конференцию под Питером устроил Владимир Ларионов, и было это в 1989 году. У него возникла идея проведения конференции, которую мы назвали «ФантОР», а я принял непосредственное участие в ее организации. Мы провели в Сосновом Бору конвент. Провели удачно.

После этого у Андрея Николаева, который в то время издавал «Измерение-Ф», ставший впоследствии одним из самых мощных фэнзинов в стране, возникла идея устроить конференцию-семинар издателей фэнзинов. Акция была уникальной — первый всесоюзный семинар по фэн-прессе. Приехало человек тридцать питерцев и около двадцати иногородних гостей. Организовать конвент тогда помог мой институтский товарищ, нынешний вице-губернатор Санкт-Петербурга Александр Поте-хин, который в те годы был одним из секретарей обкома комсомола.

Кон настолько понравился народу, общение и семинары так пришлись по вкусу его участникам, что было решено продолжить эту акцию. Начали прорабатывать идею о том, чтобы предложить москвичам организовать следующий кон у себя. Но тут ретивое взыграло, и я возразил в том духе, что мы и сами парни не промах!

И случилось так, что через год мы вместе с Владимиром Ларионовым провели в Сосновом же Бору первый «Интерпресскон». Нам удалось раздобыть немалые по тем временам деньги. Умные люди советовали купить на них квартиры или машины, но мы все потратили на обеспечение проезда и проживания гостей. А приглашено было очень много людей, приехало почти 200 человек. И… вот вы приехали уже на двенадцатое мероприятие…

Э.Г.: Но ведь «Интерпресскон» — это не просто встречи любителей фантастики в весьма непринужденной обстановке! Насколько я понимаю, главная «интрига» — литературные премии, вручаемые на конвенте и порождающие бурю эмоций…

А.С.: Интрига вызревала не сразу, а постепенно. На первом «Интерпрессконе» была придумана премия, которую мы тогда вручали совместно с Борисом Натановичем Стругацким за лучшую публикацию в фэнзинах. А уже потом она была переименована в профессиональную премию «Бронзовая улитка»… Появилась премия «Интерпресскон» и стала вручаться по многим номинациям.

Э.Г.: Никто не будет спорить о том, что все это теперь неотъемлемая часть истории современной российской фантастики. Но вам-то лично зачем было нужно ввязываться в организацию конвента?

А.С.: Я более десяти лет является председателем клуба любителей фантастики, я жил в фантастике, жил фантастикой. В клубе постоянно вращалось большое количество любителей НФ. Кроме того, моя единственная частная открытая библиотека, насчитывающая сейчас несколько тысяч фантастических книг, была тогда открыта для пользования, и в ней были записаны сотни человек. Каждый день ко мне приходили люди, я пытался вести какой-то учет, записывал в тетрадку… Хлопотное дело, но мне нравилась такая форма общения. Возможно, поэтому мысль о конвенте для меня оказалось вполне естественной, закономерной.

Э.Г.: Иными словами, вы рассматриваете современные конвенты как следующую стадию развития клубной деятельности?

А.С.: Да, разумеется! Например, у меня сейчас нет ни малейшей возможности заниматься клубом любителей фантастики, потому что это требует систематической работы. Но мне интересно собирать людей, имеющих к фантастике самое прямое отношение. Пусть это происходит не столь часто, как в клубах, но зато подобные мероприятия более представительны. Кроме того, литературная премия, учрежденная конвентом, имеет больший вес, нежели клубная. Замечу, что такие премии не только приводят к росту известности кона, но и увеличивают ответственность. Учредив премию, нельзя потом бросать ее на произвол судьбы, это твое дитя, изволь его вырастить, воспитать…

Э.Г.: Все это замечательно, но все же, чем является «Интерпресскон» для вас — игрой, делом жизни, уходом от суровой действительности, праздником, который всегда с тобой?..

А.С.: Наверно, и то, и другое, и третье… Если делаешь то, что считаешь нужным, обычно не пытаешься объяснить себе, зачем и ради чего все это. Возможно, это ко всему еще и попытка создать некую комфортную среду обитания. Обратите внимание на то, что, скажем, любители детективов, исторических или дамских романов не образуют подобных сообществ. Мне кажется, дело в том, что фантастика — особая литература, которая может включать все лучшее, что есть и в детективах, и в дамских романах… Читатель фантастики более развит, более подключен к мировой культуре и поэтому легче организуется или самоорганизуется в своего рода сообщества, объединенные общим интересом, общим стилем мышления, что ли… Кроме того надо заметить, что фантастика объединяет людей, потому что человек — существо социальное, он живет в общении, а фантастика намного более тонкий и мощный инструмент изучения человеческого общества как такового, чем многие иные направления и жанры литературы. Кстати, насчет ухода от действительности — не стоит абсолютизировать эту тенденцию. Те, кто любит фантастику, как правило, люди активные, или, как раньше говорили, с активной жизненной позицией. Это люди, которые ходят на выборы, а не отсиживаются дома или на даче, это люди, которые интересуются политикой, экономикой, культурой, у которых есть своя точка зрения как на современную ситуацию, так и на будущее нашей страны.