Иван Мак - Лаймиринга

Кто-то, попытавшийся отогнать машину Кандиры со стоянки, взорвался в ней. Император рвал и метал. Были арестованы все шофера, все автомастера, все, кто имел хоть малейшее отношение к машинам. Всех этих людей согнали в один лагерь.

А Лаймиринга продолжала действовать. Новое покушение состоялось прямо в замке. Взрыв прогремел в спальной комнате, когда Император лег в постель, после длинного дня… Человека разметало по комнате. Теперь оставался лишь один претендент на трон, не считая Кандиры. Это был сын Императора. Он был уже взрослым и он вернулся из какого-то дальнего захолустья, куда он был сослан отцом за какие-то провинности.

Сакрон сразу же вошел во все дела. Он разогнал всю охрану дворца, заменив ее своими людьми. Через несколько часов после вступления на трон он приказал привести Кандиру, вывели из башни и провели в тронный зал.

− Тебя расстреляют сегодня. − Сказал Сакрон. − Потому что только ты осталась из всей этой семейки.

− Ты забыл моего сына. − Сказала Кандира.

− Он уже мертв. − Ответил Сакрон и рассмеялся. − И ты сдохнешь. Я сам убью тебя! − Он поднялся и достал свое оружие.

В этот момент грянул выстрел. Сакрон раскрыл рот и рухнул с дыркой во лбу.

− В Империи творится что-то непонятное. − Передал агент. − Похоже, кто-то начал войну против Императорской семьи. Убит Император и его брат.

Повстанцы не успевали реагировать. Прошло всего два дня, а из столицы Империи уже шло новое известие. На троне Империи теперь была Кандира. Она перемешала всех министров и советников, посадила на ключевые посты тех, кто лебезил перед ней, а затем начала отдавать приказы, которые могли разве что разрушить Империю.

Указ об открытии тюрем и роспуске лагерей был принят как дезинформация. Но прошло лишь несколько дней и все стало очевидным. Миллионы людей возвращались в свои дома. Прошла еще несколько дней и Империя взорвалась как бочка с порохом. Восстание началось спонтанно в самых разных районах. Возвращавшиеся люди брали в руки оружие и разносили ненавистные учреждения полиции и контрразведки.

В дело вступила армия. В несколько дней она заняла столицу. А затем захватила Императорский дворец и Императрицу Кандиру. Ее повесили прямо на центральной площади и это было показано по всем телеканалам. В коментариях говорилось, что Империя жива и никакие действия сумасшедших Императриц не помешают восстановить порядок…

Начавшееся восстание переросло в войну. Повстанцы атаковали всеми силами один из промышленных районов, разбили там армию Империи и заняли довольно большую территорию.

Армия Империи не могла противостоять. Против нее выступали миллионы людей, собиравшиеся в партизанксие отряды. Партизаны громившие базы, захватывали оружие, в нескольких местах они отбили целые города…

Синта вновь была на планете. Теперь она возглавляла один из освобожденных районов. Рядом была линия фронта и там продолжались бои.

− К вам посетитель, мэм. − сказала секретарь.

− Хорошо. Пусть войдет. − ответила Синта. У нее не было срочных дел и она закрыв свою папку подняла взгляд на вошедшую в кабинет женщину. Синта смотрела на нее и ей показалось, что она где-то видела эту женщину.

− Я хочу просто поговорить с вами обо всем, что происходит. − Сказала женщина. − Вокруг война, кровь, сотни тысяч убитых людей. Правильно ли это? Я понимаю, раньше были лагеря, десятки тысяч людей расстреливали низачто, но война уже унесла сотни тысяч жизней.

− В лагерях было убито не десятки тысяч, а десятки миллионов людей. Более сорока миллионов по официалным данным Империи, а в действительности еще больше.

− Значит, я сделала правильно, что начала эту войну на стороне повстанцев?

− Безусловно. Кто вы?

− Вы меня не помните? − Удивленно спросила она.

− Я помню, что видела вас, но не помню где и когда.

− Примерно полтора года назад. Помните Лаймирингу Крылев!

− Ты?! − Воскликнула Синта вскакивая.

− Вам незачем беспокоиться. Во первых, я оригинал, а не железная копия. А во вторых, я работаю на повстанцев.

− Если бы это было так, я это знала бы.

− Вы не можете знать всех людей, воюющих с Империей. И, если кто-то воюет с Империей, это не значит, что его обязательно должны знать повстанцы.

− Я так поняла, вы пришли сюда не просто так. Что вы хотите?

− Мм… Пожалуй, мне пора идти. Я пришла просто так. Что бы покрасоваться перед тобой. Ну и еще я хочу показать тебе один небольшой прибор. − Она вытащила какой-то предмет из своего кармана и взглянула на Синту. − Я его применяю, когда такие вредные девчонки как ты нажимают на кнопки под столом.

− Ты не выйдешь отсюда! − Произнесла Синта, подымаясь.

− Пока, девочка. − Сказала женщина и рассмеялась. − Против телепортации у тебя нет средств. − Она нажала что-то на своем приборе и исчезла.

Лаймиринга объявилась на улице и немного пройдясь остановилась рядом с баром. Людей в нем не было. Бар не работал и в нем был беспорядок после какого-то разгрома. Лаймиринга двинулась дальше по улице и чуть не столкнулась с каким-то человеком, оказавшемся рядом.

− Стой! − произнес, он, направляя на Лаймирингу какой-то предмет.

− В чем дело? − спросила Лаймиринга.

− Ты не уйдешь от меня! Ты колдунья! − Он нажал на своем приборе кнопку и вокруг включилась стабилизация поля. − Теперь ты не уйдешь от меня! − выкрикнул он. Вокруг оказалось еще несколько человек и Лаймирингу схватили. − Связать ее! − приказал он.

Лаймирингу связали и протащив по улице засунули в машину. Она молчала, ожидая действий людей. Стабилизатор сильно мешал ей. Она была в биологическом виде человека и теперь не могла сопротивляться.

Ее увезли в какой-то замок и посадили в клетку. Человек, включивший стабилизатор смотрел на нее сверкающим взглядом.

− Ты останешься здесь до конца своих дней, колдунья! И никогда не выйдешь отсюда!

Лаймиринга усмехнулась в ответ. Ее закрыли, Какой-то человек заварил замок на стальной решетке и Лаймиринга осталась за ней. Она развязалась через некоторое время. Рядом все еще были охранники. Они не спускали с нее глаз.

Прошло несколько дней. Иногда в клетку бросали какую-то еду и охранник давал Лаймиринге воду. Лаймиринга продолжала молчать и не говорила с людьми все это время.

Прошла неделя, затем другая. Положение Лаймиринги не изменилось. Она в какой-то момент не выдержала и потребовала вызвать человека, посадившего ее в клетку. Тот лишь злорадствовал по поводу того, что женщина пыталась что-то просить.

− Ты никогда отсюда не выйдешь. − сказал он сквозь зубы. − Твое племя сгниет в этой тюрьме!

Ничего не менялось. Никакие слова Лаймиринги не действовали. Человеку, который, как оказалось, был хозяином замка ничего не надо было от Лаймиринги. Ничего кроме того что бы она сидела в клетке.