Александр Петровский - Тень Фукусимы

– Вася! – позвала она. – Ты не знаешь, где мои кроссовки?

– Не ори так, человека разбудишь! – откликнулся Левченко.

– Что он может слышать, кроме собственного храпа? – удивилась Алла. – И вообще, ты мне зубы не заговаривай! Где?

– В спальне, естественно, возле кровати, – сообщил Василий. – Некоторые дамочки напиваются, как свиньи, до полного бесчувствия, и мужчинам тогда приходится снимать с них грязную обувь. Не тащить же эту грязь в постель, верно?

Алла решительно прошагала в спальню, отыскала кроссовки и стала их надевать. Когда она разувалась сама, шнурки всегда оставались завязанными, Левченко же их развязал, и теперь ей пришлось, присев на корточки, восстанавливать «бантики». Эту процедуру она обильно комментировала словами, более уместными в устах нетрезвого сантехника.

– Ну что ты за женщина? – возмутился Василий. – Ругаешься хуже портовых грузчиков, пьёшь, как конченная бомжиха, куришь столько, что вешать можно даже не топор, а целого упитанного дровосека, да ещё и одеваешься оскорбительно для мужчин.

– Тебя оскорбляет, что я одеваюсь, а не раздеваюсь? – мрачно поинтересовалась Алла, справившись, наконец, с непослушными шнурками.

– Алла, неужели ты не знаешь, что должно быть надето на женские ножки? Прозрачные чулочки и изящные туфельки на высоком каблучке. На это же взглянуть приятно. А что носишь ты? Поношенные джинсы, вонючие носки и стоптанные кроссовки! Неужели ты начисто лишена эстетического вкуса?

– Вот же ещё эстет, на хрен, выискался! Как же, стану я мучиться на каблуках ради тебя и таких, как ты! Обойдёшься!

– Но мордаху ради таких, как я, ты штукатуришь.

– Вот такие мы, женщины, противоречивые существа! Если ты этого до сих пор не знал, то ты ещё девственник, и вряд ли тот студент-юрист на самом деле твой сын! Всё, пока, я пошла.

– Погоди, – попросил Левченко. – Неужели ты действительно решилась ехать неизвестно куда? Пойми, этот тип, Леонид Сергеевич, из ФСБ…

– Тоже мне новость! Игорь звонил с того же номера, который набирал ты, когда хотел поговорить с Лаврентием Павловичем.

– Вот именно. Так какую работу могут дать тебе и твоему мужу в ФСБ? И ещё, эта организация всё-таки не похищает людей ради вербовки. Им от тебя нужно что-то другое. И вряд ли это что-то хорошее. Не станут они платить вам такие деньги непонятно за что. Они тебя пытались похитить, я им помешал, так они теперь тебя вот каким способом заманивают!

– Если Игорь – пленник, а не высокооплачиваемый сотрудник, то моё место – рядом с ним! И ещё, если я им непременно зачем-то нужна, лучше я сейчас к ним поеду, чем потом, когда вернётся Танечка и они смогут давить на меня через неё.

– Ну, ладно, допустим, – не захотел спорить Левченко. – Но зачем ты им про меня всё рассказала?

– Потому что мне не нужно, чтобы ты за мной следил, и тебя неожиданно засекли. Или ты думаешь, что они тебя не заметят, ты же невидимка, как-никак?

– Могут заметить, могут и нет. Тут дело не в этом. Раз мы имеем дело с ФСБ, то нам запрещено им мешать. Дружба, так сказать, и стратегическое партнёрство. Поэтому им в Украине позволено практически всё. Они нам, разумеется, ничего подобного и близко не позволяют. Но это уже дело не моё. Ты меня поняла?

– Ты пытаешься мне сказать, что слежку прекращаешь?

– Ну да. Не думаю, что ты долго проживёшь, так что иди себе с миром.

– Странно как-то. Я уже привыкла, что где-то за спиной у меня всегда обретается ангел-хранитель.

– Отвыкай. Ты хотела идти? Ну, вот и иди.

Алла неуверенно вышла из квартиры и стала спускаться вниз по ступенькам, проигнорировав лифт. Как только Левченко запер за ней дверь, Волчара немедленно перестал храпеть и сел на диване, потягиваясь.

– Дурак ты, Вася, – заявил он. – И вряд ли уже чему-нибудь научишься. Хотя и не нужно. Ведь дурака учить – только портить.

– Ты не спишь? – удивился Василий. – Так какого черта ты храпел?

– А это я так спящим прикидывался, – пояснил Волчара. – Сам, небось, притворяться умеешь получше меня. Вы, бандеровцы, всегда умели прикидываться советскими людьми, а потом – бац! – и нож в спину. Во как!

– Волчара, хватит политинформации! Что я сделал, по-твоему, не так?

– Для начала, прокрути мне запись разговора с этим Леонидом Сергеевичем. Готов спорить на что хочешь, что голос у него – точь-в-точь как у Лаврентия Павловича. Уверен, что это один и тот же человек. Но главное тут совсем другое…

Волчара ещё примерно полчаса объяснял, что тут главное, а также как надлежит поступить в подобной ситуации настоящему чекисту. Левченко при этом не только не исчез, как он обычно делал, а внимательно слушал и в конце даже согласился. Правда, с некоторыми оговорками.

Должным образом проинструктированная Леонидом Сергеевичем, Алла направилась домой взять паспорта, свой и мужа. Ведь без паспорта в России нельзя устроиться на работу, по крайней мере, официально. Она думала, что понадобятся ещё и трудовые книжки, а их получить на руки было не так просто, но будущий шеф её успокоил, заверив, что без трудовых вполне можно обойтись.

Дома явственно витал характерный дух необитаемости. Странно, подумала Алла, когда же он успел тут завестись? Ведь ещё вчера утром они уходили отсюда, кто на работу, кто в институт, и квартира была вполне жилой. Прошло всего лишь чуть больше суток, а первые признаки запустения уже очевидны.

Но времени долго предаваться абстрактным размышлениям у неё не было. Алла положила в сумочку оба паспорта, а из неё извлекла сигареты, зажигалку и кошелёк. Сигарет осталось всего пара штук, прав был Левченко, вчера на импровизированной пьянке она действительно курила слишком много. Сжав предпоследнюю сигарету губами, она чиркнула дешёвой китайской зажигалкой, но огонёк не появился. Чиркнув ещё несколько раз, с тем же эффектом, она взглянула через зажигалку на просвет, чтобы убедиться в очевидном – газ кончился.

Разумеется, такая мелочь не могла её остановить. Алла зашла на кухню, зажгла плиту электрической зажигалкой, от плиты прикурила сигарету и с наслаждением затянулась. Только теперь она окинула кухню беглым взглядом, и увидела на столике несколько листков бумаги, которых обычно там не было. Все они были коммунальными счетами, внизу каждого имелась стандартная приписка, что в случае несвоевременной уплаты деньги непременно будут взысканы в судебном порядке.

Это ещё хорошо, подумала женщина, пусть взыскивают, если смогут. Марченко уже больше года не платили за квартиру вовсе не потому, что им было лень платить, а исключительно из-за банального хронического безденежья. Вот когда всеми ненавидимая Верховная Рада примет новый жилищный кодекс, в котором за неуплату коммунальных платежей предусмотрена конфискация жилья – тогда будет катастрофа. Впрочем, Алле хотелось верить, что новая работа на незнакомого пока Леонида Сергеевича решит все финансовые проблемы её семьи. Другие варианты она даже не рассматривала, слишком уж они были печальными.