Владимир Плахотин - Браслет

Что же до меня, то я, невзирая на мучительные приступы совести, напряжённо прислушивался к тому, что творилось внутри меня. И там было к чему прислушиваться! Тело моё наливалось энергией, как переспелый плод. Казалось, что я вот-вот лопну и из меня во все стороны брызнет лучистая энергия! Сердце стучало ровно и уверенно, мощными толчками сотрясая всё моё существо.

И радость. Вовсе неуместная сейчас радость распирала меня. Хотелось петь и смеяться, дурачиться и любить всех и вся! Нечто подобное я испытывал во время работы над картиной, когда меня посещало вдохновение. Однако тогда его хватало ненадолго, всего на несколько минут, после него оставался лишь след приятных воспоминаний. А сейчас я гудел, как перегруженный трансформатор, и чувствовал в себе небывалый прилив сил. Не только физических, что было неудивительно, памятуя о том, что мне понарассказывал дед, но и сил духовных. И присутствовало твёрдое убеждение, что хватит их очень и очень надолго.

Но стоило мне взглянуть на убитую горем Настю, как становилось ужасно стыдно. Мне бы сейчас посочувствовать, сказать что-нибудь ласковое, или, хотя бы, ободряющее, но в голову ничего такого не приходило: избыток энергии пьянил.

Однако я решил попытаться.

- Настя... - тихо позвал я, но она в ответ только дёрнула плечом: отвяжись, мол.

Ну и что прикажете делать?

Не так себе я всё представлял. Совсем не так.

Я растерянно посмотрел на безутешную девушку и опустился в кресло, едва не раздавив при этом расположившегося там Лори.

- Ну, знаешь ли! - завопил он. - Деда на тот свет спровадил, так теперь и до меня добираешься?!

Я и не предполагал, что он может так громко кричать.

- Извини, пожалуйста, - смутился я. - Я не хотел...

Настя подняла заплаканное лицо.

- Лори! Ну какой же ты... негодяй! - с чувством сказала она. - При чём здесь он? - Она вытерла слёзы и встала. - Или извинись, или...

- Или "что"? - с вызовом произнёс "негодяй".

- Или уходи отсюда! - Настя даже ногой притопнула.

- Подумаешь! - фыркнул тот, снова переходя на шелест. - Отблагодарила! - Он подбоченился и заковылял к своей двери.

- Вот... стручок! - Настя беспомощно глянула на меня. Глаза её были красными и припухшими от слёз.

- А ты с ним не очень-то церемонишься, - пробормотал я, чтобы хоть как-то завязать разговор и выйти из патовой ситуации.

Но она сразу пресекла мои потуги. Положив руку мне на грудь, она посмотрела мне в глаза и ласково прошептала:

- Ты это... не суетись. Я тебя ни в чём не виню... Это всё дед... Он хоть бы предупредил... А мне сейчас нужно время, чтобы прийти в себя... - Она всхлипнула. - Я дедушку очень люблю... любила... - поправилась она. - Мне надо побыть одной...

- Может... я... пойду тогда?.. - не нашёл я ничего лучшего предложить.

Отведя глаза в сторону, она медленно кивнула:

- Только ты не сердись...

Я пошёл в переднюю. Настя тенью последовала за мной. Когда я уже заканчивал процедуру облачения, из-за двери показались уши Лори:

- Мыслитель! - Их обладатель покрутил пальцем у виска. - Браслет на руке, а он собирается чесать пешком в этакую даль! - И он тут же исчез.

- А ведь и правда! - ахнула Настя. - Ты ведь отсюда можешь прямо домой... Ведь поздно уже...

Я браво усмехнулся:

- А что со мной теперь может случиться? - Я скосил глаза на браслет. - С такой-то защитой? Да и вообще, пройтись надо, развеяться. Голова - кругом идёт. Да и подумать есть над чем.

Настя подошла вплотную, положила обе руки мне на грудь и, не поднимая глаз, печально и тихо спросила:

- Завтра... придёшь?

