Павел Вежинов - «Если», 2001 № 08

— Во-первых, статуя совсем не дурацкая, — ответил я. — И, во-вторых, у искусственной луны может быть и другое предназначение., Но сейчас нас интересует прежде всего сама статуя. Зачем ее поставили? Какой в этом смысл? Вероятнее всего, она — некий документ, некий знак, памятник, содержащий знания. Чем-то подобным была, например, знаменитая пирамида Хеопса, тайну которой разгадали лишь в XXII веке.

— А может, здесь разгадка проще, Славин, — сказал командир.

— Вряд ли, Пер! — вздохнул я огорченно. — Простые загадки загадывают только детям. Прежде всего надо понять, кроется ли загадка в личности Моисея, или в личности Микеланджело… или в самой статуе. Я думаю, что мы решим эту проблему, когда внимательно изучим все данные. А это мы сможем сделать, только вернувшись на Землю.

— Верно, Славин, но что если в загадке содержится предупреждение? — предположил командир. — И коли мы его не узнаем, то, может, не сумеем вернуться…

— Да, Пер, это действительно будет хуже всего.

— В таком случае не плохо было бы нам немножко напрячь свои мозги… Расскажи нам, что ты знаешь о Моисее…

— К сожалению, слишком мало, Пер… Он был полулегендарной, полуисторической личностью. То, что он существовал реально, сейчас не оспаривается. Насколько я помню, он жил примерно за тысячу лет до нашей эры и был, несомненно, образованным человеком, а также опытным полководцем. И еще интересно то, что он вывел народ Израиля из Египта в Землю Обетованную. Их странствие было долгим и трудным, и сам Моисей умер, не дойдя до цели. И еще: Моисею приписываются различные чудеса.

— Какие чудеса? — спросил командир.

— Например, одним мановением руки он разделил надвое Красное море, чтобы его племя прошло по дну. И что-то еще, я подзабыл. Что-то про манну небесную и воду в пустыне. Ах да, его племя осталось без воды… тогда Моисей ударил жезлом о скалу, и из нее потекла вода…

— Что такое «жезл»? — спросил Гавон. — Что-то вроде меча?

— Представь себе палку, сделанную из благородных металлов и украшенную драгоценными камнями… Кроме того, я забыл вам сказать, что Моисей — автор свода законов, одного из самых древних в истории человечества, так называемых десяти заповедей. В свое время они играли огромную роль в этическом воспитании народов…

Я замолчал, ничего больше не припоминая.

— А известно ли, что побудило Микеланджело изваять именно его статую? — спросил командир.

— В «Энциклопедии древних искусств», которая находится в моей картотеке, есть подробная справка о статуе, — ответил я. — Может, вам стоит ее почитать, Пер, сейчас мне трудно вспомнить все подробности. Но я знаю, что многие века статуя Моисея была символом величия и силы человеческого духа…

— Это уже кое-что! — пробормотал заинтригованный Гавон.

— По преданию, сам Микеланджело остался очень доволен своим произведением. Когда статуя была готова, он ударил ее резцом по колену и произнес фразу: «Говори, Моисей!»

Я замолчал, пораженный внезапной мыслью. Остальные переглянулись. Мысль казалась нелепой, но что из происходящего представлялось естественным и реальным?

— Попробуй, Славин, что тебе стоит? — раздался в шлеме голос командира.

— Отчего же не попробовать, — пробормотал я.

Медленно поднявшись еще на две ступени, я остановился у подножия величественной статуи. Помню, какая-то смутная тревога охватила меня… Я улыбнулся, немного через силу, и, подняв обтянутый скафандром кулак, ударил по мраморному колену: «Говори, Моисей!»

В тот же миг опора выскользнула у меня из-под ног. Я чувствовал только, что с головокружительной быстротой лечу в бездну. И потерял сознание.

Я лежал на спине на узкой жесткой кровати, освещенный ослепительным светом. Ничего не помнил, ничего не сознавал и лишь ощущал, что я не один, но свет мешал разглядеть тех, кто меня окружал. Я был не в силах пошевелиться, словно оцепенев, только слышал легкий шум вокруг и тихие, неясные голоса людей.

Я не испытывал ни тревоги, ни страха. Просто лежал, словно оглушенный или парализованный, мучимый ярким светом. Наконец из слабого шума выделился громкий отчетливый голос:

— Приступим, коллеги.

Это было сказано на каком-то странном языке, но еще более странным было то, что я его понимал. Шум постепенно стих, и голос продолжал:

— Дорогие коллеги, то, что вы видите перед собой, — прекрасный экземпляр человекообразной обезьяны. Десять дней назад мы поймали ее в умеренном поясе этой любопытной планеты. По мнению наших зоологов Сваска и Фертекса, эти обезьяны уже вступили на путь превращения в человека. Они обитают в сравнительно голых скалистых горных массивах, что заставляет их перейти к ходьбе на задних конечностях. О передних конечностях мы уже с уверенностью можем говорить как о руках: пальцы хорошо развиты, обезьяны могут в некоторых случаях пользоваться ими даже лучше, чем мы. Более того — человекообразные охотятся не только в одиночку, но и коллективно. А главное, они используют камни как оружие самозащиты и нападения. Так, к примеру, этот экземпляр попал Сваску точно по шлему скафандра с расстояния, в тридцать раз превышающего его собственный рост.

Наступило короткое молчание, наверное, все разглядывали камень.

— Вот это булыжник! — произнес кто-то шутливо. — Если бы Сваек не был в шлеме, то сейчас мы рассматривали бы его мозг.

— Если у него он есть, — добавил другой. — Иначе чем объяснить то, что Сваек позволил, чтобы в него бросили камень.

— Как ты его поймал, Сваек?

— Ответил на комплимент комплиментом, — заговорил добродушный голос. — И попал ему туда же ампулой с безвредным усыпляющим веществом…

— Но продолжим! — сказал тот, что заговорил первым. — Как считают Сваек и особенно Фертекс, эволюция человекообразных будет исключительно медленной. Развитие планеты вступило в весьма стабильную геологическую эру со слабой радиацией, что, как известно, не благоприятствует возникновению мутаций. Это еще в большей степени относится к теплокровным млекопитающим, которые преобладают среди животных планеты. Несчастный гигант, которого вы видите перед собой, довольно непонятное создание. Хотя в смысле пищи он принадлежит, скорее, к хищникам, у него нет никаких органов для нападения, кроме рук. Его физическая сила ничтожно мала по сравнению с другими хищниками. Ему трудно находить себе пищу и защищаться от других зверей. Наши зоологи считают, что, вероятно, он исчезнет как вид еще до того, как вступит на путь превращения в человека. Вот почему мы решили проделать один эксперимент, который в случае успеха будет иметь серьезные последствия для этой планеты. Но по данному вопросу с докладом выступит старший биолог уважаемый Уртекс. Если можно, коллега, покороче.