Владислав Выставной - Запредельность

Уже под «куполом» пришло понимание того, что проползти тем же образом по потолку не удастся: все-таки, он не муха. Но взгляд выхватил ползущий к верхнему отверстию кабель. Оставалось лишь ухватиться за него, а дальше – дело техники…

Последний рывок – и Алексей выбрался на внешнюю сторону «купола». Глубоко вдохнул, медленно выдохнул. Осторожно, очень осторожно вышел из резонанса…

Потемнело в глазах, качнуло – едва успел присесть, чтобы не свалиться с покатой поверхности. Навалилась жуткая усталость, все тело болезненно ныло, каждое движение отдавалось болью: расплата за неположенные «среднестатистическому» индивидууму способности… Ничего, сейчас подойдут медики, сделают моментальную инъекцию…

Однако странно: ни медиков, ни операторов. Впервые его никто не встречал на выходе. Или тест не закончен?!

Алексей напряженно огляделся. Он один в огромном темном ангаре, заполненном нагромождениями объемных геометрических фигур: кубов, сфер, цилиндров. Закулисье тестовой механики.

Непонятно…

– Вот он!

Рядом всплыла грузовая платформа. Опираясь, на поручни, там стояли дежурный медик и озабоченный Нейл – старший оператор тестеров.

– Слава богу… – проговорил Нейл. – Лекс, чтоб тебя!.. Сиди, не двигайся!

Алексей с усилием кивнул. Подскочил медик, мельком глянул на планшетку с биометрическими показателями и ловко приставил к шее пистолет для инъекций.

Щелк!

– Держи! – флегматично произнес медик.

Алексей прижал к шее тампон. Несколько секунд – боль ушла, зрение обострилось, вернулась прежняя бодрость. Алексей поднялся, поддерживаемый под руки медиком и Нейлом, осторожно перешел на платформу: в своем нормальном, подаренном природой состоянии, он боялся высоты.

Платформа засвистела и отчалила от купола, двигаясь вниз и ускоряясь куда-то в сторону.

– На этот раз ты превзошел все наши ожидания, – нервно усмехнулся Нейл. – Мы даже представить себе не могли, что ты полезешь в служебную отдушину. С присосками – это что-то новенькое. Даже док обалдел – я уж не говорю про инспекцию…

– А куда еще было лезть? – пожал плечами Алексей. – Смотрю – дыра. По-моему, все очевидно.

– Мы думали, ты догадаешься, что надо копать, – смущенно сказал Нейл. Там, под песком – люк. А дырка в потолке – так, для отвлечения внимания. Это был тест на сообразительность.

– Вот как, – Алексей криво улыбнулся. – Выходит, не сообразил. Такой вот, тупой материал вам достался.

– Но проворный, однако, материал, – хмыкнул Нейл.

Несмотря на полученную дозу тоника, Алексей чувствовал себя разбитым и опустошенным. Конечно, не так, как давным-давно, в самые первые тесты. И, все же, игры с матушкой-природой дают о себе знать.

– Сейчас – к доку? – спросил Алексей.

– Нет, ему сейчас не до тебя, – покачал головой Нейл. – Так что расслабляйся пока. Хочешь сигарету?

Это была шутка. Алексей через силу улыбнулся.

Довольный Нейл пускал в сторонку дым, извлеченный из тонкой сигареты. Молекулярный фильтр мигал зеленым индикатором. Нейл задумчиво затянулся. Фильтр пискнул, индикатор ярко заалел. Окурок полетел вниз.

– Ничего у тебя не взорвется? – поинтересовался Алексей.

– Здесь – вряд ли, – лениво сказал Нейл. – Взрыв ожидается у шефа…

– Удивляюсь я вам, доктор Сапковский, – холодно сказала Джейн. – Что это за цирк с дикими животными? Вы что же, таким образом хотели шокировать меня? Может, у вас еще припрятан цилиндр с живыми кроликами?

Низкий голос, темная кожа, строгая прическа и деловой костюм, идеально облегающий фигуру – Джейн прекрасно знала, что производит серьезное впечатление на проверяемых. Большинство робело от одного ее взгляда: это что-то природное – странная смесь африканских, европейских и азиатских генов. Неспроста ее ставили во главе инспекций, и мало кому из проштрафившихся ученых удавалось скрыть правду.

Но этот Сапковский – на редкость устойчивая фигура. Подчеркнуто вежлив, более того – приветлив. И это при том, том, что попался, как говорится, с поличным. Хотя, быть может, таким образом он пытается сохранить хорошую мину при плохой игре. Подобное тоже встречается, и нужно лишь время, чтобы клиент «поплыл».

– Зачем же – «шокировать», инспектор? Всего лишь эффектно показать возможности форса, – Сапковский развел руками, улыбнулся.

– Простите, кого?

– Так здесь принято именовать нашего героя. Он же – «индивидуум с плавающими границами форсированных возможностей организма». Согласитесь, «форс» – звучит лучше…

Обширный зал операторской теперь пуст. Мониторы и демонстрационные экраны погасли, от них остались лишь тонкие контуры, обхватывающие пустоту. Десятки подвижных кресел, массивные пластины мыслетронного оборудования последнего поколения.

Скандальный доктор неплохо устроился.

Похоже, не обошлось без серьезного покровительства со стороны контролирующих органов. Лабораторные корпуса, огромный стенд, значительные ресурсы – и все вне контроля Комитета по этике. Как столь дорогостоящие, многолетние исследования удавалось скрывать от общественности? И главное – зачем?

То, что программа всплыла в информационных сетях, не было заслугой Комитета. Скорее, случайность, сбой в эффективном механизме секретности, которая покрывала это странное место.

Заявленные цели программы – медицинские исследования, геронтология, продление человеческой жизни – никак не соотносились с тем, что Джейн только что здесь увидела.

Но даже это можно было бы как-то объяснить, если бы не другие, куда более серьезные обстоятельства…

Джейн, нахмурившись, смотрела в спокойное, даже умиротворенное лицо собеседника. С таким типом ей еще не приходилось сталкиваться. Это что-то из прошлого – темного, запутанного и пугающего. Обрывочные образы из курса истории: флегматичные ученые в лагерях смерти, убийцы в белых халатах…

Пожалуй, все-таки, это – не больше, чем игра фантазии. Однако доктору Сапковскому придется давать объяснения.

В качестве выездного инспектора Комитета по этике Джейн Хокку повидала многое. Конкурентная борьба корпораций, разных научных школ и течений порой идет на грани допустимого. Похоже, для ученых не существует планок и моральных ограничителей. И в последнее время количество правонарушений научно-этического характера просто зашкалило, обогнав традиционную преступность.

После пятидесятилетнего застоя наука развивалась, пожалуй, слишком бурными темпами. Пожалуй, больше всего этому способствуют мыслетронные технологии, сменившие зашедшую в тупик электронику. Здесь, как ни в какой другой сфере, наблюдаются проблемы с этикой. Непрекращающиеся попытки кибогизации организма, сращение человека с машиной, мыслетронные имплантанты – все это постоянно угрожает правительственными скандалами и, что еще хуже – расколом в обществе.