Аллен Стил - «Если», 2000 № 11

Сьюзен неустанно напоминала ей, что надо опасаться вооруженных мужчин, и ее ужас перед огнестрельным оружием имел весьма веские причины — слишком многие жители Седжмура умерли, остановив пулю. Например, отец Элли и муж Сьюзен. Поэтому она не соглашалась держать в доме оружие.

Впрочем, Элли в любом случае ружье брать бы не стала, уж слишком оно громкое. Другое дело — рогатка, которую она смастерила, привязав двойную резинку к стальным рожкам небольших садовых вил. Выпущенный из нее согнутый гвоздь с двадцати пяти футов прошивал насквозь полудюймовый лист фанеры.

Извиваясь, Элли выползла из туннеля в кустах, отодвинув подвешенный на петлях круглый плетеный щит, прикрывающий выход, и очутилась на проплешине, усеянной комками земли и сланцевой щебенкой. Во время гражданской войны здесь упала бомба, но лес со временем залечит и этот шрам.

Воздух был настолько чист, что, выпрямившись, она сумела разглядеть даже Эйчелзой. По ночам на горизонте розовели адские огни Бриджуотера, оставляя на покрывале мрака красную зазубренную полосу. Теперь же перед ней четко виднелась дорога, петляющая по заболоченной равнине у подножия холма. Все еще низкое солнце отсвечивало на росистых суглинистых полях и отражалось в осколках-зер-кальцах, разбросанных по травяному ковру. Это были болота: стоило корове не туда поставить копыто, как в считанные минуты ее затягивало целиком.

На краю полянки что-то шевельнулось.

Не сводя глаз с кролика, Элли подняла рогатку. Ушастый что-то жевал, все еще ничего не опасаясь. Стиснув головку гвоздя, Элли прицелилась между ушами зверька.

С дороги внизу донесся шум. Кролик мгновенно сиганул в кусты, испуганный тарахтением мотора.

Элли выругалась.

Выпрямившись, она ослабила резинку рогатки и взглянула на дорогу. По ней быстро приближалась какая-то точка.

Про кролика можно забыть. Скоро в лесу появятся люди Маскелла, и здесь станет слишком опасно. Она выбралась из кустов на тропинку и побежала вниз по склону. На границе земель Маскелла она уткнулась в изгородь, проворно вскарабкалась на нее, ободрав при этом плечо (ну и пусть!), и по-кошачьи спрыгнула на безопасную территорию. Даже не оглянувшись на плакат НАРУШИТЕЛИ БУДУТ ПРОДЫРЯВЛЕНЫ, она помчалась к дороге меж двух рядов деревьев.

Тропинка вывела ее под острым углом к дороге примерно в полумиле от деревни. Элли присела на корточки, прислонилась спиной к столбу с указателем и запустила пятерню в волосы, избавляясь от веточек и обломков колючек.

Гул мотора становился все ближе. Элли задумалась: не пробить ли негодяю гвоздем бензобак в отместку за кролика? Нет, глупо. Водитель ведь не знал, что натворил.

Вскоре она увидела незнакомца, оседлавшего «нортон». Ему пришлось сбросить скорость на извилистой дороге. Каждый месяц кто-нибудь обязательно оказывается в канаве, проходя поворот слишком быстро.

К удивлению Элли, мотоциклист остановился возле нее и поднял очки на шлем. Теперь он выглядел так, словно на лбу у него появилась вторая пара глаз.

Заметив морщинки в уголках его рта и глаз, Элли решила, что он чуть старше Сьюзен. Волосы не мешало бы подстричь. Незнакомец был облачен в кожаные штаны, подбитую мехом короткую куртку поверх линялой рубашки цвета хаки, на руках были краги. На каждом бедре висело по револьверу в кобуре, а к мотоциклу подвешена винтовка.

Пошарив в кармане куртки, мотоциклист достал кисет. Потянув завязки зубами, он достал из кисета бумагу, высыпал на нее табак и свернул сигарету — и все это одной рукой. То был ловкий трюк, и он это понимал. Ухмыльнувшись, он зажал сигарету зубами и полез в карман за коробком «Брайант и Мэй».

— Элдер, — буркнул он. — Это деревня?

— Может быть.

— И как она может?

Он зажег спичку о ноготь, глубоко затянулся дымом, задержал его в легких на секунду, как это делают хиппи, покуривая косяк, и по-драконьи выпустил его двумя струями через ноздри.

— А в самом деле: может ли?

По выговору он вовсе не походил на деревенщину и произносил слова, скорее, как дикторы, которые говорят по радио, разве что чуть более рубленно и жестко.

— Если предположить, что Элдер и в самом деле деревня, то отыщется ли там местечко, где можно позавтракать?

— «Отважный солдат» не открывается раньше полудня.

«Отважный солдат» был пабом в Элдере и еще одной собственностью Маскелла.

— Жаль.

— А сколько вы готовы заплатить за завтрак?

— Смотря по тому, что мне предложат.

— Никаких разносолов, но зато всего десять шиллингов.

Незнакомец пожал плечами.

— Сьюзен сделает вам завтрак за десять шиллингов.

— Она твоя мать?

— Нет.

— И где найти эту Сьюзен?

— На ферме Госмор. Это другой конец деревни.

— А почему бы тебе не поехать со мной и не показать?

Элли заколебалась. Незнакомец переместился вперед, освобождая для нее место.

— Я Литтон, — представился он.

— А я Элли, — сообщила она, залезая на сиденье.

— Держись крепче.

Девочка ухватилась за его куртку, уперевшись запястьями в торчащие рукоятки револьверов.

Литтон опустил очки и газанул. Мотоцикл рванул с места. Волосы Элли упали ей на лицо, потом их отбросило назад, и она вцепилась в Литтона еще крепче, укрываясь за его спиной от ветра.

Когда они приехали, Сьюзен уже подоила коров и мыла руки под насосом у задней двери.

Ферма Госмор была крошечным анклавом, окруженным землями Маскелла. Однажды он уже пытался заполучить ферму, предложив только что овдовевшей Сьюзен выйти за него. Неужели он и в самом деле полагал, будто Сьюзен может согласиться?! В общем-то, сейчас в его доме обитали фарфоровая куколка по имени Сью-Клэр и парочка ее кошмарных отпрысков.

Заслышав «нортон», Сьюзен подняла голову, и ее лицо окаменело. Вооруженных незнакомцев она, мягко говоря, недолюбливала.

Литтон остановил мотоцикл. Элли едва слезла: по дороге ее растрясло до костей.

— Он заплатит за завтрак, — сообщила она. — Десять шиллингов.

Взгляд Сьюзен прошелся по незнакомцу, начиная с ботинок, и остановился на револьверах.

— Ему придется избавиться от этой мерзости!

Литтон, уже успевший снять очки, озадаченно застыл.

— Это она про ваше оружие, — пояснила Элли.

— Я понимаю, что без них вы почувствуете себя голым, — резко добавила Сьюзен. — Можно даже сказать… не мужчиной. «Magna Carta» гласит, что ни одному англичанину не может быть запрещено носить оружие. Это фундаментальное право, на котором основывается наша свобода.

— Все точно, — согласился Литтон. — И что же?

— Но если вам нужен завтрак, то оставьте свое фундаментальное право за порогом моего дома!

— Уважаю чужие принципы, — сказал гость. — Особенно, когда хочется есть.