У меня перехватило дыхание:

- А можно?

- Глупенький! - сквозь слёзы улыбнулась она. - Ты меня не так понял. Конечно же можно!

- Обязательно приду! - тряхнул я головой, моментально воспрянув духом. - А ты это... когда дома-то будешь?

Она пожала плечами:

- Весь день. Мне идти некуда...

Снизу раздался писк Лори:

- Эй, деятель! А игрушки свои забыл! - Он держал в лапе одну из подаренных Настей пластинок.

Я растерянно посмотрел сначала на него, потом Насте в глаза и спросил, испытывая неловкость:

- Может... завтра? А то... нести далеко... да и неудобно...

- Ну конечно! - Она будто даже обрадовалась, и в глазах её появилась лукавинка: - Будет лишний повод прийти...

Я удивлённо поднял брови:

- Да я в любом случае приду!

- Ну вот и ладненько, - она поправила на мне шарф. - Ступай...

Дверь за мной тихонько закрылась, и я спохватился только на лестнице:

- Спокойной ночи!

Я полагал, что приключения на сегодня закончились, но, оказалось, что это не совсем так. Судьба сыпала ими сегодня на мою голову, не переставая, будто испытывая меня на прочность. Наверное, прав был дед, тыча пальцем в карту: стеллиум работал в полную силу. Планиды сошлись над моей головой пучком.

Не успел я сделать и десяти шагов от подъезда Настиной пятиэтажки, как услышал хриплый прокуренный голос:

- Эй, мужик! А ну... п-стой!

От стены дома отделились три тени и в тусклом свете уличного фонаря сформировались в трёх "джентльменов" похабного вида. Они перегородили мне дорогу своими неуверенно стоящими на ногах телами.

Честно говоря, в другое время я бы струсил. Но только не сейчас. Мне стало даже любопытно, что из этого всего получится.

Дыхнув на меня перегаром, один из "джентльменов", качаясь, "вежливо" изрыгнул:

- А ну, дывай с... сиг... рету!

Я покачал головой:

- Не курю.

Это вызвало дикое ржание всего "джентльменского" собрания:

- А у тебя и не спр... ш-шивают, куришь или нет! Давай, г... хрю!

Мерзкая рожа приблизилась ко мне вплотную и он схватил меня за отворот куртки, стараясь за мой счёт удержать равновесие.

Я спокойно, всё так же держа руки в карманах, возразил:

- Я не могу дать то, чего у меня нет. Да и вредно оно, курить-то.

- Ах, какой мы раз... гых... ворчивый! - деланно восхитился "джентльмен". Он, наконец, нашёл повод почесать кулаки.

И тут произошла удивительная вещь. Он размахнулся, чтобы ударить меня в лицо, но удара не получилось. Между его кулаком и моим носом проскочила фиолетовая искра и здоровенный детина, превосходивший меня весом чуть ли не вдвое, отлетел на добрый десяток метров, причём, падая, он сильно ударился головой об асфальт, пару раз дёрнулся и затих.

Двум его шестёркам курить как-то сразу расхотелось. Они тупо посмотрели на неподвижно лежащего собутыльника, потом с уважением - на меня и спешно ретировались, забыв о своём предводителе.

Я счастливо улыбнулся, мысленно поблагодарил браслет за заботу и, шумно вдохнув чистый ночной воздух, пружинистой походкой зашагал домой.

Уснуть в эту ночь мне так и не удалось. Собственно, мне и не хотелось. То ли сказывалось возбуждение бурной ночи, богатой впечатлениями, то ли таково было действие браслета на мой организм (что вероятнее всего), но, и по дороге домой, и уже вернувшись к себе, я ощущал себя сильно сжатой пружиной. И, конечно же, мне не терпелось испытать машинку в действии. Рассказы и показы - это хорошо, но я чувствовал крайне жгучую необходимость всё проверить самому.