Андрей Николаев - Русский экзорцист (Отчитывающий)

- Чего-нибудь еще желаете? - невинно спросила подошедшая Светка.

- А я еще не все у вас подъел? - спросил Волохов, осоловело глядя на нее.

Светка прыснула, прикрыв губы ладонью.

- Свет, а Свет, дай, пожалуйста, зубочистку, - жалобно попросил он, указывая пальцем на салфетницу в середине стола, - а то я не достану нагнуться не могу..

- Пожалуйста.

- А как насчет вечера?

- Уговорил, водолаз. Мы пойдем в боулинг!

- Это где кегли катают?

Светка опять хихикнула.

- Ой, я не могу. Шарики катают, а кегли сбивают. Серость!

- Понял, - покладисто сказал Волохов, - катают шарики.

На выходе из ресторана долго сдерживаемая отрыжка прорвалась-таки из груди раскатистым львиным рыком. Работяга, подстригавший траву на газоне перед рестораном и остановившийся заменить проволоку в косилке, одобрительно крякнул:

- Вот это от души!

В "Чемпионе" Светка порезвилась всласть: три партии в боулинг, сопровождаемые дикими взвизгами при удачном попадании, с невероятным количеством чипсов и орешков под "Мартини". Танцы под современную музыку, напоминавшую речитативом перечисление наград какого-нибудь члена Политбюро. Бильярд, аэро-хоккей. Завершил вечер ужин, который ограничился для Волохова, еще не переварившего обед, кружкой пива.

- Все, больше не могу, - сообщила Светка, отваливаясь от стола, - вези меня домой!

Окрыленный словом "домой", Волохов мигом поймал частника азербайджанца на битой "копейке". Светка показывала дорогу. Они доехали до Сокола, развернулись и какими-то переулками выбрались к Ленинградскому рынку. Здесь Светка попросила остановиться, перегнулась с переднего сидения, звонко чмокнула Волохова в щеку и выскочила из машины. Волохов стал рваться наружу, но замок древней машины заело, а азербайджанец вцепился в него, как лесной клещ, требуя "аплатыт дарогу".

- Да я только с девушкой попрощаюсь, - взмолился Волохов, видя, как светлая блузка растворяется в темноте.

- Ты со мной попрощаться хочешь, - возражал водитель, - знаю я ваш брат с сестрой! Сначала плати, потом хочешь - прощайся, хочешь - здоровайся.

Волохов опустил стекло.

- Свет, - крикнул он в темноту, - а я?

- Пока, водолаз, - донеслось сквозь перестук каблучков, - заходи еще в гости.

- Обманула, да, - участливо спросил водитель, пересчитывая деньги, хочешь, к девочкам повезу? Ай, какие девочки, - он закатил глаза и причмокнул, - молодые, хорошие. Дешево! Совсем даром!

- Даром за амбаром, - сказал Волохов, - а дешево хорошо не бывает. Давай к метро в ночной магазин.

Купив водки, хлеба, рыбной и мясной нарезки, он пустыми улицами пошел к Тимирязевскому парку. Ночь была душная, безветренная. На перекрестке Планетной и Черняховского стояла милицейская "канарейка" и машина спецмедслужбы, в просторечии "чумовоз". Два милиционера и санитар в белом халате спорили, кому забирать спавшего посреди проезжей части бомжа. Санитар доказывал, что клиент не его. У них, мол, теперь услуги платные, а с этого ничего не возьмешь. Милиционеры вяло возражали, что да, гражданин без документов, но поскольку пьяный, то дорога ему в вытрезвитель. Гражданин, прижимавший к груди рваный двухкилограммовый пакет муки, внезапно облегчился под себя и заворочался в луже мочи, устраиваясь поудобнее. Мука облепила его, и он стал похож на большой пельмень. Волохов пригляделся к лежащему. Нет, не Витек, решил он и пошел дальше. Немного погодя он оглянулся. Санитар и один из ментов перетащили бомжа в кусты, забросили туда же пакет с мукой и, пожав друг другу руки, разъехались продолжать дежурство.

Перейдя железную дорогу Волохов, отыскал пролом в стене, пролез в него и зашагал по тропинке, протоптанной вдоль леса. Блики костра сквозь деревья он заметил издалека, свернул в чащу и скоро вышел к огню.

- Паша, - Витек с пузырьком настойки в одной руке и с куском колбасы, надетой на прутик, прижал его к своему ароматному пиджаку.

Волохов задержал дыхание.

- Позволь представить, - Витек повел колбасой в сторону костра, указывая на возлежащую возле него особу.

- Люси, - пропела особа, приподнимаясь, как герцогиня де Шеврез на ложе, и протягивая руку ладонью вниз.

- Рад, - пожав руку, коротко сказал Волохов и склонил голову, - весьма наслышан.

- Присаживайтесь, Павел, выпейте с нами.

Волохов присел к огню и вопросительно взглянул на Витька. Тот многозначительно закатил глаза - какова, мол! Люси было на вид около сорока лет. Широкое, покрасневшее от выпитого лицо, маленькие глазки, игриво глядящие из-под набрякших век. Вылинявшие джинсы облегали неопределенной формы ноги. Разбитые кроссовки стояли у огня, поверх красной майки накинута замшевая в некоторых местах куртка.

На мятой газете были разложены прутики с печеной колбасой, нарезанный крупными кусками хлеб. Тут же стояли три пузырька "Шиповника". Два были пусты.

- Я тут кое-что принес, - Волохов достал из пакета продукты.

- О-о, "Смирнофф", - оживился Витек.

- Я хочу коктейль, - сказала Люси, надув потрескавшиеся обветренные губы. - Павел, угостите даму! Две части "Шиповника" - в нем много витаминов, три "Смирнова" - водка очень калорийна и одну часть "Пепси". Чтобы было не очень крепко.

Волохов смешал, что просили.

- Прошу, мадам.

- Мадмуазель! - возмущенным тоном поправила Люси.

- Пардон, - извинился он и кивнул Витьку, отзывая его в сторону: Виктор, можно тебя. Ну, узнал что-нибудь?

- Все узнал, Паша. Матерьял - закачаешься! Давай закусим и все расскажу. Кстати, как тебе Люська? Могу уступить, как другу.

Волохов обернулся к костру. Люси как раз пригубила коктейль и шаловливо помахала Павлу пальчиками. Разгоревшийся огонь осветил лицо женщины, и он подумал, что убавил ей лет тридцать.

- Спасибо, друг, - сказал Волохов с чувством, - я подумаю.

- А мне нравится.

Ну что ж, нет некрасивых женщин - есть мало водки, подумал Волохов.

Присели к костру, выпили, закусили и еще раз выпили. Люська передала Волохову прутик с колбасой. Он откусил кусок и закатил глаза, выражая неземное блаженство. Вкус, действительно, был пикантным. С легкой тухлинкой, как уточнил подвыпивший Витек. Люська хлебнула коктейль и, сказав, что пойдет припудрить носик, исчезла за кустами.

- Ну, рассказывай, - попросил Волохов.

Витек вытер руки об газету и принялся обстоятельно докладывать.

- Утром там никого не было, а к обеду стали подтягиваться местные алкаши. Ну, я червонец добавил, тяпнули с мужиками за помин души. А под вечер Мария, вдова Толяна, вынесла во двор пару бутылок и закуску всякую. Снова помянули. Хотя там и без меня любителей выпить хватает. Потом музыку включили на весь двор: Мария сказала, что Толян повеселиться любил. Потом ханыги дворовые мордобой учинили, вот, видишь, и мне перепало, - Витек потрогал пальцем разбитую губу, - Марию некто Сергей Владимирович увел. Ну и как бы, угомонились. Я посветился там, теперь меня помнят, вроде как свой стал.